Роберт Манукян - Потерянный дом

– Наверное, – подумал он, – я бы отправился на поиски того, кто знает эти места лучше чем я. Того, кто сможет помочь гораздо быстрее и при этом сам не заблудится в этих лесах.

Посидев ещё немного и выжав из шерсти остатки воды, он снова подумал:

– Ну, не оставаться же мне здесь и замерзать от холода, в самом деле. Он спустился к мосту и увидел проторённую дорогу, и следы лошадиных подков.

– Этой дорогой часто пользовались. Пойду по ней и обязательно выйду туда, где есть люди, – подумал Боб и пошёл по дороге.

Он шёл с мыслью, что возможно очень скоро увидит охотника, поскольку шёл он уже достаточно долго, и так бы оно и случилось, не прегради ему путь прилетевшая ворона. Она приземлилась в метре от барашка, тревожно каркнула и отлетела в сторону, зазывая его за собой в лес.

– Что ты хочешь? – спросил барашек, ему совсем не хотелось сворачивать с дороги, ведь он нашёл путь, который приведёт его к человеку. Ворона снова жалобно каркнула и отлетела чуть дальше.

Бобу совсем не хотелось идти за вороной, вид её не вызывал ни малейшего доверия. Но потом он подумал, что если ей нужна его помощь, он должен помочь. И он пошёл за неё в лес, по пути прихватив палку, чтобы разбивать нити паучьей паутины, которые каждый раз лезли в лицо, когда он проходил между деревьев.

Чем дальше они шли, тем больше нарастало в нём чувство тревоги. «Идти за этим чёрным угольком, всё равно, что прийти в большой костёр» – говорил ему внутренний голос, и он не ошибся.

Сквозь густые кусты они вышли на маленькую полянку, ворона перелетела сквозь них, Боб расчистил себе путь палкой и протиснувшись сквозь ветки всё понял. На маленьком пятачке по кругу росло десять больших елей, а возле каждой из них, кроме одной, сидели волки. «Те самые, которые прошлой ночью хотели сцапать нас», – подумал Боб. Он стоял как вкопанный, а сердце забилось в волнении и страхе, предвкушая смертельную опасность, оно хотело выпрыгнуть из его груди прочь и скорее убежать отсюда. Ворона тем временем села на ветку дерева, под которым, развалившись, сидел крупный волк по имени Морзик, о чём свидетельствовала соответствующая надпись «Морзик», нацарапанная на дереве. Ковыряя во рту небольшой палочкой, он вынимал остатки еды, застрявшие у него в зубах, остальные волки занимались своими делами не обращая на Боба ни какого внимания: зубастый волк по имени Зубатик, очень быстро грыз кости одну за одной и обглоданные откидывал в большую кучу костей. Бобзель и Добзель, у них была одна ель на двоих, сидели и спорили что у съеденного ими Лося всех мощнее рога или копыта. Следонюх сидел и нюхал ветку красной смородины, отрывая по одной ягоде он подкидывал её и ловил ртом обнажая зубастую пасть. Остальные – Страховатик, Заиквель и вожак Викториус, спали после сытного ужина.

– Зубы – главный инструмент хищника, поэтому их всегда нужно содержать в чистоте, особенно после ужина, – сказал Морзик, убирая свою зубачистку и обращаясь к стае.

– Да, да, иначе мы были бы не «зубастая девятка», а «беззубая девятка» – добавлял Одноухий, посмеиваясь лишь один над своей шуткой, хоть он и считался самым глупым волком в стае, но даже он это понимал.

– Чего тебе? – спросил Морзик глядя на ворону, которая сидела на ветке над ним и не обращая внимания на Боба, – ворона принялась отстукивать по дереву клювом, то часто-часто, то медленно с паузами, словно отбивала песню известную ей одной. Морзик сидел спокойно под деревом навостривши левое ухо. А затем словно озвучил для всех присутствующих её выстукивания:

– Нашла его на дороге, был один, – затем посмотрел на Боба и спросил – Ну, как, видел такое? Это я её научил, – с гордостью сказал Морзик.

В начале Боба переполнял страх, но после этих слов он перерос в отвращение и ненависть к вороне, которая заманила его сюда. «Ну, кто, кто просил тебя идти за ней, ведь ты же знал, ты чувствовал, что она ведёт тебя в ловушку!» – думал он. В любом случае они съедят тебя Боб, если только ты не придумаешь как тебе маленькому барашку обхитрить «зубастую девятку» – говорил ему внутренний голос.

– Так вот как волки узнали про нас, ах, ты мелкий стукач! – шёпотом сказал Боб, он крепко сжал палку и хотел швырнуть её в ворону, но в голове его внезапно возник другой план, а с губ тихо сошло лишь одно слово «Перси».

– Чтож, мы сейчас, к сожалению совсем не голодные, – хриплым голосом сказал Викториус, и остальные громко рассмеялись, видимо у сытых волков было хорошее чувство юмора. – Но и отпустить мы тебя не можем, кем же мы тогда, будем завтра обедать? – вся компания снова расхохоталась.

Будь что будет, подумал Боб, всё равно хуже уже не будет и начал:

– А вот я, как раз очень голоден! – сказал Боб. Все волки в недоумении уставились, на него. – Недавно я загрыз медведя, но он был совсем не вкусный и мне пришлось оставить его. Пришлось долго смывать с себя его кровь.

– Посмотрите, братцы, он и вправду весь мокрый, – шёпотом сказал Страховатик.

– Ага, и я заметил, – поддержал его Одноухий.

– Что за чушь вы несёте? – сквозь зубы сказал Зубатик поглядывая на обоих, – Бараны не едят медведей.

– Я хотел было его из своего ружья застрелить, – Боб указал на палку в руке – Но, потом подумал… и разделался с ним голыми руками. Ох, и визжал же он у меня: «Пощади, пощади», но никакой пощады я ему не дал! – прокричал Боб, ударив палкой оземь.

– У него ещё и ружьё есть, братцы – задрожал Страховатик и медленно ретировался за дерево. Одноухий промямлив вороне: «Зачем ты его сюда привела?» – тоже последовал его примеру. К ним присоединились Бобзель и Добзель, которые привыкли всё делать на пару. Волки не привыкли чтобы их жертва стояла и хвастала своими бравыми подвигами, поэтому их опасения вполне можно было понять, тем более что эти волки были трусоваты, но только не их вожак и не Зубатик.

Ворона принялась что-то отстукивать, но барашек схватил лежавший рядом камень и запустил так, что камень сбил её с дерева прямо в руки Морзика:

– Моя бедная Чернушка! – вскрикнул тот.

– Рядом сидящий Зубастик уже оскалил зубы, но Боб ударил его палкой так, что два зуба вылетели из его пасти, после чего он убежал крича шепелявым голосом:

– Шубы, мои шубы! – имея ввиду, конечно, зубы, а никакие не шубы.

– Теперь мы будем звать его Шепелясьтиком, – тихо сказал Бобзель Добзелю из-за дерева.

– Ага, или Беззубиком, – испугано предположил Добзель.

Следонюх и Заиквель тоже не хотели получить новые прозвища, а потому сразу убежали вслед за Зубатиком.

Боб направил палку на Викториуса, как бы целясь перед выстрелом из своего воображаемого ружья, со словами:

– Вот и настал твой черёд вожак! – после этих слов у Викториуса перед глазами промелькнул его предшественник: убитый вожак Артик. Викториус крикнул хриплым голосом – Отступаем братцы! – и все волки кинулись в рассыпную. Только один Морзик сидел, он держал в руках сбитую с ветки Чернушку, которая не дышала. Затем он посмотрел на Боба.