Иммануил Платов - Пассажир

Приехав на завод в Тверь, я наблюдал за приемкой двигателей, в тайне снятых нами с экскаваторов по велению египтян. Кладовщица, озадаченно почесала ручкой голову в платке:

– Ничего не понимаю! У меня двигатели с такими же номерами по складу полгода назад проходили! Это очень странно!

Я пожал плечами, мол, ничего не знаю, и я всего лишь сопровождающий. Кладовщица подумала еще минуту, потом видимо решив, что ее дело маленькое махнула рукой водителю погрузчика и начала принимать двигатели на склад. Разгрузившись и покинув завод, мы поставили в КАМАЗ экскаватор, полученный за те же злополучные двигатели по бартеру, и вернулись домой.

Дома ждало новое задание.

– Так, – энергично заявил Упырь – ты же заключал договор с белорусами на поставку коммунальных тракторов? Так поезжай в Омск и купи. Аккредитив выставили, нужно срочно исполнять!

Ну что же, поездки мне нравились, я заказал билеты, и уже вечером сидел в поезде, который утром домчал меня до сибирского города. Омск встретил весенней неустроенностью и солнцем. Ближайшую неделю я буду свободным от офиса человеком. Я шел по центральной улице и прикидывал, как распределить командировочные. Первым делом я спустился в полуподвальный кабачок. В этот час, сделанный в стиле старого порохового склада, кабак был пуст. Скучающий официант вяло подошел.

– Так, борщ, бифсроганов и водки двести грамм, – выбрал я.

Правила обычной жизни в командировке не действовали. Можно было пить с утра, в самый разгар рабочего дня валятся на кровати в гостинице и злоупотреблять нездоровыми привычками, которые дома обычно стараешься подавлять.

После ресторана я стал звонить на завод. Трубку долго не брали, потом бесцветным тоном мне сказали прийти в офис и все обсудить.

Я подъехал к главной проходной гигантского предприятия. Когда-то здесь делались танки. Потом завод прошел конверсионные передряги, выпуск танков сошел на нет, а завод превратился в огромный полузаброшенный город. В этом городе водились призраки бывших комиссаров военной приемки, по ночам завывали и угрожающе двигались в темноте пустых цехов зуборезные монстры-станки, списанные, но не вывезенные в металлолом, и только в некоторых помещениях и административных зданиях, теплилась жизнь и производство. Я прошел через вертушку по пропуску, который долго согласовывала по телефону средних лет дама с химической завивкой в мышинного цвета волосах, и вступил в заброшенный лабиринт, в царство железо – бетонных строений, площадок с ржавым оборудованием и колючей проволоки. Иногда на встречу попадались грязные и бесцветные работяги, в мою сторону они не смотрели. Иногда, через открытые ворота виднелись всполохи электросварки, и тусклые лампочки которые словно огни святого Эльма, освящали замасленное болото цеха. Я шел уже минут двадцать, однако, «корпуса с евро-окнами на четвертом» – так был описан мне отдел сбыта, найти не мог. Внезапно из-за поворота со страшным скрежетом выехал танк. Старый Т-62 проехал мимо меня, поднял на развороте столб пыли и по железным плитам въехал в ремонтный цех. Я вошел внутрь, из танка вылез маленький человек в промасленном военном кителе без знаков отличия, и заорал, что мне сюда нельзя.

– Где сбыт? – спросил я

Человек замахал в сторону серых крыш, торчащих из-за цеха, и я ретировался.

Следует сказать, что вместо выпуска танков один из цехов наладил выпуск коммунальных тракторов, за которыми я и приехал. Подходя к отделу сбыта, я с удовольствием увидел ряды новеньких тракторов на их коммерческой площадке и решил, что проблем не будет.

– А, привет, заходи, – по-свойски встретил меня кудрявый мужик в костюме.

– Здравствуйте, Сан Саныч, – также по-свойски ответил я. Сан Саныч был моим заочным телефонным знакомцем.

– Ну что, а тракторов у меня нет, – с порога заявил Сан Саныч.

– Не понял, а на стоянке что?

– Трактора, но генеральный в Москве, коммерческий снят, а пока нового не назначили, прайс-лист некому подписать. Извини, ничем помочь не могу. Ты же понимаешь, мы оборонная структура, у нас все сложно.

Я подумал, что сбытовик набивает цену и начал уговаривать:

– Сан Саныч, ну выручай, у меня сроки! Ты же нас знаешь, мы же нормально всегда работали!

К моему удивлению, всегда готовый продать все что угодно сбытовик, был непреклонен.

– Как только подпишут прайс-лист на этот месяц – приходи, пока никак. Я же даже цену не знаю!

Я еще некоторое время уговаривал Саныча, потом понял, что это бесполезно, встал и пошел звонить в контору.

– Ну, на вторичном рынке поищи, – раздраженно посоветовал Упырь – Их же до хрена всегда было.

– Конечно, думаю, решу вопрос в ближайшее время, – отрапортовал я начальству.

Далее началась засада. Оказывается, на заводе коммерческий директор был снят уже месяц как, а генеральный решал в Москве вопросы мирового масштаба и снизойти до снабжения сбытовиков официальным прайсом не мог. В городе тракторов не было. Единственный обмылок былого изобилия стоял во дворе местного энергосбыта. Строгий юноша в очках и при галстуке долго оформлял мне договор, согласовывал с начальством вексель и явно затягивал дело. По его движениям я понял, что такими достаточно крупными суммами денег он работал впервые и меня опасался. Наконец, трактор оказался в моей власти, я отогнал его на стоянку рядом с гостиницей и начал охоту за остальными. Дичи не было от слова совсем. На вопрос о тракторах продавцы скучнели и быстро сливались в небытие. Мне пришлось остаться в Омске еще на неделю. Правила обычной жизни в командировке не действовали, а вот командировочные кончались. К концу второй недели я запросил денег из центра. Упырь передал через проводницу конверт. Я вскрыл его прямо на перроне и быстро отвернулся, в конверт помимо денег был вложен лист формата А3 на котором заботливый Пуговица, в виде привета с Родины, запечатлел огромный летающий член с крыльями. Быстрым движением я скомкал лист и бросил в урну. Кажется, на перроне никто не обратил внимания на эти художества.

Между тем, вторая, а потом и третья неделя проходили впустую, сроки поджимали и с Родины доходили сначала озабоченные вопросы, потом жесткие требования, потом увещевания и наконец, истерики в связи с отсутствием тракторов. Так, как будто, это я не отпускал их с завода и создал всю эту ситуацию. Такой подход вообще был основным в нашей компании – виноват всегда ты, объективных причин не бывает, а за деньги и дурак купит, ну и прочие лозунги, выращенные в мыслительных центрах Семена Моисеевича и Ко.

Наконец, когда я уже отчаялся добиться чего-либо и собирался с позором возвращаться домой, мне сообщили, что прайс подписан и сбыт начал отпускать технику. Из Центра в Омск был направлен Серега Бочерян. Он привез векселя и радостный сумбур. Встретившись на вокзале, мы тут же двинулись в ресторан. Я чувствовал облегчение, за час до этого Сан Саныч подтвердил, что договор подпишет завтра в обмен на векселя, и что завтра же я смогу получить трактора.