Иммануил Платов - Пассажир

Окончательно отказавшись от улицы, я решил стать историком, поступил в кружок «юный археолог» при Дворце Пионеров, съездил в несколько экспедиций, поступил на истфак, отслужил год в армии и вот теперь сидел перед Упырем, с дипломом историка и полным отсутствием опыта в какой либо работе.

– Что это? Исторический факультет? – Упырь, слушавший меня до этого почти благосклонно, и краем глаза смотрящий в документы, вдруг слегка поморщился, как будто понял, что ест или пьет не то, что заказал.

– Вы куда пришли молодой человек!? В объявлении ясно сказано – знание английского. Вы что, думаете, что у меня достаточно времени, чтобы его терять тут с вами!? – Упырь говорил с неподражаемо отвратительной интонацией, он даже почти не повысил голос, но это было хуже чем любой крик или брань. Впоследствии, я много раз видел, как одной этой интонацией Михаил Игоревич морально удавливал не только подчиненных девиц и студентов вроде меня, но и взрослых солидных мужиков с портфелями, иномарками и животами, вываливающимися из ремня. Люди начинали заикаться, терять линию, на которой стояли, и в итоге всегда соглашались под давлением Упыря. Ну, или почти всегда.

Впрочем, я ждал такого поворота. Почти не дрогнув голосом, я ответил:

– Посмотрите вкладку, диплом защищался на английском языке, кроме того, вот, – и я выложил последний козырь, красные корочки «военный переводчик».

Как я их получил? Отдельная история. Служа солдатом срочной службы, в подразделении, относящимся к разведке округа, большую часть времени я переводил для нашего генерала книжку “Informational warfare”, и чтобы не терять год понапрасну (будучи в хороших отношениях с начальством) договорился о сдаче экзамена на военного переводчика. Пару недель я читал военные словари, а затем перелез через забор Высшего Командного Артиллерийского Училища (не шучу, пропуска у меня не было), сдал экзамен двум пожилым гражданским учительницам и уже вечером имел в кармане красный красивый диплом за подписью генерал-майора – главный итог и достижение моей армейской жизни.

Как выяснилось, через забор я лазил не зря. Удостоверение переводчика вкупе с тем, что я не пал под убийственными комментариями Упыря, его ко мне расположили. Мы поговорили еще немного, и он меня отпустил, сказав, что решение примут через неделю.

Любой человек знает, что если чего-то уверенно ожидаешь – скорее всего, пролетишь, и наоборот, вещи на которые не сильно рассчитываешь и надеешься, случаются именно тогда, когда о них почти забыл. Неделя закончилась и звонка я так и не дождался. На исходе недели я навестил друга по университету все в той же сторожке. Помню что потом, по дороге домой я стоял на остановке и смотрел, как весеннее холодное солнце закатывалось за асфальтовый холм дороги, и в голове бродили мысли о никчемности и неуспешности. В таком настроении я пришел домой.

– Звонили из фирмы, сообщили, чтобы выходил на работу в понедельник, – сказала мама.

Фирма.

В первый же день мне определили рабочее место с компьютером, телефоном и всем что положено. Я огляделся. Окружало меня рабочее пространство из стандартных стеклянных перегородок с рабочими столами, за которыми сидели менеджеры. Чуть в стороне за отдельными перегородками находилось руководство, бухгалтерия и секретари. Офис сиял свежим ремонтом, импортной оргтехникой, и излучал достоинство и достаток. На кожаном диване у входа вальяжно скучали сироты-водители.

– В солидном офисе клиент с деньгами проще расстается, а ты думал, зря мы столько на ремонт угрохали? – заметил Упырь.

Мне предстояло трудиться в торговом доме машиностроительного завода. Вокруг завода, который собственно производил продукцию, со всеми его инженерами, начальниками участков, технологами, учетчицами, складским хозяйством, транспортным цехом и столовыми, кормилась и процветала система торговых домов. Каждый из торговых домов занимался одной из сладких функций, как то: снабжение, сбыт и сбыт за границу. Существовала также и просто парочка фирм- прилипал друзей большого босса, которым тоже нужно было что-то кушать. Все это великолепие кучковалось вокруг фигуры упомянутого босса, Семена Моисеевича и состояло из птенцов гнезда его группы в институте, где Семен Моисеевич изучал физическую культуру. Каждый из директоров торговых домов был связан с боссом не только бизнесом, но и многолетней бедовой жизнью студентов физкультурного фака.

Таким другом юности был и Посторонним В., это прозвище, пришедшее из юности, прочно прилипло к носителю, однако все давно остерегались произносить его вслух и не только в присутствии носителя. Посторонним В. был генеральным директором моей конторы, это был классический пример человека с шилом в жопе. Чернявый и быстрый как солдат румынского стройбата первого года службы, Посторонним В. был человеком легкоатлетического сложения и имел обаяние цыгана, уводящего вашу лошадь. Говорил он часто быстрее, чем думал. Впрочем, в условиях тогдашней жизни это было скорее преимущество, так как уверенность стоила больше чем рассудительность, а умение пустить пыль в глаза, являлось основой успеха в бизнесе. Заместителем Постороннего В. был человек прямо противоположного строения. Звали его Лось. Это был коренастый, лысеющий мужчина лет 30-ти, глядящий исподлобья и имевший манеры братка, слегка облагороженные цивилизованный пространством офиса. Начинал Лось перепродажей китайских футболок с портретами Рембо, но благодаря своей ухватистости и знакомствам быстро поднялся. Я часто представлял Лося этаким деревенским кулаком с окладистой бородой, сидящим в просторной избе за столом в компании подкулачников, отправляющим в рот пригоршни квашеной капусты, и раздающим задания по репрессиям в деревне против тех, кто ему должен. Этот парень никогда не выпускал из рук то, что удалось схватить. Впрочем, как и все вокруг, нрав Лось имел веселый, любил шутки и разговоры о приключениях прошлого.

Далее вниз по иерархической лестнице шел народ. Пройдемся же между рядами, никого не отвлекая.

Вот, опустив серьезное лицо над бумагами, сидит Саша Шестаев, будущий владелец ювелирного заводика, а также косметического салона в помпезной сталинке в центре города. Личность в высшей степени благоразумная и спокойная.

Вот дремлет и видит сон о рыбалке Леша Козел, человек с вечными удочками в багажнике машины, а также обладающий супер – способностью делать сальто в прыжке с места, будучи почти невменяемо пьяным.

Вот к трубке телефона приник мужчина лет 50-ти в свитере. Он явно выбивается из общей картины, мы с ним подружимся. Мужчина наполняет пространство низкими частотами своего бубнящего баса, кажется, что где-то работает небольшой сабвуфер, который транслирует в мир негромко ухающую ахинею. Когда-то он был советским инженером и МНС кафедры сварки, а сейчас он менеджер продаж – Сергей Бочарян, или просто Боча.