Михаил Байков - Скульптор жизни. Том II

– Сколько? – пискнула Лисова.

– Сорок.

– Миллиардов?

– Долларов.

– Эм…

– Не беспокойтесь, ради сокращения проблем я сейчас же еду к Президенту, как мы с ним и договаривались, и рассказываю об этих деньгах.

Преисполненный удовлетворенного чувства отмщения перед Лисовой, Эдуард стремительно вышел из зала совещаний, прошелся до лифта, спустился на парковку и отправился в Кремль.

***

Простояв немного в пробках (это проблема не решится даже в середине XXII века, уверен), Эдуард въехал в символ России и пошел по знакомым пунктам охраны и досмотра, дойдя до приемной Иванова.

Во—первых, его впустили сразу же, без малейшего промедления. Во—вторых, Эдуард понял, что второе посещение президентского кабинета не вызывает у него такого же восторга, как вызывал второй визит к Орловой, переживаемый Эдуардом в самой глубине души и обдающий его трепетом и необъяснимым благоговением. Фигура Президента такого не вызывала. Слишком тусклой личностью был Иванов.

Вполне заурядная внешность 48—летнего мужчины, не слишком отталкивающая, не слишком привлекающая. Пепельный цвет коротко подстриженных волос. Большие зеленые глаза с желтым отливом. Пугливая манера держать себя. Отсутствие публичного чувства юмора. Возбужденная манера личного общения, иногда со скачками мысли. Но у Иванова совершенно точно был пытливый ум аналитика. Политологи считали, что он имеет большие планы и амбиции, но Эдуард, зная систему с «внутренней стороны», понимал всю переходность президентства Иванова. Баникин был убежден, что даже второго срока может не быть по причине усталости, накопившейся в Иванове, который не мог с этим ничего поделать.

Орлова превосходила Иванова во всем. Высокий рост. Заметная и красивая внешность. Выразительное лицо. Короткие каштановые волосы. Темные, проницательные, но самое главное живые глаза. Свободная манера держаться. Присутствие необходимого объема чувства юмора. Располагающая речь, выражающая живейшее участие и заинтересованность в собеседнике. Уверенная походка, аристократичность в движениях. При этом строгость и аккуратность в работе, полная самоотдача долгу и непрекращающийся контроль ситуаций, возникавших в сфере ее прямой ответственности. Непроизвольное желание доминировать над присутствующими. И наличие изощренного ума и богатые общие знания. Словом, идеал, во всяком случае, так казалось Эдуарду Михайловичу…

Подобные характеристики часто проносились у Эдуарда в голове, и вот сейчас, войдя в кабинет, Баникин увидел и Иванова, и Орлову, и министра иностранных дел, Игоря Сергеевича Наклеватько.

***

– Игорь Сергеевич, я категорически против. Вы просите невозможное…

– Елизавета Николаевна, Виктор Сергеевич превосходный дипломат, роль постоянного представителя России в ООН ему прекрасно подойдет!

– А я считаю его халтурщиком… Мы с вами помним, как в 2037 году он, скажу прямо, облажался в Китае… Косвенно он даже виноват в начале войны!

– Елизавета Николаевна! Это слишком серьезные обвинения…

– Может быть, но пока МИД подчинено Президенту, ваши решения должны быть согласованы с Администрацией… Ясно, что вы добьетесь своего, но я категорически против и буду говорить об этом совершенно открыто!

– Эдуард Михайлович, вас—то мы и ждали! – облегченно воскликнул Иванов, пугливо взиравший на перепалку. – Из—за вас мы и собрались…

– Добрый день, Елизавета Николаевна, здравствуйте Иван Иванович, – наклонил голову в обращение к первой, подал руку второму Эдуард. – Игорь Сергеевич, рад знакомству.

– Взаимно, Эдуард Михайлович.

– Елизавета Николаевна, – обратился тем временем Иванов, – Я всегда прислушивался к вашему мнению… И опыту… Но считаю, что во внешней политике вы… не очень хорошо разбираетесь.

– Не больше Виктора Сергеевича, – отстраненным шепотом подчеркнула Орлова.

– И тем не менее, – пожал плечами президент. – А сейчас извините, у нас дела государственной важности!

Орлова ровным шагом покинула кабинет, бросив располагающий взгляд на Баникина. Как только дверь закрылась, Иванов азартно произнес:

– Скажите же, что привезли только хорошие новости с форума!

– Ну, не то чтобы очень плохие… Я выполнил главную вашу просьбу, нам требуется 40 миллиардов долларов.

– Все же, это много, – вкрадчиво, как будто себе, сказал Иванов.

– Оптимальный вариант, – прошептал Игорь Сергеевич, успокаивая Президента.

– Может быть… Продолжайте!

– Так вот, Великобритания, Россия, Франция, Норвегия, Германия и Ватикан…

– Ватикан?

– Ватикан.

– Ах, Ватикан…

– Эти страны, – продолжил Эдуард, – А вернее первые пять, обязались перевести на счета Ватикана по 40 миллиардов долларов. Ватикан через подконтрольные компании скупит на эти деньги 41% акций основных американских корпораций. Параллельно с этим, государства вкладчики создадут Ассоциацию, – Игорь Сергеевич на этих словах сонно кивнул, – А Ватикан объединит свои компании и отдаст их активы под контроль Ассоциации. Сам процесс, по моим личным подсчетам, займет полтора месяца, но этот же процесс, по мнению других финансистов, во время осуществления публичных операций (слияние Ватиканских компаний, создание Ассоциации), пошатнет экономику США… И тут у меня возникли опасения… Весь последний месяц происходили слияния уже американских предприятий, что существенно облегчает покупку акций для нас, ведь они упали в цене, но при этом, 41% слишком много. Если бы акции покупали в правительстве США или ФРС, то это означало лишь продвинутую и хитрую национализацию, но такие же действия других стран, носящие явно враждебный характер, ухудшат положение рынка… Америка даже может развязать новую войну…

– А во тут вы ошибаетесь, – с покровительственной улыбкой перебил Наклеватько.

– Отчего же? – живо спросил Иванов.

– Если все пройдет как мы планируем, абсолютный контроль над военными поставками в Америке будет в наших руках… Этот момент мы обговорим на саммите через несколько дней, но вам, Эдуард Михайлович, боятся нечего, все—таки во внешней политике я разбираюсь лучше, чем вы.

– Не спорю, однако, в экономике разбираюсь больше я, чем вы… Поэтому меня пугает сама цифра. 41% очень много, снова говорю. Чтобы вы понимали, хотя бы даже 5% чреваты непредвиденными последствиями. И…

– Но ведь этих 5% нет?

– Есть 41%, который близок к непредсказуемым исходам!

– Эдуард Михайлович, у меня есть пару вопросов… – остановил Президент.

– Да?

– Первое. Мы продолжаем решать, кто будет представлять интересы России в этом деле, уже на следующей ступени… Второе. Я бы сказал, что нам архиважно знать все риски, опирающиеся на факты, а не на ваше личное мнение… Поэтому завтра прошу вас быть на Совете безопасности и разложить все по фактам. Хорошо?