Борис Хмельницкий - Дежавю

– Выяснить, чья это работа, обязанность полиции, – уклончиво ответил Замятин.

Митрополит Егорий в духов не верил, но на всякий случай перекрестился и зашептал молитву.

Воловик встал:

– Мы уже выяснили; духи предков не появлялись. В донесениях наших информаторов о них нет ни слова. Задержан реальный вредитель, устроивший лесной пожар. Мы думаем, что он действовал не один; одному человеку устроить такой пожар не под силу.

– Под вашим носом, Мямлин, орудуют диверсанты и террористы, – заметил Кукуев.

– Да, пожалуй, это диверсанты, – согласился Воловик.

– Так почему они еще на свободе? – спросил Мямлин.

– Ночью в лесу их не видно. А проводить задержания днем не можем: шлемы личного состава на солнце плавятся. Вот если бы правительство профинансировало покупку новых шлемов…

– Денег на шлемы в казне нет! – категорично отрезал зампредседателя Загладин.

– Изыщите, чтобы полиция смогла заняться отловом преступников, – потребовал Мямлин. – Остальных прошу подумать, как спасти леса без надуманных господином Кукуевым воздушных шаров.

– Всенародной молитвой, – сказал митрополит. – Господь непременно поможет. Ибо власти у Создателя поболее, нежели возможностей у нашей армии.

В голове Мямлина мелькнула мысль, что, приняв предложение митрополита, можно будет любые неудачи списать на безответственную работу священников. Он мысленно попросил у митрополита прощения за оскорбительную для церкви мысль и улыбнулся:

– Так и поступим, ваше преосвященство. Господа, подключайтесь, созывайте народ сегодня вечером в храм. Работающим ночами оплатите присутствие на молитве по двойному тарифу.

– У нас нет таких денег! – вскричал Загладин. – Сколько можно повторять одно и то же!?..

– Так внесите личную лепту в борьбу с огнем, продайте новую бричку, передвигайтесь на велосипеде. – Мямлин понимал, что переступает границы дозволенного, заявляя претензии на частную собственность, но ситуация требовала решительных действий.

Подобная суровость председателя и даже, можно сказать, жестокость, удивила и изрядно испугала министров. Загладин, ища поддержки, взглянул на коллег. Поддержки не обнаружил, напротив, коллеги смотрели на него осуждающе. И, чтобы самим не попасть под раздачу, быстро покинули кабинет председателя. Брички ждали их у входа. Морды у лошадей были снулые. Кучера на козлах спали, накрывши головы мокрыми платками.

Загладин вырывал из блокнота листок и прикрепил к борту брички рукописное объявление о продаже транспортного средства в одну лошадиную силу по сходной цене.

В это время в столицеПрезидент читал дайджест происшествий в стране, ежедневно представляемый ему комиссаром первого ранга Задорожным, начальником СВБД. (Аббревиатура Службы Внутренней Безопасности Державы, называемая в быту уважительным словом «Свобода»).

– Я не нахожу тут сведений из Полянска, – сказал Президент.

– Что-то случилось со связью, господин Президент. Пока никак не можем её наладить. Но в неведение не останемся. В Полянской губернии находятся мой информатор. Он найдет способ сообщить, что там происходит.

– Что ж, подождем его донесений.

4. Юродивый

На улицах Полянска появились монахи с рупорами в руках. Они шли по городу, громко приглашая горожан вечером в храм, чтобы общей молитвой и покаянием спасти леса от пожара.

– Обретете благосклонность владыки и вознаграждение от правительства, – обещали они.

– Вознаграждение – это сколько? – интересовались поляне, высовываясь из окон.

– Не волнуйтесь, все будет посчитано справедливо, – отвечали глашатаи. – Председатель правительства гарантирует.

Тут же нашелся скептик, не доверяющий правительству. В любом человеческом сообществе – большом и малом – всегда существует такой зануда. Учитель сольфеджио Чехвостов потребовал еще и гарантии лично губернатора. Но народ его не поддержал; у губернатора и без пожара забот достаточно.

К ночи люди потянулись в храм. Возле храма топтался лесник Куча. Чтобы прикрыть наготу, он достал где-то лохмотья и навесил на себя ржавые цепи, чем стал похожим на юродивого, то есть почитаемого народом человека. На его плече по-прежнему сидела ворона. Юродивый называл её Маня.

– Она понимает человеческую речь? – интересовались прихожане.

– Ворона – птица вещая, она все понимает, – отвечал юродивый.

– Я еще и красавица, – добавляла ворона Маня.

Присутствие незнакомого юродивого и вещей птицы митрополит и народ восприняли как знак, посланный свыше, что убеждало в успешности молитвенного действа. Однако юродивый, узнав, что молиться придется, пока Господь не услышит, внес сумятицу в головы прихожан:

– Когда Господь нас услышит, это лишь ему самому ведомо. Он, может, сейчас другим занят. Войной в Анголе, или еще чем, особо важным. Народу на земле вон сколько, за всеми не уследишь.

Слова юродивого расстроили православных. Выходит, какая-то Ангола для Создателя важнее Полянской губернии?! Как только такое могло придти в голову?! Нонсенс какой-то! Но ежели юродивый прав, что вполне возможно, то молиться придется до бесконечности, а дома киснет недопитое пиво и выдыхается перцовка!

Прихожане стали шепотом выражать недовольство: сказали бы сразу, что впереди долгая Всенощная, мы бы подготовились. Только один человек, библиотекарь Голль, догадался взять пиво с собой. Сообразительный старик, даром, что немчура. А, может, именно потому. При виде бутылки пива в его руке, недовольство народа усилилось, – людей чужая сообразительность сильно травмирует.

Митрополит Егорий успокоил горячие головы.

– Братья и сестры, мы собрались вместе, чтобы донести просьбу к Вседержителю о благодатном дожде, – сказал митрополит. – Будем молиться искренне, не лукавить и не отвлекаться мыслями на дела грешные, и Господь нас непременно услышит.

Митрополиту поверили; горожане уважали его за знание наизусть всего Требника. А такие знания доступны только людям высоконравственным и образованным.

Егорий окропил прихожан и приступил к молитвам. Пел церковный хор. Горели свечи, мрачно смотрели с икон лики святых. Пахло ладаном. Было торжественно, благостно и томно. Сначала по совету Егория помолились за здравия Семен Семеновича Скрепина – все же он послан народу свыше, можно сказать Божий крестник – а затем о ниспослании дождя.

Спустя три часа сделали двадцатиминутный перерыв. Вышли во двор храма подышать свежим ночным воздухом. Задрали головы кверху. В небе поблескивали звезды. В вышине метались летучие мыши. Дождь ничто не предвещало. Далеко у горизонта виднелись отблески пламени. Ветер доносил до города запах гари.