Любовь Москалёва - Записки уродины

И не сносить бы Ксюхе головы, если бы не Макс.

– Я! – громко заявил он. – Я принес это безобразие.

Макс стоял, гордо подняв голову, словно ожидая выстрела. Обалдевшая от такого поворота событий, я услышала, как облегчённо вздохнула Ксюха, сидевшая позади меня.

По классу прокатился ропот, а гневный рык директора сменился на злорадную ухмылку людоеда.

Макса забрали. С вещами. В кабинет директора.

Уже после занятий мы узнали, что на следующий день был назначен экстренный педсовет. По лицею поползли слухи, что Макса собираются линчевать, вкатить ему наказание по полной программе.

Весь день я не находила себе места. Я кипела от возмущения.

Может пойти и всё рассказать? Макса это спасет, но вот меня потом…

Одноклассники мне этого не простят! Стукачей не любят! Надо придумать что-то другое! Только вот что?

К вечеру, так и не придумав ничего, что могло бы спасти невинного, я, сама не помню как, оказалась в школьном дворе.

Как выяснилось позже, пришла туда не только я. Стоило мне завернуть за ближайший угол здания лицея, как я сразу заметила несколько тёмных фигур. Меня не увидели, и я, притаившись в тени раскидистого дерева, исподтишка стала наблюдать.

Их было пятеро. Элита нашего класса. Не было только Макса.

– Да-а! Высоковато!

Этот голос, несомненно, принадлежал Кире.

– Зато водосточная труба рядом, – с энтузиазмом возразил Леха.

– А если по пожарной лестнице? По ней удобнее.

Ага! Это произнесла Ксюха. Я сердито поджала губы, вспомнив, как великодушно она позволила Максу отдуваться вместо неё.

– С ума сошла? – осадил её Антон. – А до окна как? Прыгать будешь? Или у кого-то из нас есть крылья?

– Лёха прав! – подытожила Кира. – Лучше лезть по водосточной трубе.

Всё замолчали и, задрав головы, уставились на окно, которое находилось на втором этаже. Я раскрыла рот от удивления. Они собрались забраться в кабинет директора? Ничего себе!

– Проблема в другом, – задумчиво произнес Антон. – Форточка слишком маленькая. Застрять можно.

А ведь он прав! Здание, где располагался лицей, имело какую-то там архитектурную ценность. Несмотря на свои пластиковые евро внутренности, снаружи ему сохранили исторический вид. Оконные переплеты тоже сделали по образцу тех, которые раньше были в этом доме. Вот в этом и заключалась проблема – форточки на старинных окнах были небольшими.

– Там пролезть сможет только очень худой человек, – продолжал Антон. – Кто полезет?

Все оглянулись на молчавшую Дашку. Она была самой миниатюрной, и только она смогла бы влезть в форточку, которую забыли закрыть перед уходом.

– Я… не смогу… я высоты боюсь, – пролепетала Дашка.

– Не… она не сможет, – поддержал её Леха. – Вы что не видели Дашку на физкультуре? Она же на перекладине висит, как сосиска, а тут подтягиваться надо.

Спорить никто не стал. Все замолчали.

– Я! Я полезу!

Мой прыжок из темноты стал сюрпризом не только для заговорщиков, но даже для меня самой.

– Жека? Ты? Откуда? Ты что подслушивала? – услышала я со всех сторон.

– Подождите! Подождите! – остановил гвалт Антон. – А ведь она права! Жека ещё худее Дашки и со спортом дружит. Давай Жека, лезь, а мы поможем.

– Я готова, – уже не так уверенно подтвердила я. – Только это,… а что там надо сделать?

Мне объяснили, что Макс, прежде чем попасть в крепкие руки разгневанного отца, успел рассказать, где лежит диск. Сейчас именно эту важную улику надо утащить из кабинета директора. Не будет диска – будут одни разговоры, которые скоро утихнут. Макса это спасёт.

– Только перчатки надень! – позаботилась Кира. – На! Я принесла. А то придется тебе в тюрягу передачи носить!

С этого дня я обрела настоящих друзей. Диск мы стащили, и Макса, в конце концов, оставили в покое. Правда, лицей еще долго бурлил, но куда исчез диск никто так и не узнал.

* * * * *

Может быть, я что-то путаю, … говорю, … вспоминаю невпопад?

Я не нарочно…

Т Е П Е Р Ь всё по-другому. Всё поменялось.

Оценки… Масштабы…

То, что прежде казалось ерундой, вдруг приобрело невиданного размера важность. То, от чего раньше «срывало крышу» стало ничтожным.

Даже течение времени стало иным. Кажется, что прошлое вырастает из будущих событий.

* * * * *

Жизнь бывает разной. Счастливой и не очень. Она такая, какой ты сама хочешь её видеть. Если хотя бы некоторое время не вспоминать досадные обстоятельства, то она покажется прекрасной.

Как сейчас!

Я еду в машине Макса. Он такой милый и весёлый в это утро, как, впрочем, почти всегда, когда подвозит меня в университет. Среди наших друзей только я пешеход. У меня одной нет машины. Макс первый и единственный догадался заезжать за мной по утрам. Я его не просила, а потому, когда он предложил мне ездить с ним, я чуть не сошла с ума от радости.

Макс добрый, и мне с ним легко. Кажется, и ему со мной тоже.

– Жека, классная ты девчонка, и весело с тобой, и поговорить есть о чём. Вот бы Ксюхе такой характер.

Ах, Макс, вот если бы мне Ксюхину внешность! Какими бы мы были счастливыми с тобой!

Я так размечталась тогда, что почти весь оставшийся путь промолчала. Макс тоже о чём-то задумался.

Надо же! С ним даже молчать – кайф!

* * * * *

– Я уеду отсюда, – доверительно сообщил мне Мишель.

Я не ответила. Мишель явно был не в себе. Обкололся? Накурился? Я ничего не понимаю в сложной жизни наркоманов. Они пугают меня. Всю свою жизнь, я старалась держаться от них подальше. Мне всё равно как они живут, и что с собой делают. Если им нравится такая жизнь, пусть так и будет. Я просто не хочу иметь с ними ничего общего.

– Уеду. Задолбали меня здесь!

Не хватало только мне его рыданий в жилетку.

– Макс когда придёт?

– Скоро! Ты подожди.… Нет, правда, я решил – надо срываться!

Он сидел на краешке дивана, и сосредоточенно, что-то прикидывал в уме. Если тот у него вообще был. Мишель в самого детства был со странностями. Удивительно, они с Максом – родные братья, а такие разные. Макс – светлая голова, а Мишель – сплошное недоразумение. На него даже родители махнули рукой. Купили ему квартиру и выселили из их фамильного особняка.

Макс какое-то время боролся за брата, но безуспешно. Теперь он только приносит каждые две недели деньги от отца, да время от времени живет у Мишеля, чтобы квартира совсем не превратилась в притон.

– А хочешь, Жека, со мной?

– Куда?

– Как куда? Ну, в Лондон, конечно!

– Ну, ты даёшь! А Макс-то знает о твоих планах?

– Нет. Ты ему пока ничего не говори. Я сам!

Мишель встал с дивана, и начал ходить из угла в угол. Он что-то нашептывал, суетился и, кажется, забыл о моем присутствии.

И хорошо! Пусть не пристает со своими фантазиями.

Мишель ещё немного потоптался перед моими глазами и вышёл из комнаты.