Сергей Мориц - Канцелярская резинка

– Но их же можно привлечь к ответсвенности. Припугнуть. Или покалечить наконец. Зачем же так все усложнять? Нельзя обойтись без кардинальных мер?

– Эти три наркомана должны сдохнуть. Иначе они от неё не отстанут. Я устал забирать её из грязных притонов и борделей, в которых они накачивают мою бедную девочку всякой дрянью и подкладываться под кого попало, – у него задрожал голос, – это единственный выход поверь мне. Все остальное не сработает. У тебя есть два варианта, Платон. Если они выйдут отсюда живыми – то я нет. Понимаешь о чем я?

– Эй ну вы чего! – я схватил пакетик со стойки, надеясь что дедуля просто перепил, – я не дам вам этого сделать. Вы просто перебрали. Резинка на руке снова порвалась. Пришлось заменить на желтую.

– Ты думаешь я отдал бы это тебе не будь у меня запасного? – старик спокойно достал ещё одну порцию отравы и демонстративно положил обратно в карман, – одна у тебя, другая у меня. Если не хочешь, чтоб я воспользовался своей, отправь этих тварей на тот свет, поверь мне они этого заслуживают как никто другой.

– Вы совсем из ума выжили, – прошипел я со злостью, – не стану я никого убивать. Я их даже не знаю. Они ничего мне не сделали, – у меня цепенел голос, от сказанного.

– Тебе мало того, что ты видишь? Они же её погубят. И в глубине души, ты знаешь, что я прав. И что выхода другого нет. А у неё ещё вся жизнь впереди, если только их не стало бы. Я бы её вылечил, выходил. Надеюсь ничего серьезного она ещё подхватить не успела. Но на это я больше смотреть не могу. Если ты не поможешь, мне больше нечего делать в этом прогнившем мире мерзавцев и лицемеров.

– Нет, ну все. Я звоню в полицию!

– Они не успеют, – остановил меня старик мелькая своей дозой перед глазами, я уже буду мертв, к их появлению. А тебе придётся объясняться. К тому же на твоей совести будут две загубленные жизни, – он посмотрел на неё с таким трепетом и отцовской любовью, что у меня задрожала рука и я бросил трубку, – а они то свои никчемные жизни уже и так давно загубили. Проклятые наркоманы! Она не должна погибнуть.

– Вы же понимаете как это называется? Это шантаж, – ответил я сам на свой вопрос. Вы пытаетесь загнать меня в угол, и не оставить выбора. Но у вас ничего не выйдет. Это уловка, – пытался перечить я, нервно перебирая пальцами сплетенную резиновую паутину.

– Может и не выйдет. Называй это как хочешь. Врать не буду, я все это спланировал. Яд подействует быстро и безболезненно. Но живой я уйду, только вместе с внучкой.

– Так может поговорите с ней. Может она захочет с вами уйти, – все пытался отговорить его я.

– Думаешь не пытался? Слышать меня не хочет. Они ей голову заморочили своими таблетками и прочей дрянью. Говорит что любит его. Вон того выродка, с татуировкой на роже. Как там его Ганс? Шманс? Не вспомню уже. Да и не важно это. Он её не отпустит уже. Я парня одного просил потолковать с ним как следует. Ему нравится моя внучка, ухаживал за ней одно время, да только вот она не отвечала ему. Ну тот и отступил, как полагается настоящему мужчине.

– Так потолковал то? – перебил я угрюмого деда на полуслове, с нетерпением вцепиться за последний возможный вариант.

– Потолковал. Поймали они с друзьями торчка этого. Разъяснили все как следует, чтоб не подходил к Леночке больше…

– И все? Это называется потолковали? – снова не дал я закончить.

– Да дослушай же ты! После все сказанное закрепили крепкими побоями и тумаками. Выяснили где она и привели домой, – он запнулся на мгновение, с тяжестью продолжив, – полуживую. Почти двое суток проспала. Стонала постоянно. Бредила вся в поту. Я глаз не сомкнул. Думал, уж в этот раз никуда не отпущу.

– Зачем же отпустили?

– Не отпустил. Сбежала! Обратно к этому негодяю и дружкам его гнилым.

– И это вы называете припугнуть? Да с такой то мразью, необходимы меры посерьезней и пожёстче. Я знаю нескольких ребят, они сделают с ним такое, что взбучка вашего этого кавалера, покажется ему легкой потасовкой на детской площадке с третьеклассниками. Они настоящие маньяки. Изувечат его настолько, что может и память потеряет. Ко мне захаживает тут один. Чечен. В пошлом году выколол глаз парню вилкой, а потом посолил и полил лимонным соком роговицу. Такой визг стоял, что сирену скорой помощи никто и не услышал, – я придумал эту историю, видел нечто подобное в каком – то фильме, но про маньяков я не соврал. О нескольких постоянных клиентах и впрямь ходили жутко кровавые истории, свидетелем которых, мне к счастью представится не довелось.

– Не нужны мне эти маньяки. Связываться с одними недоносками, чтобы избавиться от других. Нет уж, – упрямо твердил старик.

Тем временем за злополучным столиком происходила настоящая вакханалия. Прыщавый отморозок, грязными ручонками шарил под юбкой у Леночки. Другой, что с татуировкой, засунул свой язык так глубоко ей в рот, что казалось, делает ей эндоскопию. Походило на сцену из фильма ужасов, о какой то инопланетной расе пришельцев вроде «чужого». Третий только вернулся из уборной. Там очевидно израсходовал несколько кубиков какого – нибудь зелья, прямо себе в вену. Он сел запрокинув голову назад, по лицу обильно стекали капельки пота. Закатив расширенные зрачки, мерзавец широко улыбался наблюдая за происходящим. Жирные волосы неравномерно покрывали его череп, отсутствуя целыми пучками. Его голова была похожа на лунную поверхность, только вместо огромных краторов, блестели уродливые залысины. Возможно он был серьёзно болен. Улыбка мрачнела чёрными гнилыми зубами, половину которых, тоже можно было не досчитаться.

Страшная картина проникла в мое сознание, и заставила содрогнуться. Я представить себя не мог на месте старого бедняги, что молча наблюдает за постепенной гибелью единственной внучки, упиваясь на баре. Вся соль данной ситуации заключалась в том, что теперь я мог положить конец его страданиям. Мог. Но какой ценой. Ведь так же я мог и оказаться соучастником тройного убийства. Да и пускай, что они и так уже давно не жильцы, а ходячие трупы. Они и впрямь походили на жутких мертвецов, которых лучше безболезненно умертвить и избавить от подобного существования.

Я выпил ещё один стакан и похлопал себя по груди, в поисках пачки сигарет. Дедуля замолчал, ожидая моего вердикта. Ведь это было именно так. Он возложил на меня ответственные полномочия судьи, который сейчас должен вынести приговор, а после, сам же привести его в исполнение. Я пытался прийти в себя. Я гнал эту мысль прочь, но она уже крепко засела у меня в голове. «Виновны», думал про себя я. Да что там, я был в этом твёрдо уверен. Но кто я такой, чтобы назначить меру наказания в виде смертной казни. С другой же стороны: кто если не я? Мне же это ничего не стоит. Даже не придётся «вздернуть веревку». Просто налить им выпить. Сделать свою работу. К тому же подобный опыт у меня уже имелся. Я многократно подшучивал подобным образом над своими коллегами и начальством. Кому-то подсыпал слабительного, другим виагру. Иногда и вредным гостям перепадало. Однажды даже управляющему всыпал в кофе клофелин, когда он попытался уволить официантку за незначительное опоздание. Бедняга целый день проспал в подсобке. Так и не понял что с ним случилось, когда все хором сказали как он упал в обморок посреди огромного зала. Но сейчас все было немного иначе. Сейчас, может быть вовсе не смешно.