Валера Жен - Ego venit

После неприятной экзекуции снова захотелось глотнуть свежего воздуха и зарядиться чистыми помыслами. Не появлялось вопроса, куда пойти и на что обращать внимание, я всегда садился поблизости от детской песочницы. В тени ветвистого клена моя праздная фигура органично растворялась и выглядела неприметной, хотя я и замечал у молодых мамаш ищущие взгляды. Они уже привыкли к моему присутствию, видели во мне гаранта некоего спокойствия. Мое появление сказывалось даже на природе. Надо мной переставала облетать листва, а ветви ниже склонялись над головой. Надел легкую курточку, обулся, и тут в квартиру позвонила Валентина Михайловна. Видеть я ее не мог ввиду естественной преграды в виде стены, но именно ее присутствие почувствовал. Вопросами не задавался, сразу открыл дверь.

– Вы хотите поделиться настроением? – спросил вместо приветствия.

Она кивнула, заправляя пальчиком выбившуюся из-под косынки седую прядь. Седая? Это в ее-то возрасте! Очень провинился насильник Борис, не избежать ему заслуженного возмездия. Была у нее цель, а тут воды в рот набрала. Прошла в комнату, присела на краешек кресла и молча потупилась. Я не стал торопить с объяснениями, а старался скрупулезно рассмотреть черты ее лица. Не задумывался, зачем мне это надо, но в ту же минуту обнаружил в ее внешности разительную перемену. Накануне от нее можно было ожидать чего угодно, теперь Валентина Михайловна контролировала каждый свой жест, робко сжимала пальчиками перламутровую пуговичку на домашнем халатике. От неожиданного перевоплощения мне самому стало не по себе. Подняла на меня глаза, а моя душа ушла в пятки. Ладно бы раскручивался сказочный сценарий, но я реально встретился с пронзительным взглядом далеко не сумасшедшей женщины. Кажется, накануне она справляла малую нужду на глазах детишек и сочувствующих мамаш, а теперь передо мной сидит вполне адекватная дама, способная покорить любого нормального мужчину. Так ведь не замужем, у нее есть время воплотить свои мечты в жизнь и реализовать лучшие душевные качества. Я не отдавал отчета собственным мыслям, просто они были продиктованы появлением соседки и ее странным перевоплощением. Или у меня самого странным образом поплыли мозги. Я вдруг понял, что она является частью меня, и я всегда ее любил.

Бывает же так! С какой стати мне так подумалось, я бы вразумительно не мог ответить, никакие подобные факты мне не были известны. Мое внимание к ее душевным проблемам тоже не могло сказаться, и к Антонине Ивановне я испытывал только обычное человеческое сочувствие – независимо от ее половой принадлежности. А Валентина Михайловна продолжала молча крутить пальчиками несчастную пуговицу. Всякое молчание имеет условное значение, потому что постоянно появляются вопросы, которые имеют однозначные ответы. Я уже не сомневаюсь, что вечером приду в ее квартирку и останусь там до утра. И не надо объяснений – у нас другая форма общения, не связанного с меркантильными интересами и бытовыми удобствами. Мне даже показалось, она обладает похожими способностями. Да!? Надо было сразу догадаться о необратимости последствий собственного влияния на чужой мозг. Копаясь в ее сознании, я невольно перестроил всю структуру ее мозговой массы. Точнее, ее мозг сам перестроился. Такое возможно в исключительных случаях, когда уже существуют предпосылки. Она изначально была мне близка по природе, и сыновья ее оказались на пути преступников не случайно – они знали куда идут. К сожалению, их мышление не отличалось моим совершенством и полнотой воображения, чтобы предвидеть опасности и суметь их преодолеть.

Она поднялась и направилась к выходу. Даже не попрощалась и не оглянулась, как будто наши квартиры всегда сообщались одним общим коридором – мы никогда не разлучались, а бремя одиночества можно свалить на временное забытье. У меня не возникло и тени сомнений по поводу возрастного соответствия, хотя ее дети вполне могли стать моими ровесниками. Что!? При всей моей внешней молодости я не чувствовал себя юношей, в моей памяти умещались события столетней давности. И было время, когда я сам дивился необыкновенной прозорливости Михаила Лермонтова. В свои неполные двадцать шесть лет он оставил множество поразительно точных психологических портретов. Возможно, его путь к бессмертию был начертан свыше и являлся стартовой площадкой для моего рождения. Я появился, чтобы стать дамокловым мечом во имя освобождения человечества от пороков и губительных заблуждений. Валентина Михайловна не могла не заметить необычных моих способностей, она разумно посчитала себя достаточно созревшей в качестве мудрой спутницы и искусной женщины. Если месяц назад я сознавал ответственность перед всем человечеством – испытывал озабоченность, то теперь меня захлестнуло чувство эйфории на грани безумия. Только вдуматься, я – безумный вершитель судеб, а рядом со мной такая же сумасшедшая Валентина. Мы осчастливили друг друга?

Ладно бы только ощущение счастья, но силы мои удвоились, уже не надо идти за адреналином к детской площадке, с опаской оглядываться на внимательных мамаш – как бы не заподозрили меня в педофилии. Я объективно оценивал свои возможности, понимал несокрушимость материнского инстинкта по защите своего чада. При всеобщей распущенности никто не поверит в чистоту помыслов молодого человека в отношении к очаровательным деткам, и местный участковый уже присаживался ко мне. Убедившись в моем невинном спокойствии, и сам успокоился. Наверно, собрал все материалы о моей личности, теперь на глаза не попадается. Спрашивается, зачем привлекать к себе пристальное внимание, но мне все равно надо убедиться в безошибочности собственной интуиции или в особом видении, что ли. Привычка оказывается сильней обстоятельств, и я собираюсь к детской площадке. Думаю о великой удаче, нечаянно настигшей меня, а сам надеваю легкие кроссовки, машинально снимаю с вешалки курточку и выхожу из квартиры.

Только что отпала необходимость черпать энергию в детской радости, а я опять стою при выходе из подъезда и бдительно осматриваю пустой двор. Воскресный день, ранний час, разве что дворничиха собирает в совок случайные бумажки. Никто не ждет меня, хотя каждое мое появление не остается незамеченным. Раньше не задумывался о связи моего присутствия с необычайной оживленностью детской площадки и многочисленностью молодых мамаш. Прошел на обжитую скамейку и только тогда одел курточку. Воздух стоит влажный и особенно свежий, от земли исходит грибной запах. Ночной дождь прибил не только пыль, но развеял городскую загазованность. Только так можно объяснить появление теперь ребятишек. Или мой пример привлек внимание родителей, они выпустили детей без личного сопровождения. Выходит, мои привычки стали сказываться на их распорядке дня. Мое присутствие под старым кленом означало не только приятную погоду, но и надежную защиту от непредвиденной опасности. Должно быть, от скромности я не умру, если так подумал.