Гелий Уралов - Быть в строю

Рассадив всех и указав, матери, место во главе стола, Лиза удовлетворенно сказала:

– Ну вот, все получилось, как нельзя лучше.

Орлов сидел напротив Светланы и не сводил с нее глаз. А она бросала короткие ответные взгляды своими широко раскрытыми прекрасными глазами. Выпили за встречу, за знакомство и разговор за столом вошел в свою размеренную колею, каким он всегда бывает в таких случаях. Говорили о театре, о последних московских новостях.

Когда Лиза с мамой ушли на кухню готовить десерт, а Петр Егорович за ними, приготовить свой по особому рецепту коктейль, Евгений Николаевич и Светлана остались одни.

– Что Вы все так смотрите на меня? – спросила она, улыбнувшись своей мягкой улыбкой.

– Не могу налюбоваться Вашей красотой.

– Спасибо за комплимент, однако.

Домашняя обстановка отвлекла Орлова от тяжелых мыслей, и он забыл на время о предложении Петрова и лишь теперь, разговорившись со Светой, поделился с ней своими заботами.

– Мне не хотелось бы отказать Петру Егоровичу, он для меня все равно что отец, но и согласится тоже трудно, а ответ нужно дать завтра.

– А Вы знаете? – сказала Светлана, – слышала об этом городе, его кажется, проектируют в третьей мастерской нашего института, а я работаю в пятой, так что наши с Вами пути сходятся.

– Да что Вы?! – удивленно, воскликнул он – сегодня все сходятся на Нижнереченске. Но я, очевидно, откажусь. Хотя … и он задумчиво посмотрел на Светлану.

После коктейля и десерта. Лиза пригласила мужчин потанцевать. Она не отпускала Орлова весь вечер и, когда он пытался направиться в сторону Светланы, говорила:

– Нет – нет! Вы сегодня мой.

Ей действительно понравился этот большой и сильный человек.

Вдруг посреди танца она остановилась, отвела Евгения Николаевича в сторону к креслу, захлопала в ладоши, и громко произнесла:

– Коллективные танцы прекращаются! Давайте попросим Свету станцевать одну. Светочка, мы тебя очень просим, пожалуйста.

Переставили кассету. Раздалась ритмичная мелодия. Светлана ступила на средину ковра, сделала небольшой книксен, а потом, слегка наклонившись вперед и вытянув руки ладонями к зрителям, пошла выгибаясь, как индийская танцовщица, своим тонким станом, гибкая и легкая, по кругу.

Евгений Николаевич восхищенно смотрел на нее. Ему вдруг страстно захотелось сжать ее в своих объятьях… Музыка прекратилась…

Все зааплодировали. Лиза расцеловала Светлану. Было уже поздно. Вызвали такси. Орлов начал прощаться с хозяевами.

Петр Егорович, выйдя проводить на лестничную клетку, протянул ему руку.

– До завтра, Евгений. Жду твоего звонка.

Очутившись на улице, Лиза, а затем и Светлана протянули Орлову руки и с некоторой фамильярностью подставили свои щечки, позволив себя поцеловать, уже выглядывая из такси, Светлана помахала ему рукой и сказала:

– Прощайте, а если вдруг надумаете ехать в Нижнереченск, – она быстро, записала номер на клочке бумаги и передала его Евгению – то вот Вам мой телефон, сообщите.

Машина тронулась и растворилась в ночной прохладе московских улиц.

Придя в свой номер, Евгений долго сидел в кресле и перебирал в памяти события прошедшего дня. Неожиданное предложение, встреча с этой, сразу ставшей ему дорогой, женщиной… Обрывки мыслей вертелись в голове.

– Как быть? Что делать?

Достал начатую бутылку коньяка, налил четверть стакана.

Спать совершенно не хотелось. Неясный силуэт блестящего телефонного аппарата, привлек внимание.

Приезжая в Москву, он часто любил, вот так же в любое время звонить домой, поднимать среди ночи жену и рассказывать ей свои последние московские новости. Но сейчас звонить было некому и тоскливым холодом тянуло от телефона. Та его большая квартира, теперь стала чужой, неуютной.

– Да, там дома у меня никого нет. И если бы не работа…

А может прислушаться к Петрову и принять его предложение? Нет! Это же мальчишество. Тебя, что гонят? Ну, а может согласиться.

И полет воображения унес его в тот неведомый край, на новые дела, в круговорот предстоящих событий.

Какая-то одержимость, радость принятого решения, которое пришло, вот так, неожиданно, под влиянием впечатлений сегодняшнего дня, появились в нем.

Позже, вспоминая об этой минуте, он так и не мог понять, что толкнуло его на этот шаг, то ли неприятное воспоминание о своем осиротевшем доме, то ли воображаемый размах будущего строительства, то ли надежда еще раз, когда-либо встретить эту прежде незнакомую чудесную женщину.

– Большие дела там затевают, а справлюсь ли? – И утвердительно махнув головой, решил.

– Справлюсь.

Орлов повернулся в кресле и схватил телефонную трубку. Было около двух часов ночи.

– Так вот из-за чего привлекал телефонный аппарат – пронеслось в голове.

Он набрал номер. В трубке долго шли позывные гудки. Затем раздался встревоженный голос.

– Алло, алло.

– Петр Егорович, это я. Я согласен, берусь. Но все решайте без меня, через верхи. Не прощаюсь! Жду ваших сообщений, – и резко положил трубку на рычаг.

А, Петров еще долго не выпускал из рук свою, не верил, что все свершилось, а из трубки непрерывно неслось:

– Ту… ту… ту…

Светлана проснулась. Она лежала высоко на подушке, заложив руки за голову, и всматривалась в темноту; где лишь по очертаниям угадывались отдельные предметы, принявшие какие-то загадочные и причудливые формы; наполовину зашторенное окно выделялось тусклым серым пятном; блики от уличного фонаря отсвечивались на потолке, отражаясь в зеркале туалетного столика.

Светлана прислушивалась … Ровное, спокойное дыхание Лизы доносилось с соседней кровати. В сонную тишину иногда врывались звуки хлопнувшей двери, передвигаемых предметов, чьих-то шагов, урчания автомобиля. Город просыпался. Близился рассвет.

Ей не спалось …

Приподнявшись на локтях она, напрягая зрение, всмотрелась в темноту: Лиза спала, свернувшись калачиком, подложив руку под щеку, и чему-то сладко улыбалась.

Вчера они были в театре, а затем поехали к ней ночевать. Долго болтали о всякой всячине, присущей лишь женщинам, и легли очень поздно.

Не спится … Голова светлая, как стеклышко, и все мысли, мысли …

Последнее время мозг сверлит один и тот же вопрос: счастлива ли она?

Вот и сейчас …

Закрыв глаза, она представила себя в окружении ежедневных дел, дома с мужем и дочкой, в кругу друзей в архитектурной мастерской. Наверно она счастлива, почему бы нет? Муж – доцент; Наташа растет бодрым здоровым ребенком. Сама работает архитектором в ведущем институте, что еще надо? Жизнь полна забот о муже, Наташа, с ее миром кукол и детских забав. Конечно, она счастлива! Что еще нужно для счастья? Дурацкий вопрос.