Елена Бодрова - Сердце в клетку. Комедия в 27 главах
- Название:Сердце в клетку. Комедия в 27 главах
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:9785449004840
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Елена Бодрова - Сердце в клетку. Комедия в 27 главах краткое содержание
Сердце в клетку. Комедия в 27 главах - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Немного помолчали, поедая торт.
– Свечки бы хоть поставила, – сказала Люба.
– В церкви? – опомнилась от своих мыслей про пубертатный период Нина Степановна. Люба рассмеялась:
– На торт. Знаешь, такие продают сейчас: там цифры. Не надо ставить пятьдесят свечек, а можно всего две: пятерку и нолик, – Люба откусила от своего куска, и на носу у нее осел крем.
– Да зачем свечки. Я и так помню.
– Могла бы задуть и загадать желание.
– Я загадала.
– Без свечки не сбудется.
– Не нагнетай, – Нина Степановна откусила кусок от торта и принялась медленно жевать.
– Да сбудется, сбудется, – весело проговорила Люба, выцеживая остатки водки себе в рюмку. – Вот за это и выпьем.
– У меня только чай остался.
Люба чокнулась рюмкой о чашку Нины Степановны и опрокинула содержимое в себя.
– И все-таки, любви тебе, подруга! Может, тогда и Надька по струнке ходить станет. Если в доме мужик появится.
– Спасибки, Любка.
– И тебе чмоки.
Они снова чокнулись, уже пустыми чашками.
В двери закопошились ключом. Слегка осоловевшая Люба не услышала и продолжала:
– В твоей жизни начинается новая пора, Нинка! Пятьдесят – это не просто так. Пятьдесят – это что-то да значит. А знаешь, какая Моника Белуччи была в пятьдесят? – как-то совсем не к месту вдруг сказала она и показала большой палец: классная Моника Белуччи была в пятьдесят.
– А сейчас ей сколько? – рассеянно спросила Нина Степановна, прислушиваясь к звукам в прихожей.
– А сейчас пятьдесят два. Но она тоже еще ничего.
– Надя! – позвала Нина Степановна.
– Привет, ма! – крикнула дочь из прихожей и прошла в свою комнату.
– А поздравить… – начала Люба громко, но ее голос сорвался на какой-то визг. – А поздравить мать с днем рождения? – закончила она свою мысль.
– Ну Люба, – одернула ее подруга.
– С днем рождения, ма, – крикнула дочь из комнаты. – И пока.
– Куда ты идешь, уже десять вечера, – Нина Степановна вышла в прихожую, за ней подтянулась и Люба.
– Я вижу, тебе весело, – ответила Надя. – Я зашла переодеться. Целую и все такое! – она махнула рукой в направлении матери, схватила свою сумку и выпорхнула за дверь.
– Хоть бы в день рождения матери не шлялась! Дома бы посидела, как все. За тортом, – выкрикнула Люба и икнула.
Нина Степановна высунулась из входной двери:
– Когда тебя ждать-то? В одиннадцать чтоб дома была!
– Пока, ма! – сделала вид, что не услышала, или правда не услышала та. Шаги удалялись, пока совсем не стихли.
– Распустила дочь, – пьяно проговорила Люба.
Нина Степановна мельком глянула в зеркало на свое осунувшееся круглое лицо, раскрасневшиеся от водки щеки и потерянные глаза.
– Давай еще по кусочку, что ли? – нарочито весело сказала она и направилась в кухню.
– Водка кончилась, да? – спросила Люба и пошла следом.
Глава 3, в которой сердце в клетку валяется сначала на полу, потом на земле, а затем возвращается туда, откуда прибыло
– Это, вероятно, тебе, – хихикнула девочка двенадцати лет и бросила мятый сложенный пополам листок в брата. Тот лежал на кровати в наушниках. Он услышал, но сделал вид, что нет: опять ерунда какая-нибудь. Листок, не долетев, шлепнулся рядом с кроватью на пол.
– Тебе, говорю, – крикнула девочка, оттопырив один наушник. Брат оттолкнул ее руку.
– Отвянь.
– Тебе письмо, – снова сказала она. Ей хотелось посмотреть на его реакцию на такое «письмо».
Он лениво поднял листок, раскрыл, глянул и бросил обратно на пол.
– Опять мелочь какая-нибудь. Из твоего класса, поди.
– Кто? Лидка? Она не станет такими глупостями маяться, – надулась девочка. Лидка была ее подругой с первого класса и девочку обидело, что брат мог подумать на нее. Лидка вообще в него не влюблена, еще чего! Кто вообще в здравом уме и твердой памяти влюбится в такого? Правда, все же влюблялись, и девочка знала об этом. Но только не Лидка, нет! Она не посмеет так поступить. Все-таки подруга.
– Может, и Лидка твоя. Откуда я знаю, кто именно из всей этой своры.
– Сам ты свора!
– Вечно выстроятся у коробки и пялятся, как я броски отрабатываю.
– Ты не броски отрабатываешь, а дурью маешься! – вскинулась девочка. – Так мама говорит.
– Замолкни. Музыку мешаешь слушать.
– И никто на тебя не пялится.
– Каждый раз делают вид, что мимо шли.
– Никому ты не нужен. И тем более Лидке.
– Пойду попла́чу об этом где-нибудь в уголке.
– Не помешало бы.
– Замолкни, я сказал! – повысил голос брат. Девочка обиженно надулась, скрестила руки на груди.
– Что тут у вас? – заглянула в комнату мама. – Женя, что случилось? Коля?
– Ему любовную записку написали, – сразу «сдала» брата девочка и показала на листок, самым жалким образом валявшийся на полу.
– Ну-ка, ну-ка, – мама зашла и подняла записку с пола.
– Да бред, – вставил Коля и включил музыку погромче.
– Кто это тебе пишет? – обратилась к нему мама.
– А? Я ничего не слышу.
– Кто пишет? – громче повторила мама. Она повертела листок в руках. Такие записки обычно младшеклассники друг другу подкидывают.
– Не слышу. Тихо говоришь.
Мама положила листок на стол и вышла из комнаты.
Она ждала, когда же сын остепенится, а сын все не остепенялся. Семнадцать лет парню. В этом возрасте себе профессию выбирают. Выпускной класс, вся жизнь впереди. А его волнуют только музыка в наушниках да баскетбол.
На дворе стоял октябрь, и мама как-то спросила Колю:
– Сейчас в баскетбол играешь. А вот снег выпадет, что будешь делать?
– В хоккей гонять буду. Тот же мяч, только маленький и плоский. Не боись, не пропаду, – и, посмеиваясь, сделал музыку в наушниках громче.
В общем, тяжело было маме с Колей. Не то что с Женей – отличница, покладистая девочка, веселая. А этот в наушниках или с мячом целыми днями. Бывало, совсем невмоготу станет, мама и говорит:
– И почему я тебя только Колей назвала, – вздыхает и качает головой, сидя на стуле у него в комнате. Коля тоже качает головой, лежа на кровати, но по другой причине – в такт музыке. – Вон у Лариски Коля – отличник, в очках, собранный всегда, вежливый такой.
И мама машет рукой на сына: «Что с тебя взять».
– Лучше бы Димой назвала. Был бы Димон. Тебе подходит, – думая, что тот не слышит, говорит она. А он снимает наушники и отвечает:
– Сейчас все можно. И имя поменять, и фамилию, и отчество. Сходи в паспортный стол, запиши меня Димоном, – и он мечтательно закатывает глаза: – Вот бы и отчество поменять. Стать каким-нибудь Димоном Эдуардовичем. А? Круто?
– Скажи спасибо, что папа не слышит.
– Спасибо, что папа не слышит, – он снова вдевает наушники в уши и уходит от реальности в мир тяжелых ритмов. А мама, вздохнув, – на кухню.
Коля подошел к окну.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: