Елена Бодрова - Сердце в клетку. Комедия в 27 главах

– Ничего себе, – развела руками Нина Степановна. – Надо с этим что-то делать.

– Да! – моментально согласилась Катенька. – Я хочу запереть их в кладовке, где рисунки всякие лежат. Там как будто маленькая комната. Они тогда поговорят.

– А как ты это сделаешь? – заинтересовалась Нина Степановна.

– А я скажу, что мне нужно поговорить со Светой, а потом скажу, что мне нужно поговорить с Димой. И скажу: в кладовке. А они придут туда. Я закрою.

– Подопри дверь стулом тогда, – посоветовала Нина Степановна.

– Ладно, – важно кивнула Катенька.

– А сама ты кому нарисовала сердечко? – спросила женщина. Ей вдруг стало интересно. Вчера она не заметила: Катенька прикрывала рукой.

– А это секрет.

– Даже от меня? – удивленно вскинула брови Нина Степановна.

Катенька взяла ручку и написала: «Антон». Значит, все-таки Антон. Нина Степановна улыбнулась.

«Надо будет запереть их в кладовке», – подумала она, потому что знала, что Антону тоже нравится Катенька.

После шести часов дети разбрелись по домам. Нина Степановна помыла пол на первом этаже. Катенька сидела на скамейке при входе: за ней никто не пришел. Нина Степановна отнесла все в подсобку, надела свое клетчатое пальто, прихватила сумку, взяла Катеньку за руку и они пошли.

Они любили ходить по листьям. С каждым днем листьев на тротуаре становилось все больше. Катенька подбирала самые красивые и делала из них букет. Обычно. Но сейчас она шла тихая, глядела себе под ноги, шкрябала носками ботинок по асфальту.

– Что такое, Катенька? – спросила Нина Степановна.

Девочка сделала несколько шагов, опустив голову еще ниже, но вдруг остановилась. Плечи ее мелко затряслись.

– Катенька, ты плачешь?

– Да, – тихо-тихо проговорила девочка.

– Почему? Тебя кто-то обидел? – Нина Степановна присела перед ней и старалась заглянуть в лицо, но Катенька пряталась. Ресницы ее были длинными и мокрыми.

– Нет, не обидел, – почти беззвучно сказала та.

– А что тогда? Что не пришли за тобой? Мама работает, наверное.

– Нет, не из-за этого.

– А из-за чего?

– Не из-за чего.

– Ну Катенька. Скажи. Мы придумаем что-нибудь.

– Я не знаю, – проговорила та и шмыгнула носом. По лицу текли ручьи. – Я когда сказала, что Света любит Диму, а Дима Свету, – она судорожно всхлипнула, – а потом еще сказала, что запру их в кладовке…

– Ну?

– Я не буду.

– Что?

– Запирать их в кладовке.

– Почему, Катенька?

– Я не знаю, – девочка заплакала в голос. – Я когда сказала, что Дима любит Свету, мне сразу стало не так. Я перехотела, чтобы они поговорили и перестали краснеть друг на друга.

«Вот оно что, – подумала Нина Степановна. – Значит, все-таки не Антон, а Дима. Ох уж этот Дима!»

– Я сама хочу в кладовку с Димой! – всхлипнула Катенька. Нина Степановна едва заметно улыбнулась. Первая любовь. Катенька не понимает, что с ней происходит. Она видела, как краснеют другие, а теперь и сама будет.

– Скажи ему, – посоветовала Нина Степановна.

– Я боюсь, – проговорила девочка и еще раз всхлипнула. Слезы перестали течь, она с надеждой посмотрела в доброе лицо Нины Степановны. – Скажите вы ему.

– Сказать? Хорошо, скажу.

– Нет, – испугалась девочка. – Да. Нет. А он…

– Что он?

Лицо Катеньки стало серьезным и каким-то взрослым. Дорожки на щеках высохли.

– Он же Свету любит.

«Ему всего восемь лет, – хотелось сказать Нине Степановне. – Это не навсегда!.. А в семнадцать лет – навсегда? – вдруг подумалось ей. – А в пятьдесят? Не все ли равно, сколько лет? Кажется, что любовь в восемь – это несерьезно. С высоты взрослого возраста кажется. А вон какие глаза у Катеньки: серьезные и грустные. Мда…»

– Давай соберем букет из листьев, и ты ему подаришь завтра? – предложила женщина. – Может, он догадается, что ты его…

– Тссс! – Катенька приложила палец к губам и глазами, полными укора, уставилась на нее. – Это Большой Секрет.

Нина Степановна улыбнулась девочке, показала жестом, что закрывает рот на замок, нагнулась и подобрала красивый оранжевый лист. Катенька все с тем же грустно-серьезными выражением на лице принялась собирать листья. А ведь это самая смешливая и шумная девочка в классе! Вот что с людьми делает любовь.

На двери была табличка: «Психолог», и Нина Степановна постучалась.

– Войдите.

Она вошла. Со школьным психологом она уже разговаривала, но просто, между делом, по всяким пустякам. Перебрасывалась ничего не значащими фразами. А сейчас пришла по делу.

– Здравствуйте, – сказала она и сразу как-то сникла. С чего начать? Что можно сказать, а что лучше скрыть?

– Проходите, пожалуйста, Нина Степановна, – психолог указала на стул.

Она села, уставилась на свои покрасневшие от воды руки.

– Я вот посоветоваться хотела, – пробубнила себе под нос не поднимая глаз.

– Смелее! Я здесь именно для этого, – подбадривала та.

– Это такой вопрос… деликатный. Как бы сказать…

– Говорите прямо. Все, что вы скажете, останется в стенах этого кабинета, уверяю вас.

– Тогда… – Нина Степановна подняла взгляд на психолога. – Инна Павловна… Вы сказали, надо говорить прямо. Так вот, я влюбилась.

– Это же прекрасно!

– Но я не знаю, что теперь делать, – Нина Степановна с надеждой взглянула на Инну Павловну. Вероятно, на психолога все смотрят с надеждой, подумалось ей.

– Признайтесь! Смело и прямо!

– Но как? – округлила глаза женщина. – Я хочу сказать, как это сделать? И как он воспримет? Он же… Он…

– Ну же?

– Он такой… я ему не подойду. Мы разные, понимаете?

– Все так думают. Не нужно решать за человека, подходите вы ему или нет! – воскликнула Инна Павловна. – Пусть он сам решает. Ваше дело – сказать ему прямо о своих чувствах.

– Но это невозможно!

– Все возможно, Нина Степановна. Надо только верить.

«Если бы она знала», – подумала та, но вслух сказала:

– Как мне признаться ему…

– Назначьте встречу и скажите. Глядя прямо в глаза.

– А по-другому как-то можно? – замялась женщина. Она представила себе такую ситуацию и ей стало нехорошо.

– Напишите ему, если боитесь встречи.

– Написать? – Нина Степановна вспомнила свое нарисованное сердце. А что? Можно написать на другой стороне письмо и снова кинуть в ящик…

– Лучший способ кому-то признаться в любви – это сказать об этом. Или написать, – сказала Инна Павловна.

– Да, да, – закивала Нина Степановна, встала со стула. – Спасибо. Вы мне очень помогли.