Ирина Говоруха - Зависимые от жизни

И мы клятвенно обещали, что никогда, никогда не допустим подобного унижения.

Потом я опомнилась, выползла из воспоминаний и продолжила стучать по подоконнику и спинке кровати. Чтобы убить страх, орала некрасивым горловым голосом и чувствовала, как прилипают руки к держаку.

– Ну что, вылетела?

– Нет.

– Отдохни и заходи в комнату снова.

Я зашла через пятнадцать минут. Было свежо, и пахло ранним летом. Вечерний воздух, напоенный белой сиренью и будущими каштановыми орехами с витамином С, лежал на всех открытых поверхностях. Обвела глазами стены, покрывало и пол. Чудовища нигде не было. А потом подошла к тюлям и замерла. С тыльной стороны сидел мышонок со сложенными крыльями. У него были острые смешные уши и чистая серая шерсть. Он боялся не меньше моего, и я могла сосчитать быстрые удары его предынфарктного сердца. Поэтому тихонько, на цыпочках вышла в коридор и опять забарабанила в соседскую квартиру. Сосед, не удивляющийся после ночи, засунув ноги в заезженные тапки, опять пришел на охоту. И, обмотав мышь в тюль, как в кокон, легко выбросил на улицу.

– Все! Получилось! Мышь и я на свободе!

Матвей, которого я весь вечер отвлекала от переговоров, тут же перезвонил…

Доброе утро, Кирюша!

Вот и наступил долгожданный четверг. Отсчет времени уже идет на часы! У меня сегодня день будет лететь со скоростью самолета и в прямом, и в переносном смысле.

Сборы, выставка, завершающие встречи, дорога в аэропорт, предполетная суета, взлет!!! После этого время останавливается до самого приземления. Когда шасси коснутся бетонки, жизнь снова включит секундомер…

Граница, таможня, багаж, стоянка, трасса, пробки!!!! В конце этого маршрута ‒ Ты! И снова время исчезает, и я впервые очень рад этой иллюзии остановившихся часов!

Он прилетел на полчаса раньше.

– Как тебе это удалось?

– Попутный ветер.

Мы встретились очень взволнованно. Даже робко. Между нами уже стояло первое «люблю». Подходил к концу день святого Николая – самый сильный для исполнения желаний. Еще с утра я зажгла сорок церковных свечей и попросила взаимной любви. И пока они горели, выстроенные ровными рядами, представляла ее нежной, доверительной и максимально честной.

– Я хочу угостить тебя чаем.

– Волшебным?

– Все становится волшебным в твоем присутствии.

И он повез меня в чайный клуб, где впервые мы могли незаметно трогать плечи друг друга, полулежа в романтической темноте и нарушая святость чайной церемонии.

Первой заваркой мастер смыл с чайных листьев пыль. От второй листья превратились в стон. Неожиданно переворачивая чашки Инь и Янь, я почувствовала легкое возбуждение. В мое тело из глубины чая втекала дрожь, а потом шустро побежала по телу Матвея.

– Понюхай, как я пахну.

Матвей вдохнул аромат из выпитой чашки. Я в этот момент окунулась в него.

– Ты пахнешь желанной женщиной. Пахнешь музыкой, кажется, вальсами Шопена. Пахнешь городом и напитками, в которых есть соль. Пахнешь востоком и предсвадебной макмарией. Женской тайной и чем-то прозрачным на внутренней стороне бедра. Ты пахнешь криком и тишиной. Девственным утром и порочным вечером. Ты пахнешь ночью, в которой собираются потусторонние миры, и росой, которая их отзеркаливает.

Я в этот момент дышала им. В крохотной чашке уместились дороги, ладан, смола мирры и древесина. Я чувствовала его обнаженную сексуальность. Сладость и горечь. Что-то похожее на подмерзшую облепиховую ягоду и дубовый мох. Из чашки доносились его стоны в момент трансформации и нахождения себя. Она оставалась теплой, как и его руки.

– Лучше забери ее у меня, а то я все узнаю.

Матвей улыбнулся.

– Мне нечего скрывать.

Чай, многократно обновляясь, менял цвет, вкус и энергетику. Мне очень хотелось попробовать напиток с его губ, но мы еще не приблизились к поцелую. И это стало навязчивой идеей: стать ведомой от движения его уст. Понять вкус его жизни.

Матвей бережно целовал мои руки. Я трогала мочку уха.

– В тебе есть магия.

– А в тебе ее понимание.

Лина с Таней собирались на праздник последнего звонка. Лина в новом черно-белом платье-футляре, которое Матвей привез из La Belle, казалась стройнее. При выборе одежды он всегда учитывал ее плохо прорисованную талию. Таня – в полосатой футболке и юбке из секонд-хенда. Она покупала одежду только там и только в последний продажный день, когда килограмм вещей стоил одиннадцать гривен. Ее муж давно хотел красную рубашку и даже присмотрел такую на рынке, но она не разрешала ее покупать. Еще чего! Ведь можно такую же приобрести гривен за семь. Через некоторое время она ее нашла – с оторванными карманами и заношенным воротником. И, принеся домой, долго штопала под лампой, только он все равно ее не надел.

– Тань, а вдруг в ней кто-то погиб или болел саркомой? Ткань ведь пропитана энергетикой хозяина.

– Не говори глупостей! Она была обработана формальдегидом. Я ее постирала, поэтому запах и все плохое ушло.

Она фыркала, читая об очищающих ритуалах, типа «бросить на землю, потом постирать с солью и позвонить в колокольчик».

– Лин, Матвея не ждем?

– Он в командировке.

– А, ну тогда я подтяну колготки.

Таня стала посреди кухни и подняла юбку. Из-под широких хлопчатобумажных трусов проглядывал обод густых курчавых волос. Лина не подала виду, только чуть насмешливо улыбнулась. Таня не останавливалась…

– А что? Так задумано природой. Лобковые волосы создают воздушную подушку и защищают от холода, удара и инфекций. Кроме этого, на них задерживаются наши феромоны. И потом я читала исследования, что женщины, которые сбривают волосы на лобке, в скором времени набирают лишние килограммы. Потом нарушается месячный цикл и наступает ранний климакс. А по поводу ног… Мне одна девочка показала, что бывает после того, как начнешь брить.

– И что бывает?

– Ужас! Лес густой!

– А как же лето, купальник, пляж?

– Не мне тебе рассказывать, что мы очень редко выезжаем на отдых. В таких случаях я надеваю плавки с широкими боковыми частями.

Она была очень оригинальной, и годами не пересматривала свой подход к красоте. Белье меняла только по утрам.

– Тань, как так? Ты же приняла душ, почистила зубы и опять одеваешь те же трусики?

– Ну да. Меня так мама научила.

– Но ты же идешь в постель к мужу.

– Ну и что! Я же чистая.

Она предохранялась только свечами «Эротекс» и часто в подробностях рассказывала, как контролирует руки мужа, которые до этого были вымыты с мылом и пытались ее «там» потрогать.

– Это самое большое неудобство. Нельзя за два часа до этого пользоваться мылом.

– А как подгадать? Ведь бывает спонтанное желание.