Александр Гудимов - Ночью. Сборник рассказов

Вздохнув, он перевел взгляд на Катю, подобно героине телерекламы, сверкавшую идеальной улыбкой, как раз вовремя, чтобы увидеть, как, шатаясь, выпал первый зуб и затерялся в остатках фисташек. За ним следом кинулся второй, за ним третий, и так вся команда белых красавцев рухнула вниз коротким водопадом. Егор ощутил со стороны напряженность своего взгляда и попытался улыбнуться – Катя кокетливо ответила ему беззубым ртом, облизнув шершавые губы.

Ночь окончательно катилась в тупик, но, чтобы не подводить друзей, Егор закрыл глаза и постарался вспомнить три закона Ньютона. Уже отчаявшись вспомнить второй, он допил остатки рома и вернул внимание к столу, где Андрей крутил бутылку от шампанского. Горлышко указало на Олю, и та робко выбрала: «Действие». Парень попросил её станцевать на столе, и несколько минут он, слегка завороженный, как удав за не в меру ретивым кроликом, наблюдал за стройным движением её загорелых ног. Егор смотрел вполоборота, опасаясь увидеть варикозные вены или подурневшую кожу, но обошлось.

Оле достался Паша, и он с деланной ленью выбрал: «Правду». Девушка не стала долго думать и задала вопрос, который, кажется, давно её волновал: «А ты можешь изменить жене?» Потеребив кольцо, Паша дал ответ, родившийся за столом ещё раньше вопроса: «Несколько раз было на грани, но каждый раз сдерживался. Так что и дальше, думаю, получится сохранить верность. Семья должна строиться на доверии, иначе зачем вообще тратить силы и время?» Катя романтично вздохнула.

Паша потянулся за снарядом, но за бутылку неожиданно схватилась красивая девушка в сиреневом платье: «Чур, я!» «Настя!» – хором сказали подруги и полезли обниматься, к сильному недовольству Егора, заслонив от него новенькую. Но та прорвалась сквозь их объятия к столу, и, пока крутилась бутылка, он успел рассмотреть её и слегка влюбиться. В ней не было ничего сверхъестественного, ничего такого, о чем бы он мог рассказать сам себе так, чтобы другой он что-то понял, оценил, восхитился. Егор просто смотрел на Настю, на естественную красоту её молодости, чувствовал свежесть, дыхание жизни и совсем растерялся, когда горлышко указало на него. Он не успел ничего сказать, когда девушка залезла на скамью рядом с ним, и, прижав ладони к его рукам, страстно поцеловала.

«Давно я не играла в бутылочку», – сказала Настя и удивилась общему смеху. «Вообще-то мы играем в «Правду или действие»», – пояснила Катя и представила парней. «Ну, хорошее знакомство, – девушка всё же немного смутилась, но старалась не подавать виду и всё больше очаровывала Егора. – Раз так, я задам вопрос, – она задумалась на несколько секунд. – Ладно, расскажи про самый страшный случай в своей жизни. Ну, в смысле, не когда тебя напугал кто-то, а когда ты испытал самый большой страх».

Кадры кинохроники замелькали в голове у Егора. Можно было выбрать классическую историю ограбления, когда к нему подошли двое, один с ножом, и долго не верили, что последние деньги он отдал водителю. Или провести сентиментальную линию, рассказав, как он переживал, когда тяжело болела его мать. А можно пошутить и немного покрасоваться – как-то он поехал в гости к двум подругам, они пили шампанское, и всё шло к сексу втроем, и Егор очень переживал, хватит ли его на двоих, и странно, но очень сильно боялся их так подвести (впрочем, зря). Но в итоге он выбрал правду.

– Это странно объяснить, но случилось это в обычном отделении Сбербанка. Да и «случилось» – не то слово. Ничего такого не произошло, просто я там был. До этого несколько лет не случалось, как-то ничто зайти не заставляло. А тут товарищ застрял в другом городе, машина сломалась, деньги все ушли, и надо было срочно помочь, ну и самый быстрый и простой способ был переводом в этом народном банке.

Я провел-то там всего минут двадцать – ерунда по сравнению с часами, что, я помню, раньше там можно было убить. Там теперь всё как-то современно, красиво, модерн такой, в хорошем смысле слова. Но люди всё те же остались. Шамкающие бабки. Больные старики. Нездоровые не только телом, но и умом. Оторванные от реальности, без понятия, что происходит вокруг них. Они приходят туда не за теми копейками, что дает им наше государство. Они живут там ради тех крох общения, что могут дать им сотрудники за бронированными стеклами и такие же уставшие в очереди рядом.

Они поминали в речи Христа, но на деле у них другой бог – заведующая. Когда что-то случилось – я не разобрал, что именно, в смеси визгов и стонов – они общей мольбой вызвали себе дух крепкой здоровой тетки, которая, как многоликое божество, и обнадежила страждущих, и образумила ретивых, и усмирила несогласных. И вновь там воцарились порядок и спокойствие, тихая старческая идиллия. Жизнь после жизни.

И знаешь, что самое страшное – там ведь были не только старики. Были люди и среднего возраста, и даже моего – хотя там это толком не разобрать, – но все какие-то дряхлые, уставшие, сломленные. С ними рядом я чувствовал будущее, ощущал дыхание смерти и видел, в каком загробном мире я окажусь. И тогда я, оплатив перевод, не дождался чека и рванул со всех ног из этого места. Догнал до ларька, хватил энергетика и бежал ещё два квартала.

Ещё в середине рассказа Егор почувствовал, что его слушает только Настя. Но это лишь убедило его, что стиль и тему он выбрал правильно. Он хотел покорить девушку, но не заученными приемами, а искренностью, не на одну ночь, а на… он не знал, и пока думал об этом, закончил рассказ и смотрел в её красивые, чуть опешившие глаза, а на заднем фоне Паша продолжал про француженку и копьё.

Подошёл Андрей с бокалами: «Чувак, отличная история! Не поверишь, на днях было то же самое, – Егор не поверил. – Но давайте не будем затухать раньше времени. Бахнем сейчас это напоследок, и погнали ко мне!» Возражений это не вызвало, и, добив шампанское, они выпорхнули на ночную улицу. На выходе Егор столкнулся с давно не виденным однокурсником и подоспел к машинам, когда места в первой были уже заняты. Во второй его ждала Настя.

Подобное бывало с Егором лишь раз, когда на школьном выпускном он случайно под утро оказался за столом с едва знакомой девушкой, и уже через час они чувствовали себя самыми близкими людьми на свете. Тогда он влюбился в первый и уверял себя, что в последний раз. А теперь уже казалось, что в предпоследний.

Если бы кто-то спросил их в конце путешествия, о чем они говорили, вряд ли бы кто-то из них вспомнил больше отдельных слов. Но спрашивать было некому, и без лишних вопросов всё текло плавно и быстро, и в лифте они целовались.

Так же, без приключений и неожиданностей, к своему завершению подходила ночь в квартире. Они выпили вшестером домашнего вина на кухне, развлекли друг друга историями разной степени выдуманности и начали разбредаться. Сначала Катя выскочила в туалет, за ней в темноту проскользнул Андрей, и дверь в его спальню плотно закрылась. Затем у Насти зазвонил телефон, и она вышла из кухни с явным выражением недовольства на лице. Егор бегло оглядел оставшихся и решил, что если их оставить вдвоём, ничья совесть возражать не будет, и, выждав почтительные пять минут, тоже удалился.