Геннадий Копытов - Сборник романов и повестей

Его 100 против моих 62 кило! Я отчаянно и долго бодался… Но те соревнования окончились для меня почти бесславно…

Проникли в палату. Она оказалась не запертой на крючок. Странно?

Там уже был Тимоха. Он возлежал с Леной номер два. По комплекции она более подходила бы Мельникову!

Днем я не сориентировался и сейчас мне пришлось туго. Я слепо шарахался по койкам. Но тут мне пихнули в руки гитару. Я разглядел Аленку и плюхнулся к ней на кровать.

Забренчал и загнусавил:

– Парашюты рванули и приняли вес

– И земля всколыхнулась едва,

– А внизу дивизия «Эдельвейс»

– И «Мертвая голова»…

По исполнении, был награжден кондитерским новшеством – глажеными баранками!

Абсолютно тонкие, поджаристые, хрустящие!!!

В армии, на утюге, я разладил и сжевал их не одну сотню, тепло вспоминая, ту первую нашу встречу… с ними.

Далее, традиционно, кто-то предложил мазать пастой маленькую палату.

Вынырнув из-под одеяла, в одной ночной рубахе, Ленка, спешно, накинула халатик.

Потом мы кого-то мазали, прятались, убегали. В темном коридоре я, как бы случайно, налетал на нее, и чтобы разминуться, нежно отстранял ее за талию.

Под халатиком и «ночнухой» ничего не было! Мозг получил, в ту же секунду сексуальный ожог!

Я поспешно убрал руки.

Вернулись. Она легла под одеяло, я рядом, но поверх него…

Она задала странный, неуместный вопрос:

– Расскажи о своей первой любви.

Мое сердце тронула печаль, солнце затенилось темными крыльями…

Я горько вздохнул. Что я мог рассказать ей об э т о м? Какие подобрать слова и описать то, что просила она?

Шестой раз в кинотеатре «Бабякино» на фильме «Вий».

Злые лики под телевизионной паутиной – павильонные съемки…

Душное лето, четыре палатки в глухом лесу, под высоченной горой.

Неумелый поцелуй, мягкая грудь под рукой. Счастливое забытье…

А потом, вдруг, ничего – гнетущая пустота, одуряющее безвоздушье, удушающая гипоксия ущербной любви. Мутный осадок горечи. Отчаянье. Гулкая одинокость, как в делирии, но бесцветная, серая, гадкая.

Потерянный я брел по поселку Горелки. Перебаливая «паталогической влюбленностью».

Цветущие липы пахли приторно-сладко. Памятью об отгоревшей любви.

Безнадежно влюбленный семиклассник – жалкая вещь…

О чем тут было рассказывать? Для себя все это, я смог сформулировать, словесно и осмыслить, только через 10 лет!

Ей же – таковой мой рассказ:

– Ну… как ее, значит, дружили-дружили, все было нормально, а потом она вдруг, раздружилась… Вот и все…

– Ну и рассказал! Да ладно… Хочешь погадаю?

Она вдруг перевела тему, видя, что я «загрузился».

– Давай.

– Покажи ладонь.

Я подсунул свою клешню.

– Зырь!

– Ты женишься по глупости!

– С чего такие выводы?

– А у тебя на левой руке мизинец короче линии сгиба третьей фаланги безымянного пальца.

В какой омут, в какую кофейную гущу, смотрела эта девочка? Вот только не уточнила – в первый, второй раз?

Я вырос, и мизинец перерос сгиб соседнего пальца, и мне это, надеюсь, уже не грозит – глупая женитьба?

– Сейчас я расскажу что-то страшное. Хотите?

– Валяй!

– Это написал Эдгар По… Читали?

– Нет, конечно! Рассказывай!

– Он, наверное, был психически ненормальным человеком. Такие вещи нормальный не напишет.

– Слушайте… Новелла называется «Черный кот».

«Я не претендую и не притязаю на то, что кто-нибудь поверит самой чудовищной и вместе с тем, самой обыденной истории, которую я собираюсь рассказать…»

Рассказы, разговоры, обнимания затянулись аж до трех часов ночи. Мы подрывали своим несознательным поведением, ответственное мероприятие, запланированное на сегодня. Праздник Политической Песни. С какой-то политической «пестней» должен был выс-тупить и я.

12. Политическая песня.

После подъема я был вялый и сонный…

Редколлегия во главе с вездесущим Ребровым забилась в комнату вожатого. Чтобы соорудить актуальный политический плакат. Я предложил несколько тем и тут же уснул. Проснулся я с обидой: кто-то мазал холодной краской мне ухо. Я разлепил глаза и заорал на Женьку, который ехидно спрятал кисточку за спину.

Вечером мы выставили следующие произведения.

На первое: «Белфаст» с моим аккомпанементом и скрипучим вокалом.

На второе: «Пока мы едины мы непобедимы.» Местами по испански.

Вокал Реброва и его же аккомпанемент.

– Товарищ мой со мною вместе пой.

– В ночи без звезд

– Таится край родной!

– В одном строю

– Прижав к плечу плечо,

– Шагают дружно те,

– В ком сердце горячо!

– Когда мы едины – мы непобедимы!

– El pueblo unido jamаs serа vencido!

В припевах его поддерживал хор – мощно, гулко и согласованно. От этой согласованности становилось спокойно за судьбу социализма на всей Земле!

Какая силища в тексте. Пытаюсь сравнить с «Хлопай ресницами и взлетай…» А зачем?

На третье мы выставили плакат: контур Великобритании с абрисом границ Ирландии. (Я был поклонником ИРА, Красных Бригад и RAF). Поверх все это перекрещено колючей проволокой в форме английского флага.

Я хотел протолкнуть песню посвященную памяти Виктора Хары (до сих пор не могу её спокойно слушать, так она завораживает бескрайней болью), но Ребров забраковал – оказалось не по теме. Там, видишь ли, Чили, а тут Ирландия. Там Американская военщина, а тут Британская!..

Но, заняли первое место. Мне не стыдно! Идея с темой – мои!

На следующий день был смотр «строя и пестни».

Мы топали под «Не плачь девченка!»

Опять первое место!

Не перевариваю эту песню! Она натерла мозги и мозоли в армии.

13. Гибкость рук.

Наш отряд охранял ворота. Я валялся в даче. Через вожатого Лена позвала меня.

Я радостно прискакал.

Ленка чуднО выворачивала свои тоненькие ручки:

– А сейчас упражнение на гибкость рук…

Она заламывала кисть левой руки наружу так, что пальцы доставали до локтя!!!

Мои «заготовки» так гнуться не могли!

В лесу у нас есть свое место – «стрельбище». В 5—7 классах мы пуляли тут из «поджигных» и луков.

Каждый вечер мы, по привычке, приходили сюда, но уже с гитарой.

Жора улегся на красящем, как медицинская зеленка, штакетнике в куртке Паленого (Валерки Святцева).

Буба: -Испачкаешь куртку чужую! —

Жора безразлично:-Один хрен ее стирать! —

Все возмущались его беспечностью к чужому, но потом

расселись по «стрельбищу» и дружно запели:

– И пусть сегодня дней осталось мало!

– И выпал снег и кровь не горяча!

Спустя пару лет, дошел-таки, до меня смысл этой песни!

До конца детства оставалось так мало!

14.Бег, диско, красный конь.

Я все-таки начал бегать. Но чтобы не попадать под влияние Бубы, который нагружал всех беспощадно, бегал в паре с Мельниковым. Продемонстрировал ему свою тактику бега, без измотки, на длинные дистанции.