Елена Эсти - Марго и карусель. История одного витка

После бесплатного тура, мы встретились с Шарлем, он принес мне аккумулятор к фотоаппарату, который я умудрилась оставить дома. В тот день мне пришлось делать фотографии многих значимых мест Парижа на телефон. Единственный плюс, что сразу после того, как я получила доступ к интернету, я отправила несколько фотографий в социальные сети, чтобы порадовать своих друзей новостью о том, что я в Париже. На одной фотографии я присела рядом с английской собакой, с хозяевами которой мы познакомились во время экскурсии возле Лувра. Я подписала фотографию «Мой новый английский друг», после чего получила неожиданное и потому невероятно приятное сообщение от одного человека. Это привело меня в такой восторг и возбуждение, что из-за этой переписки я полночи не могла заснуть. Но обо всем по порядку, у меня еще будет возможность об этом рассказать.

Когда мы вернулись домой, на часах было уже больше девяти вечера. Я не могла поверить, что Шарль после долгой прогулки начнет готовить, но после того, как он принялся за работу, я сразу же бросилась ему помогать. А Мартин сначала уткнулся в телефон, но позже предложил свою помощь, по сути, выгнав меня из-за стола, за которым не было места для третьего. А так как места в квартире-студии было мало, то пришлось подчиниться.

Наш прием у Шарля дома был на высшем уровне, только его непосредственность и простота, которые я здесь описываю с таким восторгом, сослужили мне плохую службу. Дело в том, что студия Шарля имела невероятно маленькую площадь – меньше двадцати метров. Моя комната во львовской квартире и то была больше, и это учитывая то, что в нее ненужно вмещать ванную комнату и кухню. Но пространство было организовано очень экономно, потому одному Шарлю жилось там вполне комфортно. У него даже была огромная двуспальная кровать. Нам же он разложил обычный диван, не очень большой, но это не имело большого значения. Вопрос был в том, нам предстояло с Мартином спать на нем вместе. В качестве приглашенных гостей жаловаться или возмущаться не приходилось. Но и спать в одной кровати с Мартином у меня не было никакого желания.

Я несколько секунд размышляла, как бы корректно об этом намекнуть Шарлю. Учитывая размер квартиры, мне бы удалось уговорить Мартина пойти спать на кровать к Шарлю, но при этом не хотелось причинять неудобства чересчур добродушному хозяину квартиры.

В это время Шарль закончил стелить диван и удалился в душ, поэтому я оставила свою идею без внимания. В первую ночь мне не спалось, но не из-за тесноты, а из-за переизбытка парижских впечатлений и… храпа Мартина. Честное слово, это самый большой недостаток, который я не переношу в мужчинах. Мне действительно мешал его храп, потому я для себя решила, что даже близко не смогу рассматривать Мартина в качестве своего молодого человека, раз он имеет такой ужасный недостаток.

Следующие два дня в Париже пронеслись словно во сне: мы гуляли, делали фотографии, сидели в уютных кафе на Монмартре, на котором так приятно немного заблудиться, медленно шагая по его узеньким улицам. В один из немногочисленных пасмурных дней мы съездили в Версаль, красоту которого надо не только видеть, а и чувствовать, впуская роскошь и дух истории в каждую клеточку своего тела. Вернувшись в город, я сконцентрировалась на снимков подъездов, фонарей, окон и витрин. Не только величие Парижа, а и каждая его небольшая деталь покорили мое сердце.

В утро своего тридцатилетия я решила, что раз ребята ничего о нем не знают, то, возможно, и не стоит говорить. Шарль спал: это был его выходной, потому он отсыпался, как мог. Я сделала себе кофе, а Мартин пошел на улицу проверить машину. Вернулся он с пакетом круассанов, головокружительный аромат которых заполнил все пространство небольшой студии.

Шарль еще не проснулся, а я уже с удовольствием попивала кофе с круассаном, думая о том, что может быть лучше утра своего тридцатилетия в Париже? Исподтишка поглядывая за Мартином, который собирал свой чемодан, я отметила, что он, наконец, побрился, одел обычную голубую рубашку, которая приятно оттенила его смуглую кожу. Гладко выбритый подбородок теперь придавал своему обладателю юный облик, а его огромные карие глаза выглядели особенно выразительно и даже по-детски трогательно.

Мы оставили Шарлю завтрак, написали благодарственную записку, при этом не прощаясь: мы планировали увидеться с ним вечером. Немного подумав, я написала, что отказ не принимается, потому что у меня сегодня день рождения.

В тот день мы гуляли возле знаменитого Нотр Дам де Пари, пили кофе в Латинском квартале, фотографировались возле Пантеона. Мне особенно понравился Сад Люксембург, в этот красивый и солнечный день он выглядел особенно волнующе и очаровательно.

– Сегодня понедельник, наплыв туристов немного снизился. Попробуем покорить Эйфелеву башню? – радостно спросила я.

– Думаю, будут очереди, по крайней мере, для желающих подняться на лифте. Так говорил Шарль, а он лучше знает.

– Я настолько люблю Эйфелеву башню, что готова подниматься на нее пешком, пусть даже я и сотру все ноги в порошок и после этого не смогу двигаться! – с уверенностью произнесла я.

Когда мы подошли к окошкам кассы, где продавались билеты, то с удивлением обнаружили перед собой всего пять-шесть человек, которые мгновенно прошли очередь за считанные секунды. Заплатив, мы бегом от счастья поднимались по лестнице и только на втором пролете, поняли, что произошло: нам удалось попасть на Эйфелеву башню, не выстояв предварительно в километровой очереди.

– Наверное, потому что сегодня понедельник, – резонно заметил Мартин, – но я также поражен отсутствию людей, особенно если вспомнить обе очереди при входе в субботу. Хотя, вполне возможно, что это ты приносишь удачу.

– Да, – я произнесла с гордостью, – я не только приношу удачу, но умею влиять на погоду. Посмотри, какая вокруг красота, тогда как еще утром было немного пасмурно.

Сейчас, вспоминая себя, глядящую на Париж с высоты птичьего полета, я понимаю, что есть нечто особенное в воздухе этого города, влияющее на сферу чувств и эмоций. На высоте чары магического Парижа заметно усиливались – несмотря на внушительные размеры, этот огромный мегаполис каждый год заставляет сердца миллионов людей биться немного быстрее. Там, на высоте, мне казалось, что эти пульсации собрались воедино в мощную ауру, полностью покрывающую этот волшебный город, проникая через воздух в кровь каждого человека, заставляя чувствовать и выделять в пространство флюиды любви.

– Вам сделать снимок вместе? – спросил меня мужчина, которого я минуту назад фотографировала рядом с женой на фоне парижских видов.

– Пожалуйста, только чтобы было видно карусель, – я в очередной раз удивилась, что нас принимают за пару, но именно в этом месте мне это теперь казалось неважным.