Елена Эсти - Марго и карусель. История одного витка

– Я приехала в конце августа. Меня встретили в аэропорту, это был зять ma maman ukrainienne , он совсем немного говорил по-французски. Он был со своими детьми и первая вещь, которую я отметила – это то, что маленькая девочка подарила мне букет цветов. Это был такой милый и трогательный жест!

– Какая прелесть! Здесь есть такая милая традиция, – ответила я.

– И вторая деталь, которую я заметила. Когда я хотела их расцеловать два раза по французскому обычаю, они были немного смущены и обескуражены. Мы делаем так во Франции, и я не знала, что здесь люди не целуют друг друга при встрече.

Кристин была похожа на театр одного актера, потому что уже через минуту показывала сценку из жизни: она пытается поцеловать в щеку знакомого, а он упирается и пятится назад. Для ее эмоциональности такое поведение казалось отвращением, хотя все дело было в том, что мы просто не целуем друг друга при встрече.

Все во внешности Дельфин, ее характере, манере мыслить и рассуждать не совпадало с моим. Я была интровертом, она же – чистым экстравертом, я выдавала только необходимую, но важную для общения информацию – Кристин же щебетала про все на свете:

– … а вечером мы поехали на день рождения родственника maman, который приезжал меня встречать. Под конец я была абсолютно пьяна, мне все говорили: давай, пей, это украинский день рождения, поэтому я выпила много водки! Я не могла говорить «нет» прямо, потому я подумала: боже мой, если так будет всегда… Потому все во Франции мне говорили: в Украине ты станешь алкоголиком. И я подумала: если так будет продолжаться постоянно, я умру. Но вообще-то, совсем нет. И после этого…

Именно способность Кристин говорить быстро и много позволила мне уже через несколько недель понимать на слух то, что раньше я могла только прочитать или написать. Ко всему прочему, ко мне приклеилось новое имя Марго. И хоть имя Рита существует во французском языке, по мнению Кристин, оно мне не подходило.

– Ты же королева в своем дворце! Королева Марго!

– — —

Я искренне завидую людям, которые умеют создавать красивые описания. Это ко мне не относится, потому все, что я могу сказать о своей квартире, – это то, что она была несимметричной и несовременной.

После смерти бабушки в моем распоряжении остались две огромные комнаты в старинном центральном здании. Я переехала туда от родителей еще студенткой, чтобы не тратить время на дорогу в университет. С тех пор жизнь в ретро достопримечательности центрального Львова стала фетишем. Кто-то скажет, что я выросла в тепличных условиях, и, возможно, будет прав. Но я знала одно: до двадцати девяти лет я никогда не ценила эксклюзивности своего жилья.

Говорят, что жизнь со старыми людьми забирает огромное количество энергии. Могу подтвердить на собственном опыте, плюс те, кто знает привычки старших людей загромождать пространство ненужными вещами и рухлядью, меня поймет. Я, несомненно, имела свою комнату, но очень часто чувствовала себя чужой в этом помещении.

После смерти бабушки я месяца два боялась входить в ее комнату, мне было там холодно и жутко. До этого момента, я, в принципе, никогда не жила одна.

Когда же мысль о сценарии впервые возникла в моей голове, я придумала для себя небольшую игру – находить вещи, которые мне помогли бы мне воссоздать антураж пятидесятых годов. Как я сказала, в квартире, было невероятное количество вещей, часть которых подлежала выбросу. Но среди несистематично сложенных коробок в кладовке я стала находить милые вещицы, как вот помады, пудреницу, круглую винтажную сумку, туфли на платформах. Я представляла, как могла выглядеть розетка, телефон, фотоаппарат той эпохи.

Постепенно я чувствовала, что энергетика этой квартиры, наполненная предчувствием нового фильма и будущей работы над сценарием, начала вбирать в себя совсем другие флюиды, предлагая взамен некое новое качество жизни в ней.

Всю эту историю новой жизни вещей и их роли в моем новом увлечении я рассказывала Кристин на пути в мою ретро достопримечательность.

– Отличное увлечение! – отозвалась Дельфин. – Только насколько я понимаю, вещи во Франции и в СССР 50-х годов могли существенно отличаться?

– Совершенно верно. Но это не конец истории. Две недели назад я приехала из Парижа, где была с своим молодым человеком. У меня есть минимум тысяча фотографий старых вещей и фотографий из личного архива того времени!

– Как тебе это удалось?

– Я с детства мечтала попасть в Париж, но до определенного времени мне не позволяли финансы. Но однажды к моей коллеге по работе приехала троюродный брат из Парижа – Шарль. У этого парня бабушка выехала из Западной Украины во Францию еще до войны. Я спросила, смогу ли погостить у них несколько дней, и Шарль согласился. Он пригласил меня в гости, его бабушка до сих пор жива и имеет огромную квартиру на Монмартре.

– Ты понравилась этому парню? Вы встречаетесь? – накинулась с расспросами Кристин.

– Да нет, что ты! Он очень молодой, ему всего двадцать два. Он учится и работает в Париже. И приехав сюда, Шарль быстро понял, что большинству украинцев поездка в Париж не по карману, потому деликатно дал понять, что готов принимать новых знакомых у себя в гостях.

Когда в мою старинную квартиру ступила Кристин, я знала, что она останется. Без сомнения, квартира в стиле ретро ей понравилось.

– Я никогда не жила в таких огромных центральных помещениях! – не могла сдержать удивления Кристин. – Во Франции я всегда жила в небольших тесных квартирках или студиях.

– Пришло время что-то менять! – усмехнулась я.

Кристин потрогала старую изразцовую печь, словно это был музейный экспонат:

– Там, откуда я родом, только очень богатые люди живут в таких квартирах или люди из высшего класса – юристы, врачи, руководители. Тебе очень повезло получить в наследство такой непривычный вариант квартиры. А мне очень повезло, что ты сдаешь в ней комнату!

Там, откуда я была родом, такого понятия как высший или средний класс не существовало, по крайней мере в классическом европейском понимании. Конечно, были разные прослойки общества, и сравнивая наше происхождение и сходный опыт, то мы обе с Кристин были выходцами из небогатого среднего класса. Обе пробивали себе путь в большую жизнь хорошим образованием, которое получили без сторонней помощи. Мы обе выбрали гуманитарные науки, я – психологию, Кристин – социологию. Только разве после учебы я дальше пробивала себе дорогу работая менеджером по продажам, а Кристин решила пробовать себя в науке и начала писать исследовательскую работу. И если Кристин во Франции не могла себе представить жизни в квартире такого размера, то в Украине я не могла себе представить такой размер стипендии, которую она получала за написание своей кандидатской.