Виолета Багиева - Девушка-рентген

Вскоре она спиной почувствовала, что не одна идёт, а с неназойливым сопровождением. Вика поняла кто идёт вместе с ней. Ей не нужно было оглядываться, она и так почувствовала что сейчас произойдет. Через несколько минут уже рядом с ней тихо шёл "Антон", молча. Так они шли примерно целую остановку. Она смотрела вперёд, он смотрел на неё, почти не дышал. Женщина поняла, что только она может разрешить эту "милую" почти "подростковую" ситуацию, иначе он тихо проводит её до дома. Ей не хотелось, чтоб он знал где её дом. Решила прекратить это вмешательство в её личное пространство.

– Антон? – спросила она, резко повернувшись к нему и посмотрев в его глаза.

– Нее нее нет, – опешив от неожиданности замялся "Антон" и встал как вкопанный. – Ну то есть, да. Но нет.

Они молча простояли пару минут вглядываясь в глаза друг друга. Его глаза оказались умными, доброжелательными, но при этом очень мужскими, внутри чувствовался сильный мужской стержень. Вика как будто проникла взглядом в самое нутро этого внешне растерянного и смущённого человека. И поняла глубину его чувств к ней. Ей перехотелось строго отшивать его, и она сделала паузу, давая ему шанс обратиться к ней. Молодой мужчина, немного помолчав, собрался с мыслями.

– Энтони. По паспорту, – представился он ей. Она поняла, что давно правильно угадала его имя, улыбнулась сама себе.

– Но Вы можете называть Антон, если Вам так больше нравится. Это на русский манер. Многие меня так и зовут.

– А где Вас назвали Энтони?

– Дело в том, что мои родители долгое время живут в Америке. Там я и родился. Мама искала имя, которое и по—русски, и в Америке подходило бы. Вот и получился Энтони. Сейчас я живу в Москве, а здесь у вас работаю. Вы извините, что без разрешения отнимаю Ваше время. Но меня… меня тянет к Вам. Извините. Вы, наверное, давно заметили.

Вика попробовала прекратить намечающееся знакомство. Она не знала зачем ей это знакомство, решила, что не нужно.

– Энтони—Антон. Я прошу Вас не ходите, пожалуйста, за мной дальше. У меня много дел, а Вы меня отвлекаете. Занимайтесь своей жизнью. Поищите себе другие знакомства. Всего доброго!

Она повернулась и пошла вперёд не оглядываясь. Но прекрасно знала что произойдёт дальше. Энтони постоял с минуту там, где она его оставила, что—то шёпотом сам себе говорил. Потом уверенно пошёл за ней.

– Но я нет, не могу уйти, мне нужно объяснить Вам…

Вика снова резко повернулась к нему:

– Что?

– Я давно хотел подойти к Вам, но Вы не давали возможности. Вы актриса? – вдруг поинтересовался он. – Ну, артистка?

– С чего Вы взяли?

– Ну, Вы такая одухотворённая, возвышенная, выдержанная. Какими чаще бывают творческие глубоко чувствующие люди.

– Спасибо, конечно, Энтони. Вы, вероятно, благородный человек, но я не вижу необходимости в нашем знакомстве. Извините. К тому же я замужем, – сознательно соврала женщина. Но понимала, что это ничего не изменит. – До свидания.

Она попыталась уйти. Но мужчина не хотел её отпускать.

– А откуда Вы знали как меня зовут?

– Так я и не знала. Вы же не Антон.

– Антон, – твёрдо сказал он.

Она снова улыбнулась, уже не скрывая от него улыбку.

– Это имя подходит Вам. Ваша мама, видимо, была чуткой женщиной. Она угадала.

– Да, наверное. Всё—таки можно я Вас хотя бы немного провожу, я не могу уйти.

– Как хотите, – ответила она, намеренно показывая безразличие. – Но только немного.

– Спасибо. Я постараюсь не сильно Вас напрягать. Я вижу, что Вы сейчас хотели побыть одна с природой.

– Интересно, – сделала вид, что удивилась Вика. – А как Вы это поняли?

– Аа—аа, вот наконец Вы стали повнимательнее ко мне. Теперь нам будет немного проще общаться.

– Что Вы имеете ввиду? – сделав несколько оскорблённое лицо спросила Вика, хотя прекрасно поняла, что он имеет ввиду.

– Ну. Ну, Вы же на самом деле не обижаетесь. Просто в Вас говорит женщина.

Ей стал интересен такой поворот общения. Они ещё немного прогулялись, пообщались. Но Вика помнила свою установку – она не готова к новым отношениям. Хотя… Антон оказался не только сильным по—натуре мужчиной, но и неординарной личностью. Это она почувствовала всем своим нутром, это могло быть интересное знакомство, но… Минут через двадцать она уже многое поняла о своём новом знакомом, но вернулась к изначальной позиции.

– Спасибо за интересное времяпровождение, Энтони, Вы интересный человек. Но мне пора идти.

– Давайте ещё встретимся, – попросил он. – Можно Вас завтра где—то встретить?

– Нет, пожалуйста, не надо. Я не могу, – ответила она.

Он очень нежно и внимательно посмотрел ей в глаза, как будто пытался понять её настоящий ответ. Потом опустил глаза, помолчал, взял её руку, подержал минутку.

– Да. Я понял. Простите. Счастливо Вам. Жизнь расставит всё по местам, – почему—то добавил он.

Попрощавшись, Вика тихо ушла. Он остался. Спиной она чувствовала, что он не сводит с неё глаз, но не пойдёт дальше за ней. Не сегодня. До дома было ещё не близко. "Хорошо, что он остался, не надо ему знать где я живу. Бережённого Бог бережёт" – улыбаясь решила она и спокойно продолжила прогулку до дома. Анюта была дома, обрадовалась матери, поцеловала.

– А чего такое блаженное лицо? Таа—ак. Что—то происходит. Выкладывай, – просила дочь.

– Да всё нормально, дорогая. Что—то приготовила или недавно пришла? – решила сменить тему мать. – Там в сумке книжки – посмотри.

– Потом, – удивила её дочь. Обычно она сразу же смотрела какие новые книги появлялись в их доме. – А сейчас за чаем ты мне во всех красках расскажешь новость. Мать знала, что её любимая дочка всё уже увидела своим внутренним зрением, но медлила. Они обе давно уже заметили, что у дочери внутри "рентген". Так они между собой называли то, что после страшного происшествия стало быстро развиваться у Анюты. От всех знакомых этот "дар" или "наказание" старались скрывать, чтоб не приставали по мелочам. Ну и чтоб привыкнуть к новому, понять, как с этим жить. Отхлебнув несколько глотков, Вика аккуратно откинулась на спинку стула. Всё это время дочь молчала. Только наблюдала. Теперь можно было.

– И кто это? Зачем?

"Юношеский максимализм" и "мама моя собственность" – поняла подтекст её вопроса Вика. "Это предсказуемо. Доча привыкла, что мама – её, больше же никого рядом не было". Но вместе с тем она точно знала, что доченька всегда хотела видеть маму счастливой. Женщина—мать молча рассуждала про себя. И совсем не обижалась на дочку. Всё естественно. Это жизнь.

– Да нет, ты не моя собственность, – вслух тихо отвечала дочка, хотя мать не проговорила ни слова. – И да. Ты должна быть счастливой. Ты это сильно заслужила.

Обе молчали.

– Будешь. Но не сейчас, – ещё тише произнесла дочь—рентген, как будто заранее прочла мамину книгу судьбы.