Игорь Бабаян - Черный лабрадор

Утомил я тебя, сынок, чепухой своей? Наверное, утомил…

Лабрадор, склонив голову набок и поводя ушами, не отрывал от Хозяина взгляда. Он редко делится с кем-то своими переживаниями, с чего бы теперь? Бедный, бедный Маленький Хозяин! От него исходил запах страха и отчаяния, для чего себя мучить? Недовольство жизнью, недовольство собой – всё это такое же никчёмное занятие, как псу смотреться в зеркало: не поймёшь, что это за незнакомец глядит на тебя, не лая и не виляя хвостом?

У решётчатых церковных ворот вдруг послышался визг тормозов. Из чёрного Мерседеса выскочили двое бородачей – один повыше, другой пониже – в джинсах и тёмных футболках с бейсбольными битами в руках.

Лорд напрягся, глядя на уверенным быстрым шагом направлявшихся к беседке мужчин.

– Итин гёрюрсен? («Собаку видишь?» – здесь и далее тюрк.), – махнув в сторону Лорда битой, бросил один другому.

– Э-э! Бу ит дёир, лабрадор ды, горхан ды («Это не собака, это лабрадор, они трусишки»), – ответил тот. – Выр башына ве бес салам! («Бей его по башке и все дела!»).

Лорд поднялся и, разматывая поводок из рулетки, сделал несколько шагов вперёд, к входу, загораживая Маленького Хозяина.

– Пачиму денги не платыш, пацан? Твой сеструха нам денги должен! Многа! – крикнул, обходя беседку справа и подбираясь к Маленькому Хозяину, тот, что повыше. – Ты што, такой дэрзкий? Глаза у тебе не видит, а счас самсем инвалыд станиш! Хочиш? – замахнулся он битой.

Лорд, захлёбываясь от лая, резко прыгнул, перемахнув панель беседки, словно барьер, и целя в руку бородачу, схватил её зубами за запястье и прикусил что было силы. От боли и неожиданности тот выронил дубинку и взвыл, отпрянув на несколько шагов. Его напарник, между тем, вбежав в беседку, замахнулся было на слепца. Отпустив высокого, Лорд вновь через панель метнулся в беседку, к «коллеге», и успел перехватить его руку, вцепившись в неё мёртвой хваткой.

– Ай сене!.. («Ах, чтоб тебя!..»), – взвыл тот, выронив биту и пятясь из беседки, с трудом волоча за собой пса. – Рустем, выр буну, дайанма, выр, Рустем! («Рустем, бей его, не стой!»), – заорал он. – Выр башына! Бу ит дёир, шайтан ды! («Бей по башке! Это не пёс, а сам дьявол!»).

Высокий уже молотил пса дубинкой, удары сыпались на поводыря, ломая кости. Лорд упал на пол, скуля от нестерпимой боли и теряя сознание. Удары не прекращались. Поводырь уже не чувствовал их.

На крики Саши из Церкви, вспугнув бородачей, мигом исчезнувших на своём Мерседесе, выбежали несколько прихожан, подоспел и из своей сторожки старичок таджик. Обступив бессильно опустившегося на скамейку паренька, всё ещё не выпускавшего из рук поводка, они с сочувствием смотрели на лежащего в крови тяжело дышавшего пса.

– Чудны дела твои, Господи! Лабрадор вступился за своего хозяина… Ведь эти твари божии мухи не обидят! Чудны дела твои…, – дивился запыхавшийся от бега тучный, средних лет прихожанин.

– Собака тоже, как человек, тоже разный бывают, – покачал головой сторож. -Наверно, помрёт, жить не будет, – сказал он, глядя как тяжело вздымаются бока пса. – Наверно, хороший собака, настоящи друг, верный! – вновь покачал он головой. – Нет, не подимется, наверно…

– Это до чего же это зверьё дошло, коллекторы эти?! – возмутилась старушка с зонтиком от солнца и в круглой соломенной шляпке. -Убивать кого?! Мальчишку- инвалида! И где?! Здесь, возле святой Церкви! Креста на них нет!

– На них не только креста, на них и закона нет! – согласился тучный прихожанин.

– Закон-то, слава богу, как раз уж есть, только не про их честь! Для них Бога нет, а раз так, то всё и позволено! – не согласилась старушка с зонтиком.

– Спас тебе, синок, твой собака, наверно, – сказал, глядя на глотавшего слёзы Сашу, сторож. – Если б не он… А пла-а-хих людей Всевышний покарает! Не надо плакат… Ты тепер… ты долго жить будишь, наверно…

Маленький Хозяин уже ничего не слышал. Поводок, натянутый до предела и изрядно перекрученный, сообщавший ему о том, что видит и чувствует «сынок», молчал.

На церковной колокольне вновь загудел трофейный набат…

_________________________________________________________________

Рассказ «Черный лабрадор» стал лауреатом 13-го межрегионального фестиваля конкурса «Алтарь Отечества» в 2019 г., а также вошел в шорт-лист международного литературного конкурса «Гайдаровский конкурс – 2016».

Иллюстрации художника Лидии Ивановой

Приключения «айтишкиных»

ИНЦИНДЕНТ

На пути осуществления непрерывного учебно-воспитательного процесса в конце третьей (самой важной!) четверти возникло серьезное препятствие. В 5-м «б»! В бешеном классе! Рядом с учительской! За несколько минут до начала уроков! Менее чем за час до приезда комиссии из РОНО!

Завуч по УВР Лариса Алексеевна рвала и метала. Её маленькие серые глазки прищурились в две щёлочки. – Серёж! – набрала она номер (удалось!) по мобильнику. В силу отдаленности от райцентра, выход с мобильников в райцентр или, упаси боже, в какую-нибудь Москву был не всегда возможен – зона неуверенного приема. Случаются сбои даже при внутрисельском наборе абонента.

– У аппарата, – нерадостно отозвался большими трудами взявший отгул в своем ремцехе бывшего совхоза, а ныне сельхозартели, супружник.

– Тут такое! В 5-м «б»! Мы тута к комиссии готовимся, с ног сбились, ты представляешь, а эти… написали в классе на потолке: «Алина афца»! Углем, ты представляешь!? На потолке!

– Углем? Представляю, Лор, представляю, – нерадостно отозвался бродивший по жарко натопленному дому в трусах супружник, зевая и почесывая широкую, правда, без растительности, грудь.

На самом же деле он орудовал мыслями в другом направлении: вот-вот должен был прибыть «купец» за хряком Сникерсом и с детства любивший деньги Сергей прикидывал как бы получить с мясника подороже. При этом, как и всегда в важной денежной ситуации, брови его нервно подергивались.

– Углем, собаки такие! И где раздобыли-то? Село давно уж на газе… Чего делать? Щас уж комиссия прикатит…

– Уголь? Да в котельной! Там его завались. Да-а… Отзвонись теть Тае. Дело плохое, – продолжая почесывать грудь и подергивать бровями, посоветовал супружник, на самом же деле как раз в этот момент решив, что дешевле, чем за 10 (десять) тысяч рубчиков он Сникерса не отдаст. В этот момент брови его стали подергиваться со скоростью, на которую горазд разве что Сникерс, удирая от очередного «купца».

– Ладно. Ложи трубку! Теть Тай! – без «пальта» (завуч с детства не особо «заморачивалась» по поводу орфографии и всякой другой пунктуации) выйдя в заснеженный школьный двор и удостоверившись, что рядом никого нет, набрала она родственницу. К слову заявить, данная родственница на самом деле была не просто родственница, а родственница-методист РОНО, причем с большим стажем работы. В силу этой причины, а также несомненных личных достоинств, непосредственно связанных с умением поддержать слабеющий огонек учебно-воспитательного процесса, Таисия Федоровна была непременным участником всех почти комиссий РОНО. – Тут у нас «ЧП»!