Артем Рафиков - Одна история миллиона людей

Часы, что стояли в комнате, я не особо любил, они были какими-то старыми, ветхими, вокруг них еще более печальный антураж – в них не было ни красоты, ни эстетики. Дерево, из которого была собрана поверхность этих часов, отдавало не только ароматом старого лака, но и историей, которая засела в этих часах глубоко внутри во всем их механизме, что спрятался за оболочкой часовой конструкции. Каждый раз когда я смотрел на них, у меня складывалось ощущение, что я тоже какой-то старый, ветхий и как стрелки часов – тоже хожу по одному и тому же кругу. Будто бы все, что у меня есть – это циферблат, который я заполняю самыми бесполезными действиями в течении суток, старея вместе с часами. Быть старым и ветхим мне точно не хотелось, а признаваться в этом тем более. В то время мое внимание было вечно рассеянно, и даже если бы мне кто-то на красоту и указал, я бы её всё равно не разглядел, живя в страхе, что так и проживу всю свою жизнь шагая стрелкой по белому циферблату.

В той маленькой комнатке я ощущал сопротивления больше, чем когда-либо. Четыре стены для меня были полны страха, который зачастую и был причиной моего бегства из комнаты, хотя я бежал и от нее, но она будто бы знала, что сколько раз бы я не уходил, я всё равно вернусь. И она была права – я возвращался, прежде давая себе слово, что не вернусь. Так было и вчера – я ушел не попрощавшись и вернулся, когда она уже спала на своей стороне кровати, будто в ожидании, что по возвращении я её вновь обниму.

Продолжая молча сидеть на кровати, я думал: «Может я и есть тот самый страх, что чувствую каждый день и просто проявляюсь им? Бред какой-то, что это за мысли лезут ко мне в голову!» – мысленно воскликнул я и повернулся в сторону окна, реагируя на странный звук птиц. За окном я увидел, как темное облако покидало солнце и лучи плавно ложились на весь город, согревая весенние ветреные улочки. Спустя мгновение, я услышал привычный мне звук часов где-то под ногами, который меня быстро вернул в привычное мне состояние. Они звучали каждый день и даже успели мне немного надоесть за всё то время, что я проводил бессонные ночи. Услышав первые три звучания, я поднял свой взгляд на ветхие часы и понял, что времени прошло ровно девять минут с момента моего пробуждения. Я знал, что этот звук издавали соседские часы, которые отбивали тринадцать часов ноль минут, вновь предательски напоминая мне о циферблате и стрелках, что беспрестанно двигались по кругу. Девять минут – я даже не заметил как они пролетели, впрочем, как в то время я не замечал и свою жизнь. Жизнь, которая летела незаметно и с невероятной скоростью куда-то вниз, именно от этого мне становилось еще страшнее.

Своим звуком соседские часы мне всегда напоминали новый год, правда даже с такими воспоминаниями я жил в те моменты все равно без присущего мне чувства радости. Хотя если вспомнить детство, в котором это чувство было в новогоднюю ночь вместе с детским шампанским, сладкими подарками, фломастерами под елкой, родительскими эмоциями, которые были самыми душевными при распаковывании нами подарков, то можно на миг было окунуться в это состояние. В состояние ребенка, у которого весь мир для него. Я даже изредка ночью лёжа на кровати фантазировал, что ниже этажом в таком же маленьком, но более светлом пространстве, стоят часы, которые являются маленькой копией кремлевских часов со Спасской башней. Мне всегда было интересно, кто живет ниже этажом, чем они занимаются и вообще бывают ли они дома. Потому что я никогда не слышал ни единого звука и ни единого голоса. Будто бы часы стояли сами по себе одинокими, механически отбивая вечный звук, который пережил уже несколько поколений.

В то время я был тоже одинок, именно так я себя чувствовал, но в отличии от часов, я не пережил еще ни одного поколения. Мне наоборот казалось, что у всех жизнь идет полным ходом независимо от возраста и они живут каждый момент своей жизни. Когда я вместо того, чтобы жить, пребываю со своими воедино собранными чувствами, что родились во мне в процессе бегства от самого себя. Лишь спустя полгода я начну осознавать, что со мной происходило в каждый момент моей жизни, пока я находился в этой маленькой комнатке и как я в неё попал, занимаясь поисками ответов на свои вечные вопросы, на которые не было ответов ни у меня, ни у моего окружения. Если быть точнее, то у нас уже не было сил, чтобы меня хоть как-то переубедить, потому что у меня всегда была своя правда. Правда, которая делала меня в моменте сильным, но создавала сопротивление со всем внешним миром. Не осознавая этого, я разрушал себя изнутри, боролся с чем-то, а точнее с кем-то, кого очень давно перестал видеть в собственном отражении.

Аккуратно поднявшись с кровати, чтобы не усиливать боль в области поясницы, я побрел умываться. В то обеденное утро, я знал, что вновь не почувствую радости от соприкосновения моего тела с водой и даже от ее объятий. В тот момент мне было не до этого – столько мыслей и воспоминаний проносилось в моей голове, хотя я ведь просто шел умыться, почистить зубы и принять душ. В нескончаемом потоке мыслей, я иногда вообще не понимал как такое возможно – вроде только проснулся и уже устал от самого себя, от своих мыслей и вопросов, которые начинали бегать в моей голове, как только я открывал глаза и выдавали огромную порцию непринятых чувств. Мысли носились от уха к уху с такой скоростью, что я не мог даже на мгновение остановиться, чтобы вспомнить что было запланировано у меня в тот день и с кем стояла в календаре встреча на девятнадцать часов тридцать минут в одной из башен в Москва Сити. Все, что я чувствовал в тот момент, для меня было невыносимо, всё это душило меня, как и боль в пояснице, которая стягивала на себя всё моё внимание.

От резкой боли я сразу вспомнил вчерашний день. Чтобы хоть как-то мне себя отвлечь от мыслительного потока, шума, всех разрушающих меня длительное время чувств и беспрерывного хождения по кругу, из которого я не видел выхода – я напился. В таком состоянии, я хоть как-то мог остановить мыслительный шум своего ума и немного расслабиться. Всегда есть друг, который выслушает тебя с твоими проблемами по телефону, а возможно и приедет побыть с тобой, чтобы разделить твою боль. Даже если не приедет он, есть тот друг, который всегда приезжает, но либо уже не всегда. Именно вчера был тот самый день, когда ко мне не приехали друзья, уже не первый вечер. Я чувствовал, что они устали уже от моих историй и от одних и тех же фраз, что «я от нее уйду», что «запущу свое направление бизнеса» и что «вокруг происходит вечно какая-то неразбериха». Ситуация отсутствия друзей на встрече со мной повторялась, с каждым разом она была для меня все больнее и больнее, чувство одиночества подавляло все мое рвение и стремление куда-либо двигаться, оно же и усиливало во мне еще большее чувство вины. В тот момент я понимал, что запутался, но как выходить из этого состояния, несмотря на мое бурное воображение и фантазию, я себе представить даже не мог. К тому же, одиночество, что было на моей душе, завинчивало последний болтик на крышке люка в моем заболоченном колодце, где я, посадив себя на дно, ударялся о него всеми частями своего тела, в попытках из него выбраться. И эта история повторялась со мной уже несколько лет, когда я, карабкаясь руками о стены, стирал с лица всю грязь предплечьем, которая смешивалась с чем-то мокрым и холодным.

Читать дальше