Сергей Соловьев - Блюз Клима Рощина

Клим глубоко вдохнул крепкий дым сигареты, стоя на балконе второго этажа хрущевки. Он наслаждался летним утренним солнышком, которое приятно согревало своим теплом. Дул едва заметный свежий ветерок, обдавая прохладой утро, пели птицы, и настроение полностью гармонировало наступившему солнечному дню. Это был 95-й год… Сзади тихонько подошла бабушка, обняла и крепко прижалась к внуку, вкладывая в этот жест всю свою любовь и материнскую заботу.

– Ба, ну хватит, ведь все уже позади. Я дома, жив-здоров, слава Богу, все хорошо!!! – внук поцеловал старушку, вытирая ей слезу и благодарно улыбаясь.

– Пойдем, мой сладкий, выкидывай свою соску…, – так она всегда называла сигареты, – пошли есть твои любимые блины, пока они не остыли.

Клим обожал бабушкины блины, их вкус, пышность, сочность, маслянистость, запах. Они ели блинчики с малиновым вареньем, запивая ароматным горячим чаем. «Прямо как в детстве смакую вкус блинов с вареньем», – вспоминал он свои детские радости, с благодарностью поглядывая на старушку.

– Ты Климушка, постарайся забыть все, что произошло. Не вспоминай, где ты был, не было ничего. Ты меня понял?

Внук с любовью посмотрел на старушку и утвердительно кивнул. Всего несколько дней назад он освободился из мест не столь отдаленных и сейчас впитывал в себя как губка каждый миг свободы. Просидел он три года за собственную глупость и наивность, как впрочем, и многие мальчишки его лет, которых «воспитала» улица. А самое

печальное, это то, что это уже была

другая страна,

другие люди,

другой мир.

Даже деньги

уже были другие, а не те что были когда его арестовали,

дензнаки с Ленином.

Клим рос отзывчивым, добрым мальчиком. Подвижный, впечатлительный и наивный он любил сказки, книги про войну, кино о рыцарях и мушкетерах, где добро неизменно побеждает зло.и как и все восхищался индийским кино.и не совсем мог понять почему в Индии есть богатые и ведные, тогда как у нас всё по другому. В пять лет бабушка отдала Клима в секцию спортивной гимнастики, поскольку почти весь день она проводила на работе. Он влюбился в этот спорт и все, что с ним связано всем сердцем. Батут, вольные программы, турник, конь, брусья и кольца, но особенно ему нравились турник и кольца.новые друзья, новые знакомства и всё вокпуг для спорта, успеха, побед. Его тренеры, супруги Нелли Федоровна и Егор Анатольевич, видели в мальчике перспективного спортсмена с хорошим будущим и свою гордость. Именно поэтому его не жалели на тренировках. Здесь было все: слезы и боль, усталость, вывихи, растяжения и ушибы, успех, радость, медали и миг счастья от вкуса победы, от одной мысли, что ты лучший!

В пятом классе на очередных соревнованиях Клим сорвался с колец, пролетел мимо матов и со всей силы шлепнулся на голый пол. В результате неудачного падения он получил обширные травмы рук, челюсти и десен.

Больше года мальчик провел в больницах, левую руку неоднократно ломали заново, из-за того, что кости в локтевом суставе неправильно срастались. Когда он вернулся в гимнастический зал, оба тренера искренне улыбались и приветствовали его, хлопая по плечу и обнимая как родного. К моменту его возвращения все ребята из сборной уже далеко продвинулись вперед, кто-то получил кандидата, а некоторые даже стали мастерами спорта. Видя все это, Клим с сожалением в сердце ощутил, что этот спорт теперь для него закрыт, но по детской наивности не мог и не хотел это признавать.

Оба тренера как могли, утешали мальчика, высказывая слова сожаления и сопереживания, советуя попробовать себя в других видах спорта. Егор Анатольевич бил себя в грудь, что похлопочет за Клима перед тренером по легкой атлетике, чтобы тот без проблем взял его в сборную, так как у мальчика для этого есть все предпосылки. Но однажды к Климу подошел соперник, чернявый паренек Вася Тарасов: « Ну что, чемпион, сломался? Теперь я лучший!» – сказал он, гордо сделал сальто назад и помчался в раздевалку.

Первую горечь разочарования, которую вкусил Клим во всех ее проявлениях, была вызвана неспособностью тренеров его понять. Он так любил этих людей, которые хвалили его за упорство и терпение, ценили в нем жажду победы, гордились как собственным творением, а теперь так просто и легко отвернулись от него. Клим принес им не одну медаль, он был лучшим из лучших, а теперь чувствовал себя чужим и ненужным.

Все, что его окружало, стало теперь таким далеким. Придя домой, Клим залился жгучими слезами, обжигающими душу и сердце, обида как тяжелый ком давила на него. Уткнувшись в подушку, он лишь мечтал, чтобы скорее пришла с работы бабушка, она приголубит, пожалеет и обязательно поймет.

Так как ритм жизни Клима был плотно связан с разъездами, спортивными сборами, поездками и соревнованиями, то теперь у него появилась уйма свободного времени, и непонимание, куда себя деть. Окончательно оправившись после травм, он начал искать себя в других видах спорта, занимался легкой атлетикой, посещал секцию футбола, самбо, но нигде он не испытывал такого удовлетворения и радости, как в гимнастике.в 80-х было много возможностей у молодого поколения в поисках себя… Все секции были бесплатные и доступные, всё что требовалось это лишь желание и осознание, твоё ли это. Так было в спорте, так было и в творчестве. В дальнейшем все, что было связано со спортом, растворилось в бурной пучине наступающей новой жизни.

От души нахлебавшись лагерной тоски, Клим еще в колонии зарекся, что не сделает больше ничего, за что его могли снова упечь в это болото под названием тюрьма. Клим застал все штормы перемен того времени не только,

Как в личной но и историческом смысле, где когда то даже обычный чай был предметом запрета, за что сажали в карцер, где когда то знаменитые кресты, были настолько переполнены, что в камере 3 на 4- е, находилось по 18-21 человек. Где убийц, не смотря на переплненность, можно было сосчитать по пальцам, где ещё действовал мараторий на смертную казнь, и где его уже отменили. Клим вспомнил Фадея парня 21-года, красивого, образованного но уже седого от ожиданий когда приговор приведут в исполнение. Человек который со смертью уже был на одной ноге в обнимку, сейчас улыбался, шутил, словно этого и не было, это люди вызывали у Клима восхищение, пережитым периодом, где они не слетели с катушек, а самое бесценное остались Людьми. Первым шагом к нормальной жизни было освоение профессии. Он сделал выбор. А пока решил хотя бы на время найти какую-нибудь работу. Но сделать это оказалось не так просто. Просыпаясь рано утром, Клим каждый день ходил от одного производственного управления к другому. Однако городок, в котором он проживал, был глубоко провинциальным, это была Ленинградская область, г. Сланцы, когда то шахтёрский городок с хорошей инфраструктурой… Но это было когда то а сейчас все мало-мальски достойные рабочие места были в большом дефиците, вследствие чего парень везде получал отказ. Потихоньку его боевой дух разбился о стену безысходности. «Надо отсюда валить…и как можно быстрее, пока я не превратился в пьяного аборигена», – твердо решил он. От тоски и внезапно появившейся в душе обиды становилось трудно дышать, хотелось тупо нажраться и забыться. Становилось страшно, а в глазах туманилось от безнадеги.