Александр Шубенков - Скрытая тропа на развилке дорог

Мальчишка ещё не задумывался над тем, что будет делать один посреди Индийского океана. Ведь по всему выходило, что после страшного нападения пиратов в живых останется он один. Вокруг уже не было слышно стонов раненых. До слуха юнги долетал лишь трепет рваной парусины да прерывистое дыхание отца. Парень не хотел об этом думать, он лишь укорял себя за трусость, проявленную во время пиратского набега. Когда на горизонте показался чёрный флаг, капитан велел ему спускаться в трюм и спрятаться, пока всё не закончится. Он так и сделал. Сидя в тёмном углу, он слышал канонаду пушек, яростные крики людей и лязг металла. Он слышал смех пиратов, выносивших из трюма тюки с товаром. Ещё юнга отчётливо слышал имя: Джим Сейлор. Парень вжимался в угол с таким страхом, что не заметил, как всё кончилось. Прижимая ладони к голове, он только шептал: Джим Сейлор, Джим Сейлор, Джим Сейлор. Его не заметили только чудом.

Здесь, на шканцах, 5 5 Другое название квартердека. он и нашёл отца, когда, наконец, вылез из трюма. И теперь склонившись над умирающим отцом, парень твердил лишь одно: «Я отомщу за тебя».

– Нет, Шани. Оставь эти мысли, – капитан нашёл в себе силы, и прижал ладонь сына ещё крепче, будто пытаясь запомнить ощущения и унести их с собой. – Прости меня, сын. Прости за всё. Прости за то, что на протяжении четырнадцати лет внушал тебе мысль об отмщении нашему врагу, который разорил меня однажды. И вот теперь разорил опять. Ты должен забыть о нём. Прости меня за имя, что я дал тебе сгоряча. Обещай мне, Шани, что…, – капитан зашёлся в кашле и снова потерял сознание.

Шани опустил голову на грудь отца. Он уловил слабое биение сердца. Вимал был ещё жив, но пробыл в беспамятстве дольше обычного. Когда он очнулся, то увидел голову сына у себя на груди. Капитан снова сжал руку сына. Шани поднял влажные глаза.

Обещай, сын, что оставишь затею, которой по своему малодушию я когда-то заразил тебя. – Вимал глядел на Шани туманным взглядом. Взглядом человека, чья жизнь подходит к концу. – Выполни просьбу умирающего отца, мальчик мой. И самое главное – выживи. Я знаю, ты сможешь. Я дал тебе все свои знания морского дела.

– Я обещаю тебе, отец, – глаза юнги высохли и в один момент стали такими, какими Вимал помнил их – ясными и пронзительными. Вимал улыбнулся. Улыбка застыла на лице капитана торгового судна навсегда. Дыхание его замерло на вдохе, и безжизненные руки отпустили сына. Слёзы на глазах юнги больше не появлялись.

Альбатрос, расправив свои огромные крылья, взмыл в небо, унося души матросов на небесный корабль, который вот-вот отчалит в райское плавание по небесному морю.

Времени, чтобы горевать возле тела отца, у Шани не было. Корабль медленно, но неуклонно погружался в воду. Нужно было торопиться. Юнга поднялся, оглядел корабль. На бриге не было ни шлюпок, ни что-либо напоминающее плот. Всему виной непредусмотрительность капитана, который был уверен, что молния в одно место дважды не бьёт. Будучи однажды жертвой пиратов, Вимал, вместо того, чтобы учесть сегодня горький опыт прошлого, верил в невозможность повторения событий многолетней давности. Всё свободное место капитан забивал всевозможными тюками и свёртками с товаром, столь востребованным в Новом Свете. Бриг под завязку был наполнен хлопковыми и шёлковыми тканями, чаем и специями, глиняной посудой. Джим Сейлор со своими людьми неплохо поживился на этом судне.

Шани оставалось одно – соорудить плот из подручных материалов. Он осмотрел единственно уцелевшую мачту, чудом сохранившую весь рангоут. Из-за рухнувшей грот-мачты взобраться по вантам, как по ступенькам, не представлялось возможным. Сходив в трюм и взяв нужный инструмент, Шани взобрался по беспорядочно висящему такелажу на мачту и методично стал освобождать реи и стеньги от креплений. Выполнять такую опасную работу, когда корабль с каждой минутой погружается всё глубже, очень непросто. Однако на стороне юнги была проворность, и уже через несколько минут он распиливал, а затем и скреплял между собой деревянную основу плота.

Несмотря на то, что плот был не готов, медлить было нельзя. Вода уже заливала палубу. О том, чтобы поставить парус, не могло быть и речи. Перед тем, как спустить плот, Шани только и успел, что захватить немного вяленого мяса и маленький бочонок воды, и уже на бегу подобрал обрубок палубной доски.

Отплыв на безопасное расстояние, юнга с горечью наблюдал, как корабль, на котором остался его отец, идёт ко дну вместе со всей командой. Вимал когда-то давно рассказывал сыну, как тяжело было начинать своё дело с начала. Огромных трудов ему стоило скопить деньги на новый корабль. Ещё труднее было преодолеть страх перед морем. Восьмилетним ребёнком Шани впервые отправился с отцов в плавание на этом бриге, и вот в четырнадцать лет он его покидает навсегда. То, во что не верил отец – сбылось. Молния ударила в то же место. И имя этой молнии – Джим Сейлор. Но Шани должен забыть это имя, как и обещал отцу. Он дал ему клятву.

Лёжа на поспешно сооружённом плоту, размеры которого с трудом позволяли устроиться самому и разместить скромные запасы, Шани старался прийти в себя. В отсутствии измерительных приборов, ориентироваться ему будет крайне сложно. Юнга знал лишь, что «Дивный» – корабль, навеки упокоенный в водах Индийского океана, шёл курсом Юго-Юго-Запад. Капитан намеревался обойти стороной Сейшельские острова, кишащие пиратами, и сделать временную остановку на Иль-де-Франс 6 6 Ныне остров Маврикий. для починки корабля, чтобы затем, сменив курс, обогнуть южную оконечность Африки и через Атлантику выйти в Новый Свет.

Юнга понимал, что без точных приборов не сможет добраться до острова Иль-де-Франс. В его распоряжении были только солнце – днём и звёзды – ночью.

По его приблизительным подсчётам он должен находиться сейчас в относительной близости от Мадагаскара. Это его и пугало. Отец неспроста старался избежать этого острова как места для стоянки. Мадагаскар, как и Сейшельские острова – был пристанищем пиратского отребья. И по всему выходило, что только в той стороне он сможет попытаться найти спасение от ужасной участи, перед лицом которой сейчас оказался. Иного выхода у него не было.

Шани по солнцу определил, что время перевалило за полдень. Он встал, с трудом удерживая равновесие, повернувшись спиной к светилу. Юнга помнил, что зимой солнце в южном полушарии заходит на Юго-Западе, а тень, отбрасываемая любым предметом, указывает на Юг. Проделав этот нехитрый приём, парень определил направление и, взяв нужный ему курс на остров Мадагаскар, стал не спеша работать «веслом», экономя силы.