Рафаэль Файзирахманов - Книга жизни. Письмо в будущее

Город. Снова приходил какой-то мужик. Опять хотел попасть в квартиру. Дед прогнал его. Отец мне говорил, что никакого мужика не засылал бы. Дед сказал нам, что это бандиты, которые его уже дважды грабили.

На выходные в деревне все на том же перекрестке снова встретился с комбайнистом. Я подпустил его без всяких лишних мыслей. Думал, поговорим об этом без кулаков. Но он опять испод тишка ударил меня по глазам. Слезы выступили. Я плохо видел его. Пнул его по морде в прыжке, но удар лег касательно. Тогда я выломал от забора штакетину, разбил ее об его спину, и пустил кровь с его дурной башки.

Город. Снова приходило что-то с другого мира. Странно все это. Я заснуть не могу, а парни спят так, что пушкой не разбудишь. Я ничего не спрашивал, просто хотел понять, что это такое. Сперва не могу заснуть. А после нападает ужасная усталость. Оно забирает мою энергию. Солнечное сплетение шевелится. Оно что-то со мной делает. Но что? Кто это? Зачем?

Пятница. 10 утра. В училище заехали мои родители и предупредили нас о том, что в городе они будут находиться до двух часов дня. Если кто из нас успеет к этому времени попасть к деду, то поедет в деревню. Опоздавшие проведут выходные в тоскливой квартире наедине с раздражительным характером моего фронтового дедушки. Я учусь до четырех часов дня. Мои родители уже отъезжали от квартиры, как в последний момент появились парни. Пацаны уехали домой.

Из училища я пришел в четыре часа ровно. Ужасно болела голова. Дед сидел на кухне. Предложил мне выпить рюмочку водки. Поднеся стакан ко рту, я вдруг подумал: «Пойду просплюсь. Лучшее средство от головной боли – дневной сон».

Поставил стакан на стол и пошел спать.

Проснулся я от сильного грохота, который доносился до меня из прихожей. Подскочив, я выбежал в зал, с которого видна прихожая и входная дверь. Продрав глаза.… У двери стоит мой дед с топориком в руках и кричит:

– Сделаете шаг в хату, я тут же вас порубаю на куски!

С обратной стороны сильно били. Я понял, что двери не выдержат такого напора и вылетят.

– Сейчас выбьют. Надо что-то делать.

Оттолкнув деда в сторону, я начал держать эту долбанную дверь. Удары стихли. Запахло смолью.

– Не понял. Что горит? Дыма нет.

(Запах смерти).

– Вот сволочи! Эти бандиты совсем обнаглели. Пошли на штурм. Какой в этом смысл? Денег у нас нет и ценностей тоже нет. Я так им и сказал:

– Ребята, уходите. Сейчас приедут менты. Атас!

– Слышь, парень! Открой по —хорошему! Ты что, не пацан, что ли?

– Я пацан, но не дурак. Дед, звони в милицию. Щемитесь!

Дед сколотил понт, бренча телефоном. Реакция бандитов продолжила выбивать двери.

– Дед, звони по-настоящему. Я не смогу их долго держать!

Время было за одиннадцать часов вечера. По телевизору шел детектив «Коломбо». Деду нравился этот сериал. С момента звонка прошло около 10 минут. Обычно милиция быстро приезжает, а тут никак не дождаться. (Почему обычно? Дед до этого вызывал их несколько раз по пустякам. Ну, прямо, как по сценарию.) Бить стали сильнее и упорней. Моя голова от ударов об двери раскалывалась на части от непередаваемой боли. С замка вылезали гвозди, я их бессмысленно забивал топориком обратно. Я бью тут, они —там. Время идет, милиции нет.

– Да что они телятся, что ли? Звони, дед, еще раз. Поторопи их, у меня уже ноги сводит.

После дед звонил третий раз, но помощь так и не пришла.

– Машины уже давно вышли, – ответ милиции.

– За это время можно было бы пешком прийти!

Прошло примерно 25 минут. Я освоился. Открылось второе дыхание. Уперся ногой крепко в стену, как вдруг услышал стук в окно. Наша квартира на втором этаже. Все это время удары продолжались, и лишь на несколько секунд у банды было на отдых. Мне же отдыхать было некогда.

– Вот гады! Они уже на балконе. Надо же, как нагло действуют. Да сколько же вас там?

– Дед! Найди что-нибудь еще. Да потяжелее.

Дед принес молоток.

– Дай сюда. Вот тебе топорик. Иди к балкону и держи оборону, как на фронте. Давай, дед, вспомним былые времена. (А, может, он не справится?) Стой! Дай топорик. Хотя? Ладно, дед, бери себе топорик. Быстро к балкону! Не дай им прорвать оборону с фланга. Я их здесь задержу. Может, менты успеют?

Дед с моим благословением пропал в зале. Полетели стекла.

– Сынок! Спасай!

Я же знал, что дед не справится. Так зачем же винить его в провале обороны? Как мне разорваться?

– Все! Они уже здесь.

Дверь уже держать не имеет смысла. За дверью угрожали убийством.

Нам конец! Какой здесь смысл? Я заберу с собой хотя бы одного из них. Потом разберемся. Удивительно, в душе я был спокойней самой смерти. Смерился с этой мыслью и пошел ва-банк.

Бросив двери, я рванул на помощь к деду. По ходу дела, не останавливаясь, расценил обстановку с молоточком в руках. В светлом зале, у балкона, бандит пытается повалить деда на пол.

Надо быстро двигаться. Только бы успеть. Дверь выдержит пару ударов. Этот пока один. Надо вернуться дважды. Бью с одного удара —и назад к двери! Я появился мгновенно, бандит этого не ожидал. Я думал настолько быстро, что казалось, что все происходит очень медленно, что давало возможность по ходу обдумывать несколько вариантов плана выжить.

Подбежав, схватил деда за шиворот, я откинул его на безопасное расстояние позади себя.

– А ну, сынок, ударь его по-каратистки!

Я что было сил ударил наотмах молотком преступнику по затылку.

– Как так? Он же должен был сразу же вырубиться? План может провалиться. Надо еще быстрей.

Дверь бьют.

– Я еще могу успеть. А? Там их много.

Таким образом, я успел нанести ему около шести мощнейших ударов по голове молотком, после чего почувствовал сильную боль в солнечном сплетении. Мгновенно ощупав левой рукой, понял: «Это пистолет!»

Выбросил молоток. Принялся отнимать пистолет обеими руками.

Его штормит. Сейчас я заберу у него пистолет, вернусь с ним к двери и тогда посмотрим, кто кого.

Что было сил я швырял в стороны налетчика, но он вцепился в пистолет мертвой хваткой. Борьба была за направление в друг друга дула пистолета. Пистолет двигался, казалось, около часа в направлении его живота.

Я направил его: «Что за черт? Предохранитель!»

Пистолет плавно и еще медленнее стал поворачивать на меня.

– Надо сунуть палец в дуло и, когда он выстрелит… Хрен с ним, с пальцем. Произойдет обратный выстрел —и ему кранты. А если…? Ну, тогда у меня не будет не только пальца, но и всего остального.

Как мне не хотелось умирать, так ничего не поняв. Что это было? Я поник в уверенности выжить. Более того, я хотел отпустить руки и спокойно сосредоточиться, хотя бы так, без суеты, если другого выхода нет. Но, как только я принял такое решение, времени уже не было. Пистолет направлен мне в сплетение крови. Время остановилось. Кто-то кричит мне в уши: