Рафаэль Файзирахманов - Книга жизни. Письмо в будущее

Я вышел не с той стороны поезда и пошел сам, не зная, куда. Память дальше идет с перерывами.

Я в милицейском УАЗике. Двери открываются, и ко мне, в это маленькое пространство, милиция пытается запихать какого-то мужика. Я смеюсь. Мужик бьет им по морде. Они его травят газом, но на него он не действует. Они бьют его дубинками, но мужик и это выдерживает. Тогда они вытаскивают и отпускают меня и толпой загоняют его, как в консервную банку. В другие двери, в салон, запихивают тех двух моих попутчиков. Олега с ними нет.

– Саня! Братан, где Олег?

– Не знаю. Подожди нас в Мутном глазе (бар), нас сейчас отпустят.

В баре никого не было, кроме двух толстых женщин и одного мужчины. Они сидели за столиком, пили холодное пиво. На столе было много закуски.

Я прислушался, о чем они говорят.

– Как они достали, эти бродяги! – Сказал мужик.

– А я их жалею. Ну не могу я пройти мимо таких людей.

– Зачем? Мне кажется, что проще их всех собрать и расстрелять. Все равно из них толку не будет.

– Как так можно? Они же дети.

– Уроды. Отбросы. Они далеко не дети.

– Послушайте меня. Я не отбросы. Я просто жду друзей, они должны сейчас подойти и увести меня домой. Я просто очень пьяный, и мне холодно. Еще милиция хочет убить.

– На вот тебе, дитя, пиво попей, согрейся.

Я взял большую кружку. Сделал глоток и отказался.

– Становится еще холоднее. Мне бы горячего чаю стакан, если вы мне хотите помочь.

– Кокой тебе горячий чай? Ты что, баран, имеешь против милиции?

– Кто баран? Ты, дядя, попутал? Похоже ты один из них же?

Мужик вскипел. Мы вышли с ним на крыльцо. Он хотел снять с меня часы за тот глоток пива, но не успел, пришли мои знакомые. Память снова пропала.

– Милиция?

Я снова в УАЗике. Куда меня так долго везут? Отпустили.

– Где я?

Не могу понять. Куда идти? Этот забор. Он вообще когда-нибудь закончится? Надо перелезть. Мои руки чуть не сгорели от холода железного высокого забора с пиками.

– Да, что ты будешь делать? Опять этот забор не кончается. Е-мае, это же банк.

Пришлось перелазить снова. Тут меня опять взяли и увезли в милицию.

– Так! А теперь я где? Что за деревня? Где город? На этот раз они меня напрочь завезли. Теперь я точно замерзну. Здесь и залезть-то некуда. Надо найти магазин, разбить окно. Я совершу преступление, пусть лучше меня посадят в клоповник. Там я не замерзну.

– Что за деревня такая? Это куда они меня так завезли, что магазинов нет? Я пропал. Надо же было так случиться, чтобы пьяным к ним попасть? Самая глупая суть. Меня никто в квартиру не пустит. Тупые пристрелят. Надо идти туда, где больше света. Там должен быть выход.

Я пересек большое озеро. Падал много раз. Вставал и шел дальше. Наконец, я уперся в колючую проволоку.

– Это что, граница с Китаем? А какая разница, где подыхать?

Я лег на землю, чтобы проползти под проволокой. Стало так тепло, что не хотелось вставать.

– Интересно. Кто проделал здесь лаз? Еноты? Собаки? Посплю немного и продвинемся дальше. Стоп. Я же уже умираю. Мне стало тепло и сонно. Это признаки переохлаждения. Если я сейчас не встану, то меня, может быть, даже не найдут. Эти сволочи выиграют. Нет. Я просто так не сдамся.

Я прополз под проволокой и уперся в еще такое же препятствие.

– Это точно граница. Смотри-ка. Надо же? Как нас берегут.

Легко пролез и под этим ограждением. Вышел на тропинку и пошел по направлению к трехэтажному зданию. Меня глючило. Мне казалось, что я иду не один. Со мной шли священники по обоим сторонам и сзади. Мы шли целой группой. Наша цель: разбить окно в каком-нибудь магазине и согреться.

– Ребята. Да не расстраивайтесь вы так. Все будет хорошо. Прорвемся.

– Стой! Стой, стрелять буду!

– А. Это сумасшедший. Не обращайте внимания. Он это не нам. Тем более, кто ему ствол доверит.

Прозвучал выстрел.

– Стой говорю, сейчас убью!

– Опа. Атас! Руки вверх. Этот дурик все же где-то ствол достал. Не дергайтесь.

Делайте, что он скажет.

– Да, бог с тобой. Стреляй! Если тебе станет легче. Я все равно замерзаю.

Мужик с ружьем с кем-то что-то разговаривает.

– Похоже, его тоже глючит. Ха-ха-ха! Во попал. Батюшки, братцы, его тоже плющит, как и нас.

Через пару минут мужиков стало больше, и меня со священниками под ружьями повели вперед. Пришли в тепло и поднялись по этажам в одну комнату, где за длинным столом сидел военный с усами. Сзади меня держали на мушке. Священники же не стали входить в этот кабинет и остались снаружи.

– Ты кто? Откуда? Зачем?

Я рассказал ему все….

– Эти сволочи. Они хотели убить меня. Просто. Замерз и все. Они должны были меня как малолетку доставить прямо домой. Двух месяцев не прошло. Я у них на первом счете как особо опасный.

– Не дави на гниль. Мне плевать на тебя!

– Тогда и мне на тебя чихать. Разберусь сперва с ними, и до тебя очередь дойдет.

– Ты что, пацан, о себе возомнил?

– Я знаю, что в будущем я очень важная персона. Я это знаю с самого рождения. И все, что сейчас творится, тоже очень важно.

– Ладно, парень. Не горюй. Я пошутил. У меня сын твоих годов.

Ты как себя чувствуешь? Согрелся? Отрезвел?

– Лучше.

– Не беспокойся. Я не отдам тебя им, пока тебе не станет лучше.

Мне принесли чай.

– Я прослежу. Ты совершил преступление. Тебя могли застрелить, и по нашим законам служивый получил бы не по шапке, а, наоборот, его бы поощрили. Поэтому видишь вот этого дядю с ружьем. Вот он с гражданки и работает за зарплату. Пенсионер. В стране дурдом. С тобою я согласен. Может быть, у тебя что-то получится. Но не будь таким злым. Не все уроды.

– Куда же я залез?

– Армейская нефтебаза.

Мужик пожал мне руку и отдал меня ментам. Те уже все знали меня. Ржали, как кони. У меня опухло ухо и повисло набок. Привезли домой к деду. Меня не били.

Утром приехала мама.

– Все, сынок. На этом твоя учеба в Хабаровске окончена.

Я поехал с ней и забрал свои документы. Уже во вторник я вернулся в свое училище. Вся группа обрадовалась. Особенно мастер, когда увидел мое ухо. Оно было черным. Я думал – отвалится.

На обеде ко мне подошла одна женщина, которая отвечает за малолетних преступников.

– Какой шустрый. Не успел уйти, как вернулся тут же. Да не просто так. Преступление совершил. Ты что натворил? Где ты потерял свой студенческий билет? В милиции сказали, что его забрали на рынке у какого-то наркоторговца. Что было на самом деле?

Я объяснил ей ситуацию, но она, как и тогда, не поверила.

– Без родителей к урокам я тебя не допущу.

Я привел маму, но учитель и ей не поверила.

– Не объясняй ей. Они верят только в то, что хотят. Они не воспринимают то, что происходит на самом деле. Они другие. Слепые. Тупые. Глухие. Им вообще на нас плевать. (-Виноват ли я? Я попал в глупую ситуацию. Я потерялся. Они и рады стараться. Да не помочь она мне хотела. Лишила стипендии.)