Андрей Завальня - Твою медь!

– Витенька! Побудешь со мною, пока я со своими поговорю? Покажу им тебя, хорошо?

– Да что вы! Ну, зачем? Я пойду!

– Останься! Тут еще пароль же надо ввести, я пока введу, там, в Аргентине, все мои и разбегутся! Оставили меня одну, сиротиночку, тут бороться, а сами в Аргентину убежали! – Начала говорить старушка голосом, который предвещает затяжной плач.

– Хорошо. Давайте скайп включим. – Вроде незнакомый человек, а все равно жалко. Бабушка сидела смирно перед ноутбуком, я рядом вводил пароль с блокнота, который она мне подсунула.

– Шесть часов разницы во времени у нас! – Говорит бабушка, довольно глядя, как загружается скайп. – Это у нас восемь, а у них двенадцать, уже недолжны спать.

Я чуть отошел в сторону, и принялся рассматривать бутылку из-под колы, слыша, как из ноута раздаются гудки дозвона скайпа в Аргентину. Необычная бутылочка. Поднял ее вверх и принялся рассматривать донышко. Именно донышко меня удивило больше всего.

– Бабушка, а как вас зовут? – Не отрывая взгляда от дна бутылки, спросил я.

– Ева – Спокойно ответила старушка. На дне бутылки была фашистская свастика.

– Sieg Heil! – Услышал я из ноутбука.

– Heil Hitler! – Рявкнула старушка в монитор. Не знаю почему, но мне стало страшно оторвать глаза от бутылки, и посмотреть в экран. Я боялся… я боялся увидеть там Гитлера. Превозмогая себя, я все-таки посмотрел в компьютер и увидел там… Гитлера. Самого настоящего классического Гитлера. Такого, как я видел в учебниках истории. Он сидел смирно за столом, за его спиной был ярко освещенный солнцем аргентинский пляж. Он не был старым, а был таким же, как я видел его последний раз, ну, в смысле, в учебнике истории за 9 класс. Усишки, засаленная челка. Твою мать! Это юмор у пенсионеров такой? Смотри, я с Гитлером разговариваю! Бабка, ты фашисткой была в войну?!

– Wie bin ich froh, dich zu sehen, meine Liebe! 1 1 Как же я рада тебя видеть, моя любовь! (нем.) – Завопила старушка, как тринадцатилетняя школьница, при виде своего предмета обожания.

– Eve! Welche Art von Fremden während der Sitzung? 2 2 Ева! Что за постороние люди во время сеанса связи? (нем.) – Гаркнул Гитлер из монитора.

– Mein lieber! Das hat mir geholfen, das Primat der Skype zu etablieren. 3 3 Мой дорогой! Этот примат помог мне наладить скайп.

– Nein, Nein, Nein, Nein! – Закричал аргентинский Гитлер, стуча кулаком по столу.

– Liebe, fürchte dich nicht. Antenne in der Bibliothek, neu ausgerichtet ich die Welle der Slawen. Nun sind alle slawischen Schmutz schmelzen Gehirn. 4 4 Дорогой, не бойся. Антенну в библиотеке я перестроила на волну славян. Теперь у всей славянской грязи расплавятся мозги. – Все так же истошно говорила старушка.

– Holen Sie es sofort! 5 5 Убери его немедленно! – Бесновался Гитлер.

– Gut. – Недовольно выдохнула старушка. Она зачем-то полезла в полку стола, и достала оттуда… твою мать это же пистолет! Это люггер! Я схватил пакет с покупками и выскочил из комнаты. Собака смирно лежала в прихожей. Я перепрыгнул через нее и выскочил из квартиры. Побежал вниз по лестнице.

– Блонди! – Услышал я крик старушки. В этот же миг раздался злобный лай овчарки. Я бежал как никогда раньше, перемахивая через 4 ступеньки. Выбежав из подъезда, я спиной припал к железной двери на магнитном замке, закрывая ее. Едва она закрылась, как в нее с размаху влетела овчарка, злобно лая и рыча. Твою медь! Помог старушке! Вот уж и вправду – благими намерениями дорога в ад вымощена! Прямиком к Сатане! Что теперь делать? У нее собака, пистолет! И Гитлер! Гитлер жив! Надо бежать! Домой нельзя, твою медь, соседний подъезд! Я побежал прочь от дома. Где-то метров через двести, я понял, что выскочил без обуви и бегу по мокрому асфальту в носках. Я остановился, усталости я не чувствовал, лишь глубоко дышал, без одышки. Надо матери позвонить, сказать, что попозже подойду. Достав телефон, я увидел две смс. Одну от Аполлона: «Я расстался со Светой, бери алкоголь, заходи ко мне». И одну от Светы: «Аполлона больше нет в моей жизни! Если хочешь, приходи ко мне:*». И… о боже! Шесть пропущенных от матери! Капец! Да что за день сегодня такой!? Сначала Гитлер, теперь мать! Дрожащими пальцами набираю номер мамы. Она долго не отвечает, потом раздается ее сухое:

– Алло!

– Мама, ты звонила?

– Да! Где ты ходишь!? – Мать явно была не в духе. – Я больше часа назад тебя за хлебом посылала!

– Мам, я попозже з-з-зайду. – Предательски заикнулся я.

– Ты что уже пьяный!? Дома не мог пиво свое выпить!? – И бросила трубку.

Вот походу ни разу не мой сегодня день! Мать убьет за то, что без ботинок домой приду! Так. Домой точно нельзя.

Вдали раздался собачий лай и крики явно не на русском языке. Я вновь побежал. С такой скоростью я бегал последний раз только в четвертом классе, когда бежал от сторожа на стройке. Я бежал, не обращая внимания на ветер, мокрые ноги и пакет с пивом и хлебом в руках. Так случилось, что на пути оказался дом Светы, и, на мое счастье, подъезд оказался открытым. Я влетел, как стрела, на четвертый этаж и принялся тарабанить в Светину дверь. Она открыла не сразу, а когда открыла, была, мягко говоря, удивлена, увидев меня:

– Витя?

– Да, да, да. – Я перевел дух. – Света, к тебе можно?

– Проходи, пакет можешь на кухню занести.

Я послушно зашлепал в кухню. Зайдя, я на автомате начал доставать покупки из пакета.

– Твою медь, Витя! – Услышал я недовольный голос Светы. – Ты почему не разулся, весь пол заляпал! А так ты… Ты без обуви!? Какого хрена!? Вы сговорились? Аполлон говном мне квартиру уделал, ты в носках по улице рассекаешь, а потом по квартире у меня ходишь! Знаешь, что? Иди домой!

– Света! Мне нельзя домой! – Начал оправдываться я.

– Ну конечно нельзя! Людмила Сергеевна, с тебя шкуру спустит, если ты такими ногами будешь по ее квартире расхаживать! Пошел вон! Иди куда хочешь! Уроды!

– Света! Света! – Орал я. – Я все объясню! Прости! Дай мне время, пожалуйста!

Света недовольно засопела, поставила руки в бока:

– Так! Бегом в ванну! Я тут пока пол вымою.

Я послушно направился в ванную. Вымыл ноги, постирал носки, умыл лицо, и начал потихоньку себя успокаивать. Вышел из ванны, Света сидела в уже вымытой кухне в своем любимом красном халатике на молнии. Светлые волосы собраны в хвост. Она этот халат, по-моему, класса с 9-го носит.

– Ну! – Начала она, наливая себе в кружку мою «Оливарию». – Рассказывай.

Я не знал, с чего и как начать свой рассказ про живого Гитлера, и поэтому начал с отвлеченной темы:

– А почему у тебя в ванной говном воняет?

– Так! Ты за этим сюда пришел? Я же тебе сказала, это Аполлон! Давай рассказывай, почему ты ботинки носить перестал?

Я сел за стол напротив нее, налил пива себе. Начал быстро и судорожно пить его большими глотками.

– Витя, – недовольно сказала Света, – у тебя вид такой, будто ты Гитлера увидел.