Андрей Завальня - Твою медь!

В это апрельское воскресение Женя проснулся не как обычно, в пять утра, а ближе к полудню. И почему-то вискарика ему не хотелось. Не то чтобы ему совсем не хотелось алкоголя, просто что-то было не так. Голова не болела, а сухость во рту была не такая жестокая, как обычно. Женя принял вертикальное положение, все еще не понимая, что не так. Без особых усилий он собрал постель в шкаф, принялся рассматривать себя в зеркало. Все вроде как обычно. Голова обрита почти под ноль. Масса, конечно, немного упала, из-за алкоголя. Но, тем не менее, при росте в 176 сантиметров, он весил благородных 113 килограммов. Что-то не то. Может, оттого, что так поздно проснулся. А еще Женя понял, что чертовски хочет есть. Зайдя на кухню, он очень удивил маму просьбой о полной тарелке горячего борща.

– Неужели все? – Наливая борщ, спрашивала мать Евгения. – Все? Отпускает? Пить больше не будешь?

– Ну, блин! Мама! – Забубнел Женя своим низким голосом, похожим на недовольное урчание медведя. – Я не пью!

– Да я вижу! – Мать яростно нарезала хлеб для сына. – Вторую неделю не просыхаешь! Я уже устала пивные бутылки выносить и виски этот непонятный!

– Ну, мам! – Возмущался Женя, поднося ложку ко рту.

– Что мам!? Что мам!? Хорошо, что отец в деревне, а то он бы тебе устроил!

– Ну, мам! Дай поесть нормально!

– Все. Ешь!

Женя сербал борщ, глядя в телевизор, который неустанно показывал «Пока все дома». Он чувствовал пустоту внутри себя, как моральную, так и физическую. Он буквально ощущал, как борщ заполняет вакуум желудка.

Приговорив тарелку борща, Женя накинул свою любимую ветровку, в которой всегда лежит травматический пистолет и пачка сигарет с зажигалкой. Женя собрался и отправился в путь к магазину.

Второй литр пива шел уже гораздо лучше первого! Женя чувствовал, как организм заработал. Он чувствовал, что неуверенное апрельское солнце на самом деле приносит радость. Что можно уже закурить, и эти незнакомые собутыльники, с которыми он пьет у соседнего дома, хорошие мужики! Один афганец, один токарь, один в Минске работает, приехал сюда на выходные к родителям и вечером сегодня уезжает в столицу.

– Вообще, опохмеляться лучше вечером. – Говорил токарь. – Это если тебе на следующий день на работу. Вечером. Чтобы за день вся дрянь накопилась, а вечером ты выпил и спать лег.

– Меня однажды поп опохмелял. – Подал голос афганец. Здоровенный мужик, выше Жени почти на голову, и с небольшой залысиной.

– Да ну?! – Удивился минчанин.

– Да! – Ответил афганец. – Мы у кума на свадьбе были в деревне. Ох и нарезались мы! – Попивая пивко, улыбался афганец. – А в деревне церковь была. Ну как церковь, часовня небольшая. А нас народу было человек 150, наверное! Да, да! И я после свадьбы у батюшки и ночевал. Проснулся с утра, а башка чугунная! Встаю, на кухню иду в одних трусах. А там батюшка уже яйца с салом пожарил. А я на еду смотреть даже не могу. Пива хочу, и все! Думаю, пивка бы сейчас. С пивом и сала поел бы! У батюшки спрашиваю: «А пиво есть в магазине?» А он мне: «Сядь, отрок! Сейчас чайник закипит, вылечим тебя». Я думаю, может, чай какой у него противопохмельный есть. Чайник закипел. Он достает бутылку кагора, наливает в стакан, чуть больше чем две трети. А остальное кипятком заливает. И говорит, пей! Я говорю: «Батюшка, вы чего? Я эту гадость пить не буду». «Пей, я сказал!» – Как закричит поп. Не стал я со святым человеком спорить и залпом как влупил этот стакан! И так мне сразу хорошо стало! Вот прям сразу, как только пустой стакан на стол поставил! И поел, и чай попил!

Компания довольно засмеялась.

– А что потом? – Спросил минчанин, молодой худощавый парень.

– А потом пошел к жениху, там напился, и мне с утра опять хреново было!

Компания засмеялась еще сильнее. Жене нравились такие случайные компании. Ему нравилось, как алкоголь сближает. Вряд ли четыре незнакомых мужчины из разных сословий вот так просто бы рассказывали свои жизненные приключения. А так, с пивком, да в такую солнечную погоду прямо душа раскрывается! Солнечная весенняя погода, помимо радости и любви к жизни, поселила в Жене еще какое-то чувство. Чувство старое и забытое. Которое он пока еще не мог разгадать. Возможно, следующая бутылка пива поможет с этим разобраться.

– А я однажды в КПЗ наливал. – Начал токарь. Суховатый мужик с пушистыми усами.

– Да ты что? – Искренне удивился минчанин.

– Да! Я тогда на проспекте Ленина жил. Это годов тридцать назад было, – начал повествовать токарь, – это я еще учился, наверное. Короче, набухался я как-то. Вот не помню, правда, как, но сильно. Проснулся ночью, херово мне. Хорошо, что дома никого не было. Думаю, пойду хоть покурю. А жил тогда на втором этаже. А подо мной магазин. Стою, курю на балконе. Думаю, где в три часа ночи опохмелиться. А потом, думаю, так, а снизу же целый магазин! А дом старый, пятиэтажный. И в каждом балконе в полу люки были на случай пожара или хрен его знает, зачем его коммунисты прорезали. Я давай люк колупать. Дергаю. Закрыт. Закрыт снизу на замок. А я тогда поздоровее был, во, как ты, парень! – Токарь указал на Женю. – Так я давай прыгать на этом люке! Минут десять так точно прыгал! Уже пот ручьями, уже и в глазах темнеет, и ка-а-а-а-к шандарахнусь я вниз! Прямо в магазин! Ну, думаю, свезло так свезло! А раньше же так охраны не было как сейчас, что за две минуты приезжают, когда сигналка срабатывает. Думаю, пока они приедут, я и выпью и закушу, и назад залезу! Зашел в вино-водочный, воткнул, тогда был такой портвейн «777». Хорошо! Пошел, бутеров сделал с паштетом. Хорошо. Поел, еще одну открыл бутылочку, закурил. Вообще хорошо! Да и забыл я, что в магазине сижу. А времени уже минут сорок прошло. Тут менты и приехали. Они за магазинщицей съездили и уже двери отпирать начинают. Я давай обратно в люк запрыгивать. Хрен! Не достаю! Так я подбежал к стеллажу с вином и на пол его опрокидываю! Весь стеллаж побил! Весь пол в вине! Слышу, менты там кричат уже что-то. Я ложусь на пол, и давай кататься в этом вине! Хорошо, что был в штанах и майке! Весь в вине извозился! Менты меня поднимают, а с меня это пойло аж льется! Они мне ветки за спину – и в козлик. А с меня бырло это капает. Менты злые, вся машина провоняла. Они меня в КПЗ к зекам сразу! Я в камере в углу стою, колочусь, уже холодно стало в мокром ходить. Гляжу на этих уркаганов. Там такой здоровее меня кабанина начинает носом водить. Ходит по камере, воздух нюхает, точно кабан дикий. Потом ко мне подходит, начинает меня нюхать. Раздевайся, на меня говорит! Я говорю, зачем? Раздевайся, я сказал! И остальные урки подлазят ко мне! Я говорю, мужики, я не педик, не надо! Этот лысый как загорланит: «Что?! А ну, бегом раздевайся!» И давай с меня одежду срывать. Раздели меня и давай шмотки в кружки выжимать! А потом компот этот пить! Вот так я в КПЗ и наливал!