Виктор Фролов - Поток сознания. Проза, рассказы

Тогда обязательно должен быть другой.

Есть и другой, более простой, но он оказался с приключениями. Пошел я к товарищу банкомату, вставляю карточку, говорю: отсчитай мне денег.

А он мне: – Попался. Ну ты, чувак, даешь, с претензиями. Знаешь ко мне сколько тут прибегают, тыкаются, обслужить просят, не тебе ровня. А ты с гонором явился. У тебя фифти-фифти! Ты, мужик, совсем из ума выжил. Я сейчас твою карточку продырявлю, сколько хочешь денег нарисую, вообще половину выдам. Иди, ищи правду где хочешь, доказывай правоту.

Ты почему такой злой? – Интересуюсь у него.

Злой! Ты вспомни, чувак, чего вытворял намедни. По затылку билетный автомат в автобусе бил, плохую купюру собрату моему, терминалу, подсовывал, когда за услуги платил, колесико в счетчике подкручивал? Пришло возмездие, пора отвечать за содеянное. Перед лицом закона стоишь, трепещи! Сейчас суд будет вершиться.

Я тебя, чувака, насквозь вижу, – пошел в атаку товарищ. Сейчас накапаю куда надо, звякну в одно местечко и тебя заменят на другой, более сговорчивый.

Не угадал, не угадал, – обрадовался и заорал банкомат. Видимо, он ожидал такой поворот событий. Сегодня выходной. Ты сейчас отсюда пойдешь и не найдешь себе места до понедельника, чтобы обиду высказать, поделиться горем хоть с кем-нибудь. До понедельника бушевать будешь, весь свет проклянешь за свою беспечность и невнимательность к гению технического прогресса. А я, банкомат, останусь здесь и буду совершенно спокойно стоять до самого понедельника, а, может, и до конца службы. Ты представляешь хоть сколько я стою. Тебе вовеки не снилось. Так что, гуляй, Вася, пиши письма мелким почерком. Длинные нигде не принимают, а короткие выбрасывают, читать нечего, никакой романтики, один практицизм. Ладно, найдется и для тебя две-три рванины. Забирай, если хочешь, подержи в руках минут пять. Не желаешь, извини, ничем не могу быть полезен. Выпихнул купюры, в сердцах некоторые порвал.

Товарищи сразу не могли сообразить, как тут быть. Потом подумали и решили обменять в банке плохие купюры на хорошие. Потом вспомнили, что нынче выходной, и написали куда следует, чтобы банкомат этот в любой день и час угомонить можно было. Пусть торжествует закон и порядок, а не беспредел.

В банке заинтересовались плохим поведением банкомата. К нему отправился специалист и объяснил упрямцу, что клиент им, чуваком, недоволен. На основании чего ему, банкомату, сейчас вправят мозги и наладят его личную жизнь и трудовую дисциплину.

Банкомат понял: попал на предводителя, о чем успел сделать сообщение в центр и возрадовался: вычислил гения!

Мишка решил приобщиться к умному делу, писать рассказы. В детстве, совсем маленьким, он с удовольствием слушал сказки разных народов и жил в мире сказочных героев. Теперь он хотел нарисовать свой мир.

Для начала Мишка изложил на листочке бумаги свои приключения среди ребят своего двора. Мишка жил в городе и гулял во дворе, на который смотрели сразу несколько больших многоэтажных домов. Ребят и впечатлений всегда было много. Со своего двора они постоянно слышали шум города: шуршали колесами автобусы, троллейбусы, громыхали по рельсам трамваи, доносились обрывки разговоров прохожих, гудки электровозов. Ребята прислушивались ко всему, что творилось вокруг них, и начинали играть в этот большой мир взрослых людей: катались на лошадках, паровозиках, устраивали бизнес-лавочки, и «торговали» собранными цветами или камешками, а весной – снежками и сосульками. За доброе слово об них, людях, получай подарок-покупку.

Все шло своим обычным заведенным порядком. Мишка решил придумать что-то необыкновенное, потому что ежедневные занятия ему надоели. Немного поразмыслив, он потер рукой лоб и написал о приключениях ребят во дворе на манер фильмов, которые постоянно показывают по телевизору. Каково же было его удивление, когда он заметил, что все придуманные им события начинают свершаться. Это, конечно, вдохновляло неизвестного всем автора, проливало свет на причину всех происходящих вокруг нас событий и, по сути, на тайны, секреты мира людей: составь план, он и сбудется.

Однако, имели место некоторые недоразумения, неприятные моменты. Например, его оттрепали так же, как он расправился в своем рассказе с одним из своих противников. В чем тут дело, – никак не мог понять Мишка. Ведь вершить правосудие должен был именно он, а тут такая неурядица. Он обратился к своему деду с просьбой объяснить, в чем тут дело и почему такая несправедливость.

Какая же тут несправедливость, – удивился дед, – за инициативу, самостоятельную деятельность, за идею всегда страдать положено. Впрочем, можно здесь немного помочь, смягчить гнев общества за попытку вмешаться в его жизнь, за попытку, хоть и робкую, прикоснуться к тайнам управления им. Надо придумать литературный образ. Ты ведь чего написал: лично ты чего-то там раздоказывал, да еще не совсем спокойно себя ведешь, крылами машешь. Разве так можно? Криминал! Это прямо заявление в милицию на самого себя, на беззаконие, которое учинил. Другое дело – литературный образ. Назови этого деятеля, нарисуй словами его портрет, манеры, характер. Осуди его действия словами других литературных героев. Вот это правильно. Так в дурную историю не попадешь.

Мишка понял, что сотворил, и долго соображал, как помочь уже свершившемуся делу. В его воображении гулял образ литературного героя и никак не хотел соединиться с кем-нибудь из знакомых ему ребят. Какие же они герои? Самые обычные люди, разве что маленькие. Может быть, они из страны маленьких людей? Это опять сказки. Они порядком уже поднадоели. Наконец он придумал: говорить от неопределенного лица. Мол, кто-то где-то слышал, говорят, свершилось, вот-вот начнется и тому подобное; у нас, от них – Итого, одним словом.

Литературный образ выставил на показ табличку: простые сообщения, информация, сплетни и только. Фигурально развернулся и покинул голову Мишки. И то ладно, – подумал измученный мыслительной деятельностью ребенок и уставился в зеркало. Он строил сам себе гримасы, подмигивал, бормотал что-то, улыбался и придумывал, как бы поинтереснее чего-нибудь сказать, произнести, необычно обратиться, выразиться. Мишка надеялся, что литературный образ вернется к нему и подружиться с ним.

Однако, в зеркале показалось изображение мамы и послышался ее голос: Мишка, уже поздно, пора спать. Мама Мишки явилась как фея. Она стояла за его спиной в дверях. Свет из другой комнаты золотил ее волосы, плечи. Вся в белоснежном одеянии, она словно растворялась в полумраке Мишкиной комнаты. Голос звучал откуда-то издалека, из другого мира. Мишка заметил, что действительно устал, весь обмяк, расслабился, разомлел. Мама продолжала еще чего-то говорить, но он уже не слушал ее, собрал все свои чувства и отправился в мир сновидений. Мишка понял, испытал на себе магическое действие литературного образа, чего-то большого, правильного, авторитетного.