Розалия Степанчук - Под чёрным крылом войны

В обряде украшения ёлки есть что-то магическое, а в то непростое время – тем более. И Надя, и дети, испытывали волнение и радость, глядя, какой красавицей становится ёлочка, рутина их бытия отступила, хоть на короткое время. Только сейчас они осознали, что война кончилась, и мирная жизнь снова вернулась к ним.

Колька родился в конце декабря и мама с Нюркой обещали ему сюрприз, совместив оба праздника. Надежда вспомнила, что где-то на чердаке лежат её коньки, которые надо привязывать на валенки. Это и был сюрприз для Кольки. Нюрка перерыла весь чердак, замёрзла там так, что нос посинел, и озябли руки, но коньки она нашла, отмыла их, протёрла, приготовила верёвочки и палочки, с помощью которых коньки прикручиваются к валенкам.

Надежда отоварила карточки, и к празднику напекла маленьких пирожков с капустой и с картошкой, сварила компот из смородины, которую она припасла ещё с осени. В общем, получился пир горой. Кольке исполнилось 11 лет, он учился в 5 классе, но, в отличие от сестры, когда она была в этом же возрасте, был совсем ребёнком. С утра он всем надоедал, когда же они сядут за стол. Когда они сели обедать, Кольке кусок в горло не лез, так не терпелось ему получить свой сюрприз, а до вечера было ещё так далеко.

– Ну, чего тянуть-то! День рождения давно прошёл! А этот Новый год, устанешь ждать! – Пришлось отступить от правил, и вручить ему подарок прямо сейчас, не дожидаясь наступления Нового года.

Схватив свёрток, он прижал его к груди, не торопясь разворачивать. Он и хотел увидеть подарок, и боялся разочароваться в нём – не часто ему дарили подарки, а последние годы – никогда.

– Ну, что же ты не смотришь подарок, сынок? Смотри, пока на улице не стемнело.

Колька быстро развернул подарок, и, увидев коньки, заплясал от радости, и, забыв про обед, побежал одеваться. Мама и Нюрка не удерживали его, пусть радуется. Радость – второй подарок.

Нюрка помогла брату прикрутить коньки к валенкам, и, одевшись, вывела его на дорогу. Вскоре Кольку окружили ребятишки, они с завистью смотрели на Колькино богатство и с надеждой спрашивали:

– Дашь покататься?

Отказываться было не принято, и они стали кататься по очереди до самой темноты. Причём, коньки они с валенка не откручивали, а просто менялись с Колькой валенками. Так что ему пришлось в этот день перемерить валенки всех своих приятелей, и были они то велики, то малы.

То, что получал один из этих ребят – становилось достоянием всех. Вот радости-то было всем соседским ребятишкам в этот предновогодний день! Прошло меньше года, со дня Победы. Жизнь дала новые росточки перед самой войной – вот этих ребятишек, которым повезло сегодня, а что будет завтра – не знал никто.

Так и прошёл Новый год, прошла и зима. В мае Нюрке исполнилось 17 лет. От Кирюши не было никаких вестей. Но она верила и надеялась, что рано или поздно Кирюша напишет ей, как и обещал. Сердце её и мысли принадлежали только ему.

Холода ушли, и на дворе стояла весна. Залитые солнечным светом небеса, улыбались весне и людям. До грусти ли тут, когда тебе недавно исполнилось 17 лет, и жизнь кажется бесконечной. И о плохом не хочется думать – юношеский оптимизм распирает душу!

Окончив училище, Нюрка получила диплом о средне-специальном образовании, что давало ей право поступить в институт, сдав экзамены. Дали ей и направление на работу в деревню Верховка – в пяти километрах от города. А ещё предписание явиться к месту работы и в сельский совет не позднее 15 августа. Нюра оказалась на пороге новой, самостоятельной жизни. И страшно, и интересно. Её жизнь переходила на новый уровень.

Пока она училась, проходила практику в городской школе, жила рядом с мамой и Колькой, она как-то не задумывалась о том, что рано или поздно оторвётся от привычной, худо-бедно обустроенной жизни. Нюрка никогда не жила в деревне. Но это бы ещё ладно, трудностей она не боялась, но как же будут без её помощи мама и Колька? А если Кирюша напишет, как она выберется к нему, ведь её не отпустят? Да и где взять денег на дорогу, и что она наденет? В общем, в душе у Нюрки всё перемешалось – и радость, и сомнения, уныние и терзания.

У неё оставался месяц на подготовку к переезду в деревню и к новому учебному году. Ведь теперь она будет уже не Нюрка, а Анна Михайловна. Значит, и выглядеть она должна соответственно. Ей надо сшить строгое платье с белым воротничком, купить туфельки на маленьком каблучке и светлые чулки. С причёской тоже проблема – не придёшь ведь на работу с косичками. Но, где взять столько денег? Этот вопрос мучил их с матерью, но они не ведали, как его решить. А время шло. В долг тогда никто не давал, да и чем отдавать этот долг? Тогда, Нюрка пошла к бабушке Фросе. Та умела решать любые проблемы.

В то время одежда была повседневная и на выход. Ту, что на выход, хранили годами и надевали только в особых случаях. Такая одежда была и у бабушки Фроси. Она и сейчас не была толстой и грузной, а в молодости была стройная и фигуристая. Одежда на выход хранилась у неё в сундуке ещё с тех времён. Понятия модно-не модно, тогда в ходу не было, ценилось только качество материала и его устойчивость при носке. Так что бабушкин сундук оказался очень кстати. Оттуда извлекли шевиотовый тёмно-синий костюм – юбку с жакетом на подкладке, светло-голубую блузку на пуговках с закруглённым воротничком и ещё кое-что, очень нужное, чулки, например, о колготках тогда и не слыхивали. Нашлось и обалденное шерстяное платье – тёмно-вишнёвое с юбкой шести-клинкой, воротником в мелкую складочку, и с поясом. Всё это было упаковано в сундуке в льняную ткань и пересыпано нафталином против моли. Нюрка была рослой, как бабушка, а её мама ниже неё, поэтому её довоенные наряды Нюрке и не пригодились.

– Вот, носи на здоровье, мне это уже ни к чему. Повесите во дворе проветриться, щёткой пройдётесь, подправите по фигуре, и будешь выглядеть лучше некуда. Жизнь твоя, внученька, делает крутой поворот. Смотри не подкачай, работай на совесть, тебя в деревне насквозь просветят – и дома и на работе ты у всех на виду. На танцульки ходить не спеши – людская молва хуже коросты, пристанет – не отдерёшь. И шуры-муры заводить погоди, присмотрись к людям хорошенько, потом всё сама поймёшь. О себе и своей семье много не рассказывай, в душу-то к себе шибко не пускай – что-то не так поймут, а то и умышленно переврут, и пойдут по селу сплетни. Будь со всеми ровной и уважительной – ты ведь теперь представитель интеллигенции на селе. Ну, а уж если зауважают тебя, то уж всей душой. Ну, давай, иди, с Богом! Нас с дедом не забывай. – Она расцеловала Нюрку в обе щёки. А у Нюрки от радости не хватало слов, чтобы поблагодарить свою бабушку – палочку выручалочку. Дедушка, слушая наставления внучке, только согласно кивал – жена для него была непререкаемым авторитетом.