Светлана Сервилина - Барабанные палочки

Ольга расположилась рядом, но как только показались первые кадры с места происшествия, она, вытянув руку к экрану, неожиданно вскрикнула:

– Это же я!

Действительно, во дворе дома у машины лежала женщина, очень похожая на Шарову. Такая же кожаная курточка, в которой была Ольга в вечер ДТП, такая же стрижка и цвет волос. Ракурс съемки поменялся, и подруги увидели «Фольксваген».

– У нее номерной знак семьсот семнадцать, а у меня – семьсот семьдесят один, – с горечью произнесла Шарова, – цвет и марка автомобилей идентичны.

Юля покачала головой и повернулась к бывшей однокласснице.

– Возможно, на тебя совершено нападение по ошибке? Киллер обознался, а когда это выяснил, рванул домой к предпринимательнице.

– По заключению экспертов-криминалистов убийство совершено примерно с десяти до двенадцати ночи, – продолжал вещать за кадром журналист.

– А на тебя напали в восемь, – Симонова сосредоточенно опять уставилась на экран, на котором появилась фотография довольно симпатичного молодого мужчины с модной стрижкой.

– По подозрению в убийстве задержан гражданский муж Валентины Верес – двадцативосьмилетний Антип Панкратов, – бойко продолжал излагать корреспондент, – у которого на момент преступления отсутствует алиби.

До конца сюжета Юля не проронила ни слова.

– Алиби у этого Панкратова нет, – задумчиво проговорила журналистка, – а вот мотоцикл есть.

– А какого цвета и марки он у него? – беспокойно спросила Шарова.

– Я завтра все узнаю. Когда мы были там на съемке, у оперативников таких сведений не было.

Неожиданно раздался телефонный звонок, и Юля выключила телевизор. Она взяла мобильник, посмотрела на экран, номер высвечивался незнакомый.

– Слушаю, – устало произнесла она.

Звонила Кира Ольшанская. Сначала Юля не могла ничего понять из сбивчивой речи новой знакомой, но через минуту она ахнула:

– Постой-постой, ты хочешь сказать, что на фотографии был Августин?

– Да! В том-то и дело! – истерично кричала в трубку Ольшанская. – Я его ждала сегодня целый день! Пошла, прогулялась. Вернулась в отель и от скуки включила телевизор. А там говорят про убийство какой-то бабы, а мой Августин, это типа её гражданский муж – какой-то Антип!

– Не истери, – резко ответила Симонова.

Собеседница тут же смолкла, а потом тихо спросила:

– Что мне делать, Юля? В этом городе кроме тебя у меня никого нет.

– У тебя есть что-нибудь успокоительное или снотворное?

– Есть, а что?

– Выпей и ложись спать. Как только я завтра освобожусь и что-нибудь выясню, я тебе сообщу. Ты сейчас со своего номера звонишь?

– Да, купила местную симку, – уже спокойно проговорила Кира.

– Все! Спокойной ночи!

Ольга сидела рядом и молча смотрела на подругу.

– Рассказывай, – потребовала она, как только Юля отключила сотовый.

– Размечталась, – усмехнулась журналистка и лениво потянулась, – покажи мое спальное место, я сегодня что-то устала.

– Симонова, вот ты, зараза, – подруга кинула в нее диванную подушку, – я от любопытства умираю, а она выделывается!

– Во-первых, от любопытства ещё никто не умер, – с усмешкой произнесла Юля, – а во-вторых, завтра я уточню кое-какие сведения, всё проанализирую и выдам тебе мои умозаключения.

– А говоришь, в кого твоя Марта? Да вы яблочки с одной яблоньки! – засмеялась Ольга. – Уговорила, буду ждать до завтра.

Утро началось хлопотливо. Сначала состоялся послепраздничный завтрак с остатками «былой роскоши», как заметила Юля. Потом приехал сотрудник Шаровой и развез всех «девочек» по местам учебы и работы. Симонова съездила на съемку в салон красоты для своей авторской передачи «Начнем с понедельника», а, вернувшись, сделала себе крепкий кофе и отвернулась «от суетливого мира», уставившись в окно. Суета была, конечно, и за стеклом, но она её не видела. Все мысли были направлены на упорядочение странных событий и совпадений, связанные с покушением на Ольгу. Или не на Ольгу? Это был самый важный вопрос. Если бы она наверняка знала на него ответ, то, как ей казалось, связались бы и другие ниточки, ведущие к разгадке.

– Ушла в себя? – услышала она рядом голос Виктора.

– И пока не собираюсь возвращаться, – не поворачиваясь, ответила Юля.

– А, понятно, – нарочито равнодушно проговорил Николаев, – тут звонил майор Гусейнов из уголовного розыска, пока ты была на съемке, – и он сделал вид, что уходит.

– Кто? – медитация исчезла мгновенно. – Гусейнов? Он меня спрашивал?

– Да, – усмехнулся оператор, – вот номер своего сотового оставил.

Журналистка тут же набрала под диктовку цифры, напряженно вспоминая имя и отчество майора.

– Сабир Мансурович, это Симонова с телевидения, – представилась Юля, – мне передали, что вы мне звонили.

– Да, – по долгой паузе, она поняла, что у майора не такая хорошая память на имена, как у нее, – у меня к вам, Симонова, просьба.

– Слушаю вас, – с трудом сдерживая любопытство, ответила она.

– Понимаете, мне бы переписать мое выступление на кассету, – продолжил, волнуясь, Гусейнов.

«Ах, вот оно что, – разочарованно подумала Юля, – дядька хочет хвастать перед знакомыми, какой он важный, преступления раскрывает, а журналисты берут у него интервью. Мы это проходили, товарищ хам. Сами с усами.»

– Сабир Мансурович, – елейно произнесла корреспондентка, – я бы с удовольствием, но у нас на телевидении, впрочем, как и у вас в уголовном розыске, информацией не делятся.

– А какая вам нужна информация? – бодро спросил майор.

«Правильно мыслишь, Мансурович!» – усмехнулась про себя Симонова.

– По убийству Верес, конечно.

– А что именно?

– Марка мотоцикла её сожителя?

– У него БМВ белого цвета.

– А где он находится?

– Опера с восьмого отдела нашли его в Канаве. А сам Панкратов еще у нас, но придется выпустить. Алиби на момент убийства у него, оказывается, есть.

– А что показало вскрытие Валентины Гавриловны?

– Простите, забыл ваше имя, – наконец сознался Гусейнов.

– Юлия.

– Точно! – хмыкнул голос в трубке. – Так вот, Юлия, вы приходите с кассетой, а я отвечу на остальные вопросы.

«Не буду уподобляться этому хитрецу и торговаться, – решила журналистка, – соглашусь на это предложение».

– Половина четвертого вас устроит? – сказала она, вспомнив, что в четыре ей надо быть в конторе у Шаровой.

– Сегодня?

– Да.

– Отлично. Это – по-деловому, – обрадовано высказался майор, – лично дам распоряжение выписать вам пропуск. И мое выступление не забудьте, – напомнил он на всякий случай.

«А это уже лишнее, – подумала Юля, – все, что касается работы, я не забываю».

Она посмотрела на часы – было уже два. Пора бы и пообедать. Она залезла в сумку и достала объемный пищевой контейнер. Когда Симонова открыла его, по редакторской пронесся легкий запах копченого мяса и свежего огурца, который вызывал безумное слюноотделение.