Светлана Сервилина - Барабанные палочки

– Звонит, – пожала плечами Симонова, – и к себе зовет…

– А ты, моя милая, все никак не разберешься кого любишь, да? Андрея или Виктора?

– Понимаешь, Андрей надежный, добрый, настоящий. С ним спокойно. Он – самый лучший друг!

– Понятно, что друг, – усмехнулась Шарова, поглаживая рукой больное плечо, – и ты его уважаешь, а любишь своего весельчака-оператора.

– Нет, не знаю.

– Как это «не знаю»?

– Я ему не верю, вот в чем дело, – задумчиво проговорила Юля, – ревную, скучаю, внутренне вздрагиваю при его появлении или звуке его голоса, но ложь простить не могу…

– Постой-постой, – засмеялась Ольга, – так вы так и не помирились после того случая, когда ты была свидетелем его прогулки с женой? Кажется, это было ещё в ноябре?

– Если бы ты видела, как они шли, нежно прижавшись, – качнула Симонова головой, – у меня эта картина так и стоит перед глазами.

– Ну ты даешь! А как же вы с ним на работе общаетесь?

– Все просто. Если попадаем на одну съемку, то обходимся минимальным набором слов «да» и «нет». Но нас редко теперь ставят вместе.

– Ой, Юлька, не обманывай не меня, не себя. Это настоящая любовь! Ты лучше смени гнев на милость и помирись с ним. Послушай свою подругу, я тебе плохого не посоветую.

– Ладно, помирюсь, – улыбнулась журналистка, – тем более, теперь мне нужен напарник, чтобы разобраться в этом странном покушении.

– Значит, ты попытаешься найти мотоциклиста? – с надеждой в голосе проговорила Ольга.

– Я попробую, – Юля обняла бывшую одноклассницу, – только расскажи про всех ненасытных наследников, а я сделаю себе пометки.

– Итак, – начала нотариус, – Скобянников Родион – наглый, самовлюбленный, высокомерный молодой человек. Уверенный, что во всем разбирается (хватается за любое слово, а потом его муссирует). Его бабушка согласна отдать все внуку, приговаривая, что ничего им не надо, но дед подполковник в отставке, крутого нрава. Он считает, что все должно быть сделано по закону.

– И он прав, – кивнула Юля.

– Дед говорит, – продолжила рассказ Ольга, – что на внука Родю мало надежды, что он не поддержит их в болезни и старости. Поэтому, уверен он, надо честно поделить наследство их умершего сына. И я с ним полностью согласна, – твердо сказала она.

– А где работает молодой Скобянников?

– Ему двадцать один год, учится в институте, будущий финансист.

– Опиши мне вкратце его, как человека, – попросила журналистка.

– А можно образно? – улыбнулась Ольга.

– Давай.

– Недавно слышала такую байку: «Заходит дама в дорогой магазинчик, там её мило встречает консультант. «Добро пожаловать в наш бутик! Позвольте ознакомить вас с новой коллекцией». Потом разглядывает потенциальную клиентку и спрашивает: «А у вас валюта есть?» Дама растерялась и машет головой: «Нет». Консультант тут же меняется в лице и презрительно говорит: «Тогда пошла вон отсюда, голодранка! У нас бутик для богатых!» Дама поворачивается к выходу и, смущенно доставая из сумочки «Золотую карту», бормочет: «У меня только это…» Продавец с улыбкой разворачивает клиентку и мило произносит: «И снова, здравствуйте!»

Юля грустно улыбнулась.

– Вот такой этот Родион Николаевич Скобянников, – возмущенно продолжила Ольга, – именно такой, с наигранной доброжелательностью относится к людям, которые ему могут пригодиться или выше его по положению и с нескрываемым презрением ко всем остальным.

– По второму делу проходят двое, так?

– Да, Кира и Эльдар Ольшанские. Их отец Анатолий Ремирович Ольшанский со своей женой Розой Владимировной попал в аварию. Оба погибли сразу. Остался сын Эльдар, двадцать семь лет. Достаточно спокойный, вежливый молодой человек. Живет в Москве, преподает в университете. Не женат. С нескрываемой ненавистью относится к сводной сестре по отцу. А эта Кира, мягко выражаясь, эгоистичная стерва. Эффектная рыжая бестия, которая выставляет свои длинные стройные ноги где надо и не надо, флиртует, покачивая своей волнистой шевелюрой, со всеми особями мужского пола. Имеет очень неустойчивую психику.

– Как это проявляется? – заинтересовалась Юля.

– С ней невозможно спокойно решать дела, – пожала плечами Ольга, – уж поверь, сколько у меня разных клиентов было, но это что-то! Например, читаю ей пункты в документах, она может неожиданно перебить, привязаться к какому-то слову и начинает это долго обсуждать. Или начнет рассказывать о каком-нибудь «милом пустячке», который она хотела бы приобрести. Может мгновенно менять настроение, в возбужденном состоянии начинает безудержно хохотать, а потом ее смех может резко перейти в навернувшиеся на глаза слезы. Как правило, заканчивается наше общение истерическим хлопаньем дверью.

– Ого! Досталась тебе клиентка! – посочувствовала подруга. – А наша «златовласка» тоже живет в Москве?

– Нет, она приехала из Тулы. После развода с Анатолием Ремировичем мать Киры забрала дочь и уехала к себе на родину. Там они сейчас и живут.

– Хочешь сказать, что Кира Ольшанская живет с матерью и до сих пор не замужем?

– Да, хотя ей уже перевалило за тридцать.

– Очень интересные индивидуумы у тебя, – усмехнулась Симонова, – и все могут быть причастны к «делу».

– Наверное, надо сначала выяснить, у кого из них или их знакомых есть мотоцикл, да? – спросила Ольга.

– Пока ничего не выясняй, – Юля задумалась, – вполне возможно, что за твоими действиями будут наблюдать.

– За мной будут следить?

– Оль, не делай большие глаза, – сказала с иронией школьная подруга, – и лишних движений.

– Ты сама узнаешь?

– Постараюсь, – журналистка подперла ладошкой подбородок и неожиданно поинтересовалась, – а почему у их отца такое странное отчество – Ремирович? Он русский?

– Русский, – улыбнулась Шарова, – мне тоже было интересно, поэтому я спросила у Эльдара. Оказывается, его прабабушка по отцу Серафима Ольшанская была ярая коммунистка и назвала свою дочь Тракторина, а сына – Ремир. Расшифровывается, как РЕволюция МИРовая.

– Были же фанаты в то время, – улыбнулась Юля.

– В наше время тоже фантазеров хватает, – с иронией поддакнула подруга.

Юля уже легла в постель, когда из Москвы позвонил Осипов, и она тут же рассказала ему о возможном покушении на подругу, с трудом сдерживая эмоции.

– Ты сходи в Управление внутренних дел к Вениамину. Все-таки, он – мой лучший друг, – посоветовал Андрей, – а вдруг кто-то из наследников проходил по какому-нибудь уголовному делу?

– Спасибо, Андрюша, – благодарно произнесла журналистка, а мужчина засмеялся:

– Опять ты себе дело нашла? Неугомонная моя! Бросай свое телевидение и поступай на юридический факультет. Сногсшибательную карьеру сделаешь в нашем ведомстве!