Мелисса Ролос - Приснись мне. Я не хочу просыпаться

Я вложила в свой голос нотки мольбы, нахмурив брови. Во мне твердо засело чувство, что он все знает, что он может мне рассказать, но прошло минуты две, а он так и не сказал ни слова.

– Я не знаю почему ты мне снишься. Я не знаю кто ты и что из себя представляешь. Я ничего не знаю. Не знаю, что ты за человек и существуешь ли ты вообще, или просто плод моей шальной фантазии, но, даже если это просто сон, даже если все это – выдумки моего мозга, может быть сон даст мне подсказку как найти Стаса.

Выражение его лица не изменилось. Ветер усилился. Вода озера заволновалась, говоря о том, что скоро начнется дождь. Кареглазый смотрит на воду, поджав губы и нахмурив брови, словно о чем-то очень напряженно думает.

– Стас… – наконец раздался его голос. – Его больше нет. Стас умер.

Зажмуриваюсь, принимая его слова, но молчу. Это просто сон. Пусть он очень реалистичный, пусть на утро я опять буду ломать над ним голову, это просто мой сон. Я переутомилась за день, вот мне и снится черт пойми что.

Я вздыхаю и убираю ладонь с его плеча.

– Как бы мне хотелось, чтобы ты был не просто моим сном, а реальным человеком…

Поворачиваюсь и собираюсь снова пойти к костру, но чувствую теплую ладонь, которая сжала мою кисть. Удивленно поворачиваю голову и вижу его легкую улыбку, которая в реальной жизни наверняка очень нравилась бы девушкам. Он притягивает меня к себе за руку и обнимает, сложив руки на моей спине.

Я утыкаюсь носом ему в грудь, ощущая тепло и запах его тела. Чувствую, как под моей ладонью сильно бьется его сердце и улыбаюсь. Положив подбородок на мою макушку, он медленно выдохнул.

– Как же жаль, что ты всего-лишь сон… – бормочу я, чувствуя, как становится тепло внутри меня. Словно на душе становится тепло.

Человеку не нужно много времени, чтобы начать что-то чувствовать к человеку. Достаточно пары мгновений, нескольких пересекающихся взглядов и одного прикосновения.

– Жаль? – усмехается парень. – Даже если я реальный человек, то ты бы тысячу раз разочаровалась во мне.

– Не думаю. Мне хорошо с тобой.

Закрываю глаза и обхватываю его торс руками, обнимая. Совсем скоро сон закончится, розовые очки будут сняты, и я опять окажусь в жестокой реальности своей жизни. Хочется спать вечно.

Мир устроен так жестоко. Одни люди уходят, другие приходят и никто не задерживается надолго. Даже самой дорогой сердцу может однажды собрать чемоданы, вызвать такси, сказать что-то на подобии: «Прости, так будет лучше» и махнуть ручкой на прощание. А ты будешь стоять и слезы будут литься по твоим щекам. Но ни за что не должен бежать следом, пытаться как-то остановить, потому что если человек хочет уйти – пусть уходит. Тебе нужно его просто отпустить. Здесь уже ничего не сделаешь, ничего не изменишь.

Так же и мы уходим от кого-то, сделав для себя вывод, что так будет лучше. И кто-то будет так же стоять и плакать, смотря вслед, но ничего не делая, чтобы остановить. Это происходит с каждым. Это жестокая реальность. Жизнь.

Жалкое существование.

Я проснусь, встану с кровати и буду заниматься уже привычными делами. Буду делать то же самое, что делаю каждый день.

– О чем ты думаешь? – слышу его голос над своим правым ухом и чувствую, как завибрировала его грудь.

– О жизни, – отвечаю я, пожав плечами. – О том, что буду делать после того, как это все закончится, и я открою глаза. А ты о чем думаешь?

– Ни о чем. Пусто в голове. Поделишься своими мыслями?

Улыбаюсь и опять пожимаю плечами.

Что-то упало на мою ладонь, оставляя влажный след. Потом еще раз.

Поднимаю голову к небу, а кареглазый парень из моего сна повторяет мои действия. С неба начали падать капли, с каждым мгновением набирая скорость. Щурюсь, чтобы жидкость не попадала в глаза и смотрю как летят с неба прозрачные маленькие капельки.

Ливень. Моя одежда промокла до последней нитки. Волосы напитались влагой и тяжелым грузом легли на спину.

Опускаю голову и встречаюсь взглядом с карими глазами. Наши носы соприкоснулись, заметила на его лице улыбку и сама не могу сдержать уголки губ, которые сами собой поползли вверх. Смех вырывается из груди и не могу его сдержать. Громко смеюсь и он смеется вместе со мной.

Оба промокшие до нитки, оба смеемся, обнявшись, под проливным дождем. И не нужно лишних слов, чтобы описать свои ощущения.

Его смех стал доноситься до моих ушей все тише и тише, его лицо становится все мутнее, словно резко появился густой туман.

В последний раз сжимаю ткань его толстовки, понимая, что мое сознание начинает просыпаться.

– Надеюсь, мы еще увидимся, – шепчу я и закрываю глаза.

Открываю глаза и устремляю взгляд в потолок своей комнаты. За окном уже посветлело, говоря мне о раннем утре.

Доброе утро, Лия! Вот и очередной день твоей жизни. И неизвестно, что он тебе принесет…

Стою на автовокзале вместе с Настей и Марком, встречая нашу давнюю знакомую. Кристи приезжает крайне редко и не всегда надолго из-за своей работы, но сейчас ей все же дали заслуженный отпуск. Конечно же девушка сразу поехала в родной город, где родилась и выросла.

Кристина наша подруга детства. Она старше нас на несколько лет, и сколько я ее помню, она всегда что-то любила рисовать. Она рисовала мелками на асфальте, носила в рюкзаке постоянно блокнот и пенал, в котором всегда было несколько карандашей, точилка и стирательная резинка. Больше всего ей нравилось рисовать людей. У меня до сих пор дома хранятся несколько моих картин, которые она нарисовала, пока я не заметила. У нее на редкость фотографическая память.

Она связала свою жизнь с искусством и рисованием и ни разу не пожалела об этом. Для нее картины, как для меня мои книги. Каждое свое творение она до безумия любит и ценит.

– Как думаете, – отрывает меня от своих мыслей Настя. – Она сильно изменилась?

Ей ответил Марк.

– Думаю нет. Не так уж о ней еще и знают, чтобы она зазналась. К тому же, глянь на Ли. Ее читаю миллионы людей, а она до сих пор с нами общается!

Я засмеялась от его сравнения и в шутку стукнула его кулаком в плечо. Никогда у меня не было звездной болезни и не будет.

Вот объявляют поезд, в котором должна приехать наша великая художница, и мы спешим ее встречать. Вокруг множество людей, кто-то выходит из вагона, слышится громкий смех, чьи-то слезы, повсюду различные голоса, шум и гам.

Я первая замечаю обладательницу пшеничных волос и спешу к вагону, обгоняя ребят.

– Кри-и-ис! – радостно визжу я и обнимаю девушку, наплевав на то, что мы мешаем окружающим нас людям.

Кристина смеется, отпускает ручку чемодана и обхватывает меня руками. Мы не всегда замечаем за собой, что скучали по человеку, пока не встретим его после долгой разлуки.