Следы на Снегу - На перепутье

В словах старика была логика. Я молча кивнул в ответ.

– Мы немного отвлеклись, и с твоего позволения я продолжу. С другой стороны, у тебя есть уникальная возможность попробовать себя в разных ипостасях. Ты можешь ходить путями, которые недоступны другим. Можешь развиваться в том направлении, в каком тебе хочется в этот момент. Все ниточки в твоих руках, и все они могут привести к тому, что ты сам назвал бы успехом. Заметь, не тем успехом, который считается общепринятым, а твоим личным. Это гораздо важнее, чем, скажем, грамоты или почетные звания, деньги или материальные ценности. Ты ведь понял, что я пытаюсь тебе сказать? Ты независим и самодостаточен, это делает тебя одновременно и сильным, и уязвимым. Ты можешь жить, как твой отец, без оглядки на окружающих, это дает тебе возможность смело шагать вперед, следовать своим путем. Но в то же время это делает тебя одиноким. Согласись, Август, я ведь правду говорю?

– Да, это так. Но я бы не хотел, чтобы сына постигла та же участь, что и меня.

– У него сейчас есть ты. Вы оба больше не сами по себе. Ты единственный, кто может его понять и направить, а вовсе не я.

– Так что же мне делать? – честно говоря, я запутался еще больше.

– Единственное, что я могу тебе посоветовать – держись за отца. Со временем все прояснится. Я вижу, что ты испытываешь страх, сомнения и неуверенность. Все это в порядке вещей. Просто иди вперед и не сопротивляйся своей судьбе. Поверь, рано или поздно ты услышишь тот самый зов, который и поможет тебе определиться. А пока наслаждайся передышкой, восстанавливай силы, поверь, такие периоды затишья в жизни не менее важны, чем годы бурной деятельности.

Разговор плавно перешел на другие темы, Август и Аким обсуждали деревенские дела, а я продолжал обдумывать услышанное. Вроде бы я не узнал ничего конкретного, но мне стало легче. Значит, воспользоваться затишьем? Ладно, это я с удовольствием. Хотя вынужденное безделье угнетало. Я привык, что мой день с утра до вечера заполнен делами, что мне нужно все время бежать, прыгать с одного общественного транспорта на другой, искать, расспрашивать, и даже когда я просто сидел и ждал очередного адресата, то мысленно продолжал нестись вперед. Постоянное движение стало частью меня. Только выстрел Айзека смог меня остановить. Говорят, что надо во всем находить хорошее. Что ж, пожалуй, временная передышка пошла мне на пользу.

Спустя полчаса мы направляемся к выходу, я так и не решил ничего насчет своей татуировки. С одной стороны, мне хочется ее изменить, чтобы она перестала напоминать о прошлом, с другой – как раз-таки в подобных напоминаниях мы порой нуждаемся.

В дверях Аким пожимает мне руку:

– Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через то, что сломало бы многих, но ты выдержал и стал сильнее. Береги себя, мальчик! Август, задержись на секунду.

Я выхожу из дома, вдыхаю теплый влажный весенний воздух, щурюсь от яркого солнца, прячу руки в карманах куртки. Капли срываются с кончиков сосулек и летят вниз, поблескивая на солнце. Сугробы как-то вмиг осели, потемнели, снег волглый и далеко не такой белый, как зимой.

Хлопает дверь, выходит Август, он выглядит встревоженным.

– Что он тебе сказал? – мы идем по улице, направляясь к дому на окраине, чтобы навестить остальную семью.

– Продиктовал инструкцию по использованию таких, как ты, – он усмехается, – Нет, просто попросил, чтобы я, несмотря ни на что, был рядом с тобой.

– Нас ждут трудные времена? – шучу, но что-то подсказывает – я недалек от истины.

Август молчит, но потом все же решается:

– Он просил меня присмотреть за тобой, чтобы ты снова не оказался там, где находился в потерянные месяцы. Предупредил, что второй раз выбраться оттуда будет невозможно.

– Что-то еще?

– Ты прав, будет трудно. И он пока не видит, чем все эти испытания для тебя закончатся.

– То есть, он боится, что исход будет не самым благоприятным? – я иду, опустив голову, раскидывая носками ботинок мокрый снег.

– Он не так выразился. Твоя история еще не дописана.

– Другими словами, ясно, что ничего не ясно, – я вздохнул.

Мне бы хотелось больше определенности. Я устал метаться по жизни. Если бы мне указали конкретное направление, я бы с радостью побежал в ту сторону. Отпала бы необходимость задумываться над каждым своим решением.

– А чего ты ждал? Пошагового руководства, что делать? Аким – не пророк, он просто очень хорошо изучил людей и умеет видеть, к чему могут привести те или иные поступки, – возразил Август.

– Ты прав, конечно. Просто иногда хочется думать, что все за тебя давно решено, и твоя жизнь записана в какой-нибудь глобальной книге судеб. Это как-то… успокаивает, что ли. Потому что в этом случае неправильных ответов не существует, все твои поступки предопределены, и тебе нужно лишь следовать заданному алгоритму.

– Даже если и так, разве ты не попытался бы выйти за поля и начать свою собственную историю?

– Попытался бы. Хотя бы из желания насолить тому, кто все это написал. Пусть не думает, что он управляет моей жизнью, – я ухмыляюсь.

– Человек – странное существо. Дай ему возможность побежать в чистое поле, он будет держаться узкой тропки, а как только расставишь красные флажки и протянешь запретительные ленты, как ему тут же срочно понадобится простор луга, – Август улыбается, – Иногда запреты делают нас свободнее и дают возможность нарушить их. Только вот не стоит этим увлекаться.

***

В доме на окраине тихо. Лиана убежала к подружкам, Кирилл еще на прошлой неделе уехал в столицу на курсы.

– А Марк где? Нам бы с ним поговорить, – спрашивает Август Лидию.

– Вы не знаете? Они вчера всем классом уехали в райцентр, сегодня с утра отправились в город. Будут изучать достопримечательности, музеи и учебные заведения. У них очень насыщенная программа. Должны вернуться через неделю.

– Как он вообще? Не доставляет хлопот?

– Нет, у нас все хорошо. Проводит много времени за компьютером, но оно и понятно – подросток ведь.

Пока они разговаривают, я решаю наведаться в свою бывшую комнату. Шторы закрыты, жалюзи опущены – похоже, Марк вообще не переносит солнце. Я пытаюсь включить свет, но лампочка выкручена. Стою в полутьме, всматриваясь в силуэты вещей, которые когда-то были моими. Скучаю ли я по детству? Скорее, нет, чем да. И не хотел бы вновь туда вернуться. Не потому, что детство было каким-то ужасным, оно-то как раз до определенного момента было довольно счастливым и беззаботным, просто в то время взрослые решали за тебя буквально все, и меня это откровенно бесило.

– Алек, иди к столу, поешь, а то исхудал совсем, – Лидия кладет мне руку на плечо. Она всегда хорошо ко мне относилась, и я ценю это. От нее веет спокойствием – может, именно поэтому она так быстро завоевала сердца местных жителей.