Олег Ока - Аспекты спектра радуги

– Если нет прогресса, это регресс, это отступление, – пробормотал Эльс. – Но этот процесс требует тщательного изучения. Кто-нибудь этим занимается?

– Я занимаюсь. Патер Корман принимает посильное участие, есть в сетях группа коллег, к нам примыкает всё больше людей, понимающих серьёзность положения. Но всё это, по большому счёту, самодеятельность на примитивном уровне. А вам известно, что общая сеть даёт сбои, появляются обособленные информационные области? Некоторые места часто блокируются от общей сети? Это тоже затрудняет работу.

– Но… твой дикий костюм? Наверное, и поведение вызывает эпатаж?

– Любому общественному движению нужен привлекающий внимание и понятный лозунг. В истории были похожие сообщества, и соответствующие лозунги.

– Какой-же лозунг выбрала ты?

– Я не стала оригинальничать. «Назад к природе, технологии – зло».

За столом возникло неловкое молчание. Дрок налил чашку кофе, отпил глоток, кивнул, довольный. Эльс индифферентно смотрел в небо.

– Что?

– Да, именно то, против чего ты заклинала, – осторожно проговорил Дрок, боясь обидеть хозяйку. – «Назад к природе», это и есть регресс. Ты призываешь к тому, о чём сейчас так горячо стенала. К уничтожению цивилизации, культуры, всего, что наработало общество за тысячи лет развития? Отказ от технологий на данном этапе может окончиться только уничтожением цивилизации. Я тебя не понимаю.

– Если отбросить подтекст, всё так и выглядит, – согласилась Клара. – Знаешь, в чём главная беда нашего общества, Дрок? Исполнение желаний. Мы разучились воплощать в жизнь наши стремления, привязанности, мечты. Мы живём в царстве сказочного Джинна, стоит нам только загадать желание, и Джинн тут-же исполняет их. Всё, что угодно. Раньше такое было только в сказках, это была самая сокровенная мечта, заиметь собственного Джинна. Это было надёжнейшее средство обеспечения. Просили Бога, да, но мечтали о Джинне. И сейчас он есть. Но исчезла цель. А надо всего лишь отказаться от скатерти-самобранки.

– Надо подумать. – пробормотал Дрок и пожал плечами. – Твой метод, может быть и найдёт адептов, людям скучно, в этом я согласен. Они хотят самореализации, но не видят способов. Но готовы-ли они к этому?

– Жизнь заставит, и за это придётся платить большую цену. Наш Джинн уже заметно устал.

Клара поднялась, стала убирать со стола.

– А вы поковыряйтесь в сети. Пока она ещё доступна. Поищите факты и рецепты, всё-равно дурака валяете.

– Вот это раритет! – восхищённо сказал Эльс, когда Клара удалилась в дом. – Вся в прошлом. Интересно познакомиться поближе. Возражения есть?

– Есть здравое замечание. Она старше тебя в три раза.

– Это не проблема. И по ней этого не скажешь. Некоторые выражения я не понял, видимо, обозначения исторических раритетов, но смысл от этого не размылся.

***

Звёздная ночь прошла спокойно. Дрок заснул в шезлонге, убаюканный журчанием воды в бассейне. Двое любопытных испытывали возможности друг друга, и остались вполне удовлетворены близким общением. Им было, чем поделиться.

– Всему этому ты научилась в сети?

– А личный опыт ты не учитываешь? Ведь есть друзья-механизмы, – прошептала Клара, глядя в бездонную черноту над домиком, за сдвинутой крышей. – Но не только. Я часто посещаю архивы ещё сохранившихся музеев. Там есть книгохранилища, не сомневаюсь, что скоро они обретут былую популярность.

– Книго…?

– Ты не знаешь, что такое книги? Документы с графической информацией. Но гораздо интереснее рассказы о прошлой жизни, изложенные, как истории взаимоотношений персонажей. Этому нам тоже предстоит учиться заново. Но сейчас книгохранилища популярностью не пользуются. Я смотрела статистику посещений, увы, в основном это философисты и философизики, вроде двух моих соседей, и экзоклиматологи. Простым пользователям вполне хватает информации, содержавшейся в сети. Но и там статистика не внушает оптимизма. Основные запросы касаются каталогов и путеводителей по нашей системе. Сеть используется на полпроцента мощности. Не удивительно, что информатика в упадке…

– Ты упомянула пастора вашей церкви, отца Кормана. Как он относится к вашей работе?

– Пастор Корман поддерживает нашу работу по двум причинам. Первая и основная, это возвращение к вере предков, когда вера была чиста и девственна, когда она двигала душой. Тогда церковь пользовалась безусловным авторитетом, у неё была цель и средства для её достижения. Люди в самом деле нуждались в истинах, проповедуемых церковью, Божьих истинах. Вторая причина та, что вера сейчас стала не сокровенным таинством, а отделом прикладной науки. Человек сейчас ЗНАЕТ, что такое Бог, но, по прежнему, все наши знания априори. Прямая связь с Богом не установлена, и причина не в ущербности нашей науки, а в Самом Боге. Он не хочет общаться с людьми. Есть мнение, что всё, необходимое человеку, Бог сказал в Слове Своём. Ему просто больше нечего сказать, человеку это не нужно, всё есть в сети.

– Как всё сложно… Давай оставим печальную тему и вернёмся к более приятному.

Праздник плоти продолжался до самого восхода солнца.

11.

– О! Ты начала работу над новой темой, – удивился Элиак, рассматривая светящийся экран рабочего дисплея Триши.

– Ты о чём? – спросила та из комнаты кухни, где готовила завтрак.

– «Взаимодействия системы «Пространство-Бог-Человек». Почему я об этом не знаю?

– Небольшой трактат, возможно, просто фантазирование на тему.

– Собираешься использовать абстрактную логику? А под пространством ты имеешь в виду?…

– Внешнюю праматерию с основой простейших энергетических ячеек.

– Логика построения таких ячеек пока под вопросом.

– Конечно. Праматерия вообще не подвержена логике. Здесь я использую практическую интуицию. Будешь кофе, или мусс?

– Если можно, обычный чай.

Триша внесла в гостиную поднос, поставила на столик у окна, уселась в кресло, закрыла глаза и процитировала:

– «Я верю, что истина где-то рядом, а также в то, что она редко бывает очевидной и почти никогда понятной всем. То, во что я хочу верить на основании эмоций, и то, во что я должен верить на основании свидетельств, не всегда совпадают. Я скептик не потому, что не хочу верить, а потому, что хочу знать. Как отличить то, что нам хотелось бы видеть правдой, и то, что на самом деле правда?»

– Кто автор?

– Некий М. Шермер. Книга начала третьего тысячелетия. Что-то о тайнах мышления, но в основном о восприятии иллюзий. Случайно наткнулась в книгохранилище Бремена.

Элиак любовался очертаниями её тела под лёгкой тканью халата, кивнул:

– Наверняка, обычные заумствования, прикрытые формулами архаической математики.

– Но написано искренне. Я удивляюсь, с какой прямотой древние изрекали свои мысли, не заботясь о смысле… Как они могли конкретно указать на разницу между правдой и тем, что кажется?