Наталья Дмитриева - Когда было больно. Сборник Самоисполняющихся Сказок. Книга 1

И стала Котенька коготки выпускать да царапать больно… Только и это ни к чему хорошему не приводило.

Ото всех ушла Котенька.

И иногда, в своём уголке горько плакала Котенька да зализывала раны, потому как за царапины её больно били. Сильнее, чем она могла выдержать. Не знала Котенька, что с этим делать.

Ушла она в лес, одна жить стала. Что найдет, что сама для себя сделает, то и есть у неё.

И вот однажды вышла она к ручью. Красивый, чистый ручей был! Так журчал, как и сама Котенька умела. Заговорила она с ним.

– Ты чей, ручей?

Ручей отвечает ей:

– Я – ничей! Я просто теку сам по себе, свечусь водой своей чистою. Приходят ко мне люди да зверюшки разные, чтобы воды моей чистой напиться.

Котенька не могла понять, а как же он, ручей, не боится, что его могут плотиной перекрыть, да и высохнет он. Ведь всё заранее предусмотреть надо, чтобы упредить беду-то.

– Да какая беда, Котенька? – журчал ей ручей. – Вот камень положат, да плотину построят, так что ли я упираться в это буду? Продавливать? Нет, Котенька, я в обход воды свои пущу. Ведь все равно я туда, куда хочу двигаться буду. Да зато с ласкою, да с песней нежною. И также будут зверюши, да путники ко мне приходить, чтобы напиться воды моей чистой, когда жажда их мучить будет. Да и благодарны будут. А я еще больше чистотой наполнюсь.

– Так что же делать мне, Рученька? Я ведь ищу Хозяина своего, чтобы принадлежать ему, а он мне бы только радость да любовь давал!

Ручей говорил ей:

– Котенька, так не бывает, что только тебе одной радость да любовь давали! Вон ко мне сколько зверюш разных да людей приходит! Ты думаешь, что они никуда не смотрят больше, не радуются другому? Но не привязываю я их, не беру обещаний на верность. Ведь и у меня по-разному вода течь может! Всё так в мире устроено, Котенька, что по-разному шаги все свои делают. Дождь пройдёт, если сохнуть я буду, да и водой меня наполнит. Грустно будет, так ветерок с деревьев листья накидает и как кораблики, листья те со мной играть будут!

– Ой, что-то не верится! – думала Котенька. Но если Ручеёк такое говорит, жив и весел да чист остаётся, хочу и я так попробовать.

И двинулась Котенька в путь. И еще слова странные сказал ей Рученька:

– Зачем ты Котенька всё Хозяина ищешь? Зачем ты хочешь всю себя отдать?

Набрала в бутылочку водицу из ручейка, чтобы напиться радостью да чистотой, когда усталость морить будет. Гребешок взяла волшебный, чтобы шерстку расчесывать можно было, коли в колючках да репьях запутается. Да и паутину снимать. Да и точилку серебряную, чтобы царапучки свои о неё точить можно было. Шла Котенька, проголодалась, а тут ей Малина лесная попадается:

– Возьми, Котенька, ягодок поешь!

Котенька коготки заранее выпустила, ведь и у Малины тоже колючки имеются. Засмеялась ласково Малина лесная:

– Ох, Котенька, не веришь ты, что просто так тебе помогут без стараний твоих. Не хочешь помощь просто так принимать.

Пошла дальше Котенька, лапочки уже исколоты её были, шёрстка вся запуталась Заплакала Котенька. А тут Ивушка плакучая над ней склонилась да ласково так ей шепчет:

– Расскажи мне, милая, что приключилось с тобой?

Поведала ей Котенька, что Хозяин её прежний такой весь твердый был да упрямый. Что как не пыталась она в сердце у него поместиться, только на краешек пустил он Котеньку. А она всем сердцем владеть хотела, да лапками-то упиралась, да лбом пробить ту стену пыталась. Только выгнал он её, за дверь одну выставил. «Зачем же, Котенька, ты в дверь-то закрытую головушкой бьёшься? К чему она тебе нужна, Котенька? Вон, посмотри, какая ты нежная да милая, как любим мы тебя. И сами видим, когда поддержка тебе наша нужна будет!» Всё внутри Котеньки пело ласково. Да вдруг как мелькнёт Ворон черный, как каркнет: «Не верь, обманут!» Да так каркнул, что чуть не споткнулась Котенька. И опять вспомнился ей ручей Рученька с водицей волшебной своей. Глотнула Котенька, и легче стало ей. И вспомнила Котенька о гребне своем. Попросила его, чтобы расчесал он мысли её.

И вдруг поняла Котенька, что благодарность чувствует к Хозяину своему за то, что оставил он её один на один с болью и непониманием. Все ответы она в глазах да словах его искала, а, оказывается, целый мир взамен ей открылся!

И так легко ей стало от того, что можно миру довериться. Что не надо в дверь ломиться закрытую. Коли закрыта она, так, значит, кому-то это нужно. Нельзя продавливать, где замок навешен!

А вот когда выгнал Хозяин Котеньку, так хотелось ей, чтобы загрустил да позвал обратно. А теперь изменилось всё, поняла Котенька, что не надо ей искать Хозяина, чтобы любили её да ласково шкурку расчесывали, да за ушком гладили. Надо только довериться Большим Сильным друзьям своим, они всё ей подскажут и так дорогу выстелют, что легко и радостно по ней идти будет. И всё в своё время сбудется!

Отныне и навсегда в помощь Котеньке – Всемирная мудрость да забота нежная Великанов-деревьев, да ручейков и рек чистых. И коли трудно будет, стоит Котеньке нежно мяукнуть, как на помощь придут. И лапоньки её не будут битыми, и шерстка шелковой оставаться будет! Как на руках перенесут её через все невзгоды!

И не надо доказывать ей верность да службу свою! И не требовать! Всё само собой сделается!

Лишь довериться надо да не ломиться в дверь закрытую!

Маленькая нежная ласточка, с красивым оперением, волшебным голосом… Как красиво она умела летать! Но не легка была жизнь Сильвии: разоряли её гнездо, разрушали, да и птенца её ранили и погиб он.

Но такая была красота в самой Сильвии, что ни мстить, ни ненавидеть не умела она. Не хотела, чтобы зла на Земле становилось больше.

Восстанавливала она гнездо своё, да в небо выше поднималась. И давали ей небо, ветер, да облака поющие, поддержку свою.

Но вот однажды летала Сильвия над полем своим любимым. И слышит, в овраге кто-то стонет. Подлетела она ближе, а там Птиц, прежде Гордый, с крылом поломанным лежит.

Склонилась над ним Ласточка Сильвия. – Что приключилось с тобой, Птиц, прежде Гордый, – спрашивает она.

И молвил Птиц ей:

– Разрушена жизнь моя. Ушел я от Марёны своей, уж и не было жизни там, одни осколки остались. Да не легко мне пришлось, крыло сломано, болит да кровоточит! – Я помогу тебе встать на крыло, – сказала Ласточка.

И стала к крылу да к ранам этим волшебный эликсир прикладывать, да трели нежные напевать, чтобы вспомнил Птиц тот раненный, что прежде Гордым был.

И казалось им двоим, что счастье, наконец, пришло. Так тепло и ласково Птиц Гордый вторил ей и взлететь высоко готовился. Да не тут-то было…