Лукерья Сайлер - Любовь. Сборник сочинений в 3 томах

– Завидный жених, – раздался мальчишеский голос.

– Помолчи, Рагозин, сам-то хоть удержись от необдуманного рокового

поступка! – сказал Олег, – а то ходят слухи, некоторые особы, не будем показывать пальцем, окрутили твой рациональный ум. А ведь ты год назад, если мне память не изменяет, в этом зале, держал пылкую речь об использовании потенциальных способностей отдельных личностей и в целом всей страны, не связанных семейными узами – женой, детьми.

– Однако, не удержится! – кто-то крикнул, раздался громкий смех, зазвенел звонок.

– Ну, вот всё до свидания, – сказал Олег.

Ученики встали и громко все вместе продекламировали:

– Спасибо Олег Петрович, желаем успехов и здоровья.

Когда они остались вдвоём, Олег с грустью проговорил:

– Хороший класс, очень хороший. Их собрали в 5 классе по способностям – усиленная программа. Отсеивали в течение 4 лет; дошло 20 человек – в школе рассчитывают на 7 медалистов из них, и троих из других классов. Сам – директор вёл этот экспериментальный класс… хотя не все поддерживают этот пример – есть и недостатки.

– Да, мама говорила про этот эксперимент – упор на гуманитарные.

Но, мне показалось, что ты с ними на любовные темы… как-то не очень корректно – грубовато.

– С ними грубовато!? Из-за своего такого быстрого умственного развития, они и в другом очень развиты. Двое уже замужем, живут отдельно от родителей, представляешь, сколько им лет с третьего в пятый, двое мальчишек с шести лет. Рогозин был влюблён с первого класса – это он один из шестилеток. Стихи пишет – не поверишь – мудрец, говорит, как Юлий Цезарь. На литфак приняли, его ещё в 9 классе – родители почему-то настояли, чтобы окончил школу, видно не глупые люди. Эти дети перепрыгнули детство, и ещё никто не доказал, что это хорошо. Рогозин устроил всем сюрприз: от литфака отказался, решил идти в институт иностранных языков, и всё потому, что его дама сердца поступает туда. С дамой ты сегодня имел честь беседовать – Лена Синицына – объект первой любви, которую он отвоевал у своего друга, в буквальном смысле – в кулачном бою. От высокого интеллекта, можем упасть до мордобития – способные на всё. Отбить отбил, а спокойствия не получил, похоже, девушка ничейная пока. Зачем спрашивается менять институт?..

– Лена Синицына – Синичка – лыжная палочка – вспомнил, вспомнил, а подружка Катя Царева – Царица – лыжных палочек – такие маленькие, худые были – жуть.

– Царевна эта, вышла замуж в 9 классе – ребёнок уже есть, в училище учится, кажется. Самая красивая из них была – и мужик хороший попался – в гости приехал к ним с её братом и увёз. Скандал был жуткий. Пережили… – и они живут, он студентом был, перевёлся на заочное, работает, говорят, всё у них хорошо, ну и дай бог. Если честно… она мне очень нравилась, но не судьба. Экзамены ты будешь у них принимать?..

– Да, мамины уроки передали мне.

– Интересный класс, очень интересный! Следом идёт другой, тоже отобранный, но уже не такой – одни прагматики, скучно – не одного поэта. Конечно, много зависит от классного руководителя. В этих, как в эксперимент, душу вкладывали, особенно Игорь Степанович, а следующие идут, как поток. Через пять минут у меня ещё урок – последний сегодня. Останешься?..

– Нет, пойду. Завтра консультация у 11 «Б» надо подготовиться.

– Давай вечером сходим в ресторан.

– Вы с Викой как – вместе ещё?

– Да, расписались…

– Поздравляю, что молчишь?

– Да так, как-то, обыденно всё произошло – под Новый год. Свадьбы не было. Смешали два праздника в один: наш вечер и Новый год. Да ладно, уже это событие проехали. Решили, будем отмечать годовщину со дня знакомства, а не со дня регистрации. Ты-то как в этом вопросе – собираешься?

– Думаю, думаю, думаю.

– Не торопись. Думай лучше. Давай в «Ромашке» встретимся в 8 часов – раньше Вика не сможет.

– Договорились.

Олег остался в спортзале, Иван вышел на улицу. Моросил мелкий дождь, но было по-летнему тепло, он не пошёл коротким путём к своему дому, а свернул на аллею школьного сада. Этот путь был длиннее: надо было по асфальтированной узкой дорожке обойти весь сад и придти к выходу из школьного двора. Иван шёл медленно, вдыхая аромат отцветающих деревьев, мимо проходили учителя, пробегали ученики, и было удивительно хорошо, спокойно на душе. Спешить было не куда, он знал, что в глубине сада лежало несколько спиленных деревьев, где они с ребятами иногда сидели по вечерам. Подойдя к этому месту, Иван увидел, что деревьев нет, а на их месте стоят четыре лавки по кругу, на одной из которых сидела спиной к нему девушка, он узнал в ней Лену Синицыну.

– Милая девушка, в такую сырую погоду вы сидите в саду; не боитесь простудиться? Кто же тебя обидел, почему ты плачешь? – Лена шмыгала носом, испуганно смотрела на Ивана, огромными карими глазами, из которых только что градом текли слёзы.

– Это Вы?.. – прошептала она. Так разве бывает?

– Что бывает?

– Мы сегодня с Вами разговаривали… и Вы сейчас здесь.

– Зашёл посидеть на сваленных деревьях, как когда-то, но, увы, их нет. Кто-то поставил лавочки?

– Это наши пацаны – на субботнике отработали. Сами в школьной столярке скамейки смастерили, деревья распилили вручную, убрали, всё почистили.

– Хорошо сделали. Ну, рассказывай, кто обижает выпускников нашей школы? – сказал Иван, садясь рядом с ней.

– Никто, наоборот.

– Что же тогда плачем, Леночка?..

– Не знаю, сгрустнулось что-то, – сказала девушка, пряча от него глаза, – Вы вспомнили, как меня зовут?

– Ты так изменилась, что признать в тебе маленькую, худенькую девочку невозможно. Мне сказал Олег Петрович, и я вспомнил тебя и Катю.

– Вы никогда не узнавали меня, не в школе, не на улице.

– Интересная, какая ты стала – красавица. – Лена смотрела на него блестящими от слёз глазами, отражающими радость, печали на её лице как не бывало. Взгляды их встретились, и они долго смотрели друг другу в глаза. Девушка опустила ресницы, встала, сказала:

– Мне надо идти, до свидания, – и быстро пошла по тропинке, потом побежала. Иван ещё долго сидел на лавочке, вспоминая свою школьную жизнь и ловя себя на том, что его мысли возвращаются к Лене.

В ресторане Иван, Олег и Вика сидели допоздна. Вспоминали случаи из жизни, одноклассников, учителей. Иван весь вечер хотел рассказать Олегу о встрече в саду с Леной. Эта мысль присутствовала у него и уже захмелевший, он, наконец, сказал, совершенно не впопад:

– Знаешь, когда я сегодня ушёл от тебя, решил посидеть на нашем месте на деревьях – их там, оказывается, уже нет.

– Да, их убрали, лавки поставили.

– Знаешь, кого я там увидел, не догадаешься? – Лену – лыжную палочку – сидела и плакала.

– С чего бы ей плакать, слёз некуда девать что ли? Женская мокрота! Ей бы обижаться на жизнь. Такие мужики из-за неё морды друг другу бьют… давай ещё выпьем за симпатичных девочек, за мою Вику. Вика пьём за тебя. Мать у Синицыной – немка. Немецкий, английский – переводчица на химическом заводе. Командировки заграничные, шмотки разные, импортные, но не это главное. Дочь в строгости держат, особенно бабка – немка. Лена немецкий знает, как русский и на английском свободно говорит. По окончанию школы – в институте учиться не надо. Говорят, выбрала испанский, французский. Заметь, и всё это в неполных 17 лет! У них в классе все такие, или на подобии, я тебе говорил – акселераты, вундеркиндеры. Постой, постой, а что это ты со мной о ней заговорил? Вот, курица! а… зацепила что ли… своими глазищами. Девка, конечно, что надо, но смотри – конкуренция очень большая. Первый её – звать Пётер Дворовкин… – тоже вундеркинд – медалист, только – не гуманитарий, а математик. Племянник нашего директора химического завода. Мать главный бухгалтер в стройуправлении. Всё есть, всё могу, а Ленку удержать не смог. После драки стала встречаться с Женькой Рагозиным. Петьку пьяным видели – медаль под вопросом. Вот такие у нас баталии, дружище. Знаешь, это мы варимся в школьном общем котле, а если подняться немного, взглянуть философски… Красотища! Умные, молодые люди и любовные школьные страсти – перед выпуском. Влюблённых много – дружат, а вот так ярко – на виду, да так, что вся школа замерла: чем это кончится – редко… да будет ли ещё когда-нибудь…. так почему ты меня об этом спросил?.. Посмотри мне в глаза… понятно, зацепила. Только тебя в этой войне не хватало. Ну, да – для развязки нужен третий. В жизни нет ничего нового – всё, как в романах: всё написано, всё рассказано и повторяется вновь.