Лукерья Сайлер - Любовь. Сборник сочинений в 3 томах

– Знаешь, подошёл – ничего особенного, а глянула… не могу понять, объяснить себе не могу, что произошло: хочется ещё смотреть в глаза. Ты знаешь, что это такое?

– Ведьма, мой друг, ведьма или… где-то я читал: «глаза наполненные любовью». Горящая Душа, а глаза зеркало Души. Вот, она и подожгла нашу школу. Силища! Но, вопрос: кто зажёг – от мыслей о ком, пылает костёр в груди? Чьи дровишки? Одного бросила, другой мучится от неуверенности в сомнениях и ревности, говорят, так страдает, что замуж зовёт. Кто-то есть третий. Тебя тут не было, говоришь, подпалила, давай подождём, не перегоришь до выпускного, а? В романах на балах наступают развязки, если твои дрова, то и огонь твой, а если нет – в чужое пекло – не советую.

– Ну, и философ же ты, Олежка, сильнее, чем я. Только у меня куда-то исчезла способность философски рассуждать, просто эта встреча не выходит из головы и всё… и ничем выкинуть, даже философией.

– Ну, до завтра-то доживём. Ещё раз глянешь, может быть, там уже и нет ничего, напрасно тратим сегодня время на разговоры о ней. По-моему нам пора – народ расходится, значит, скоро ресторан закроется. Вика, мы уходим – да, да.

Олег с женой уехали на такси, а Иван пошёл пешком: ему было недалеко до дома, и вечер был тёплым.

Иван увидел Лену на своих занятиях – в 11 «А». Она сидела на средней парте в первом ряду у окна; за время уроков не разу не взглянула ему в глаза, не работала, смотрела в окно. Перед звонком он подошёл к её парте, спросил:

– Синицына, ты так хорошо знаешь историю, что у тебя перед экзаменами нет вопросов?

– Да, Иван Сергеевич, у меня изначально по этому предмету пять, других никогда не было, – сказала она, не отрывая взгляда от парты.

– Всё знаешь?

– Нет. Всё знать невозможно, знаю, только школьный предмет и один курс института.

– Хорошо, хорошо, – проговорил он и долго в упор смотрел на неё, надеясь поймать её взгляд.

– Почему Вы, Иван Сергеевич, смотрите на меня так – я что-то не то сказала? – спросила она, смотря в окно.

– Уверенность – это неплохо, но чтобы так быть уверенной – редкость.

– Я уверена только в том, что знаю.

– Будем надеяться, что твоя уверенность в себе станет хорошим спутником

в жизни. Я желаю тебе этого.

– Спасибо, Иван Сергеевич.

В классе стояла тишина. Ученики замерли, наблюдая за их разговором. Не увидеть, что Иван Сергеевич не сводил своего взгляда с парты Синицыной, было невозможно, а сам он даже не замечал этого. У него не было другой мысли, как попросить Лену задержаться после занятий, но после разговора с ней, он один остался в классе и стал смотреть в окно.

«Глупо! Как глупо, как пацан!» – ругал он себя, оценив ситуацию, после ухода учеников.

В этом классе у него уже не было уроков, оставалось принять экзамены.

После занятий, он снова пришёл в сад, долго сидел на скамейке, где разговаривал с Леной.

Лена последней взяла билет. Сегодня Иван не искал её взгляда. Записал номер билета, сказал: – Садись Синицына, готовься. – Она села за парту, прочитала билет и уставилась в окно. Подошла её очередь.

– Ты можете отвечать, Синицына? – Она глянула на него своими огромными карими глазами, наполненными слезами. Он подошёл к ней, сел рядом.

Татьяна Ивановна, принимавшая с ним экзамены в этот момент, была занята другим учеником.

– На последнем занятии, ты утверждала, что всё знаешь. Что же случилось сейчас?

– Я ничего не знаю. Не знаю, как мне быть, как жить дальше. Я боюсь! Сейчас закончатся экзамены, и… как всегда – проговорила она в полголоса, чуть не плача, – прошу вас, Иван Сергеевич, пусть примет у меня экзамены Татьяна Ивановна, прошу, – прошептала она.

Он всё понял, не сказав не слова, вышел из класса, зашёл в пустую учительскую, стал смотреть в окно. В груди была не бывалая и не объяснимая радость.

«Ой, Лена, Леночка, что же ты наделала, действительно подпалила… и что же нам делать?».

Зашла Татьяна Ивановна, спросила:

– Иван Сергеевич, что же вы меня оставили с этими плаксивыми девочками? Синицына так переволновалось, что расплакалась. Что было волноваться? Сквозь слёзы всё равно нормально ответила – поставила я ей пятёрку.

– Извините, она попросила меня, чтобы вы приняли у неё экзамен.

– Да?.. но я у них редко вела занятия, это класс вашей мамы. Наверное, не могла сдержать слёз, и не хотела их показывать мужчине, бывает… – Иван вышел из школы и, не давая себе отчёта, быстро пошёл в сад к скамейкам.

Лена была там, сидела на прежнем месте, он сел рядом, спросил.

– Лена, ты что-то хотела мне сказать? Она опустила ресницы, тихо проговорила:

– Нет, нет… я… я… я уже успокоилась, переживала, что не сдам.

– При такой-то уверенности?.. Пойдём, погуляем. Она испуганно глянула на него.

– Что вы, что скажут!? Нет, нет!

– Ну, хорошо, приходи сегодня в парк культуры в 7 часов, мы там погуляем. И ты мне всё расскажешь, особенно о том, чего ты боишься. – Она лукаво улыбнулась.

– Простите, я напугала Вас своими слезами.

– Ну, я начинаю привыкать, так часто вижу, как ты плачешь. Должен же я знать причину.

– Вы останетесь до выпускного, или уже уедите?

– Но, у меня ещё два экзамена и отпуск до первого июля. Ты хочешь, чтобы я остался? – спросил он, беря ей за руку. Они снова долго смотрели друг другу в глаза. Рядом послышались шаги. Лена убрала руку, встала, сказала:

– Мне пора идти.

– Не уходи.

– Я знаю, кто идет.

– Ты боишься его?

– Нет, я боюсь, что последние дни моей жизни сон, и он может исчезнуть, а я не хочу. До свидания, Иван Сергеевич.

– Я жду тебя в парке – в семь.

– Нет, я не могу. Мы сегодня в «Ромашке» отмечаем последний экзамен. А выпускной у нас будет – в субботу, вы знаете. Лена быстро пошла по тропинке на встречу приближающимся шагам.

Вечером он позвонил Олегу с Викой, и они снова втроём пришли в ресторан «Ромашка», сели в самый дальний угол, который был прикрыт шкафом для посуды. Иван объяснил Олегу, почему ему сегодня надо в ресторан.

– Всё-таки зацепила? – Иван отрицательно покачал головой.

– Кажется, дрова мои.

– Да, ты что! Друг уставился на него, округлив глаза, – вот это да! И что будешь делать?

– Не знаю, пока горю сам.

В ресторан толпой вошли ученики 11 «А», расселись за столы, в зале стало шумно.

Посмотри-ка на соседний столик, кажется, не только мы пришли не званными – Петька Дворовкин, тоже хочет видеть этот праздник – не успокоился мужик.

Что-то мне здесь не нравиться. Я, конечно, понимаю тебя Ванёк, но по статусу нашему, лучше и солиднее будет, если мы быстро откушав, удалимся.

– Ты прав, участвовать в Петушиных боях, как-то не очень хочется и даже наблюдать нет желания. Давай, допьём, доедим и удалимся красиво.

Они подошли к столу выпускников, Олег поздравил ребят, которые в голос стали приглашать сесть их за стол. Иван посмотрел на Лену, она тоже глянула на него, опустила ресницы, больше их взгляды не встречались. Олег с Иваном отказались от приглашения, и вышли из ресторана.