Луиза Хартманн - Любовник для Карлы. Роман в трёх частях

Робер… Где он? Она услышала быстрые удары по клавишам компьютера. Звук доносился из другой комнаты. На широком кресле рядом с кроватью лежал шёлковый халат, под креслом стояли женские тапочки. Девушка встала с кровати, накинула халат, сунула ноги в тапочки и прошла в ванную. Быстро приняла душ, вышла и выглянула в гостиную.

Робер сидел за письменным столом и что-то быстро писал на компьютере. Она первый раз в жизни видела, чтобы кто-то печатал с такой скоростью. Он обернулся и закрыл крышку.

– Доброе утро, Карлетта. Завтрак? – он кивнул в сторону большого кофейного стола, на котором уже стоял завтрак, накрытый белым полотенцем.

Робер встал из-за стола и подошёл к ней. Погладил её по плечу и посмотрел в глаза.

– Ты хочешь спросить меня о чём-то? Я спал в гостиной, – он улыбнулся своей тёплой улыбкой, в глазах заиграл тот самый ребяческий блеск, который всегда появлялся, когда он шутил или смеялся. – У меня было много работы. Люди, создавшие меня, каждый день ждут полного отчёта. Но это не должно тебя тревожить. Это как бы моя работа, понимаешь? Да, меня тут пригласили помочь одной компании по выпуску универсальных роботов.

– Но ведь вчера ты меня убеждал забыть о том, что ты робот. Я думала, что никто не будет об этом знать. Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал об этом. Я хочу относиться к тебе как к живому человеку.

Робер взял её обеими руками за плечи:

– Послушай, mon cheri, никто не будет знать об этом. Для всех я специалист, получивший образование в Японии. Мне будут хорошо платить. Я буду вести жизнь нормального человека. Успешного мужчины. Только ты и я будем знать о том, кто я на самом деле.

Он прижался губами к её виску – она уже обожала, когда он так делал. Знала только один день и одну ночь, но уже что-то в нём обожала…

Ночь! А что же было ночью? Она спала так крепко, что ничего не помнит. Карла набрала воздуха, чтобы задать вопрос.

– Ты была уставшей, и мне не хотелось тебя беспокоить. Тем более не поступило никаких сигналов! – рассмеялся Робер.

Сигналов? Откуда? Из космоса? Карла с вопросительной улыбкой смотрела на него. Он расхохотался своим добродушным смехом ребёнка:

– Я имею в виду гормоны, которые предшествуют интимной близости. Ага! Я вижу, сейчас, когда усталость прошла, на смену пришло любопытство!

Он смеялся так заразительно и непринуждённо, что Карла тоже расхохоталась. Робер схватил её на руки и посадил себе на колени.

– Сейчас мы позавтракаем, а потом я отвезу тебя на работу. Остальное обсудим позже, сегодня вечером. И сигналы из космоса тоже. Окей? – и он снова весело рассмеялся, гладя Карлу по волосам и заглядывая ей в глаза.

После завтрака они спустились вниз, вышли на улицу и почти сразу смогли найти такси. Робер попросил таксиста остановить перед входом в библиотеку. Он крепко прижал её голову к своим губам и поцеловал в висок: «Вечером я заеду за тобой».

Какое совпадение! Бруно стоял прямо у входа и наблюдал за ними. Карла поднялась по ступенькам и столкнулась со своим улыбающимся любопытным товарищем:

– Ну вот, Карлетта, я же говорил, что скоро узнаю твой секрет. И кто он?

– Просто знакомый. А тебе всё нужно знать, Брунетто! – она щёлкнула Бруно по носу с весёлой улыбкой.

Робер позвонил после обеда:

– Привет, принцесса. Во сколько заканчиваешь сегодня? Я хотел съездить с тобой в «Галерею Лафайет», купить кое-что, ты не против? А потом поедем ужинать в «Максим».

Карла с удовольствием согласилась. Она любила «Максим», хотя редко бывала там, уж очень кусались цены. Ей нравилась атмосфера старого ресторана, где бывали знаменитый Ремарк, Гайто Газданов и многие другие писатели-эмигранты. Немецкие антифашисты дружили с русскими контрреволюционерами.

Если бы из людских мозгов можно было вытеснить политику и религию, люди относились бы друг к другу с большей любовью, думала Карла. Единственной проблемой оставались бы межличностные отношения. Неразделённая любовь. Предательство… То, чего она боялась больше всего.

Ровно в шесть Робер ждал её у главного входа, прислонившись к такси. Они поехали в «Лафайет». Город горел разноцветными огнями и гирляндами. Все здания в центре украсили подсветкой, что придавало всему городу сказочно-праздничный вид. Париж готовился к Рождеству. Кругом было полно народу.

Робер купил себе пару туфель, несколько рубашек и костюм. Карла предпочитала покупать вещи в маленьких бутиках, там, где её уже знали.

– Пойдём посмотрим, что внизу, – предложил Робер, обняв Карлу за талию.

– Внизу эксклюзив. Новинки от самых известных дизайнеров. Хочешь взглянуть? Не думала, что тебя это интересует.

– Меня всё интересует, пойдём.

Они спустились вниз на лифте. Тут почти никого не было. По кругу стояли манекены, демонстрирующие вечерние наряды от Диора, Валентино, Маркезы, Родригеса и Армани. Карле сразу же бросилось в глаза шёлковое платье ярко-кровавого цвета, украшенное камнями «Сваровски». Она подошла к платью и провела по нему рукой:

– Какая красота… Это «Ред Валентино», новая коллекция…

– Примерь, посмотрим, как на тебе.

Карла улыбнулась:

– Хорошо, но я только примерю, – она знала, платье стоило безумных денег.

Через три минуты девушка стояла перед зеркалом во всём своём блеске. Ей очень шёл этот интенсивно-красный цвет. При специальном освещении все камни сверкали и переливались. А её каштановые волосы казались красными, что ещё больше оттеняло цвет шёлка.

Платье так подошло Карле, что она не могла оторвать восхищённого взгляда от зеркала.

– Такие вещи носят только принцессы и королевы на приёмах, – произнесла она мечтательным голосом.

Робер подошёл к ней, обнял обеими руками за талию и одними губами прошептал ей на ухо:

– Мы берём его. Не снимай, мы прямо так и поедем, – он накинул ей на плечи пальто и повёл к выходу.

– Робер, как? А … – тут она заметила, что бирки на платье уже не было. Пока она любовалась перед зеркалом, Робер оторвал её и оплатил покупку.

Они вышли из галереи и сели в такси.

– Мы едем в «Максим», поступил сигнал из космоса, что ты любишь русскую кухню, – он обнял Карлу и рассмеялся.

Голос… Его голос напоминал звуки испанской гитары. Она никогда не слышала такого серебристого звучания. Ей казалось, что она летит на облаке или на ковре-самолёте, совсем не чувствуя своего тела. В груди что-то трепыхалось и хлопало крыльями. Хотелось слышать этот голос, его смех, видеть эти глаза. Всегда. Держать его за руку. Не отпускать. Вечно. Карла повернулась к Роберу:

– Робер, а ты…

– Бессмертен ли я? – подхватил Робер. – Нет, я не бессмертен. Я не могу умереть от болезни. Но меня может сбить машина. Я рассыплюсь на мельчайшие детали, которые нельзя будет восстановить.