Наталия Смирнова - Страсти по Самайну – 2. Книга 2

Закатное солнце делало все вокруг нереальным. Джиму стало немного не по себе в этом царстве теней, он торопливо зашептал молитву:

«Дева Мария, не оставь меня одного», и оглянувшись, нет ли поблизости пастора Грегора, шёпотом добавил: «И ты, богиня Дану, защити и охрани от духов и сидов»

Глава 2

Ракантури! Тракара мирка шатанук! Крахара дукамиш алани кейли!

В маленькой хижине посреди леса ярко горел очаг. Треск поленьев перекликался с шорохом сосен и елей за окном да завыванием ветра.

Высокая стройная женщина в льняном платье до пят достала глиняную миску, налила в неё воды, кинула туда сухую щепку, зашептала древние слова, смысл которых терялся в веках.

И вот уже не миска с водой перед ней, а бескрайнее море, не щепка плавает, а корабль. Ведьма увидела путника, поднимающегося по трапу.

– Много испытаний ждёт тебя на пути. Вижу затерянный остров со странными птицами и зверями. Пёстрая страна с белыми башнями ждёт тебя.

Женщина взяла шерстяной платок, вырвала две красные нити, связала их особым узлом.

– Как привязаны эти нити, так и ты привязан к своей любимой. Да хранит тебя любовь от бед и напастей, от слёз и страсти. От нищеты и смерти внезапной, как змеиный укус. От дел печальных, от стрел случайных. Награда сладка как песня, привезёшь королевский перстень.

Чёрный дракон охраняет древний закон.

Ведьма выплеснула воду в очаг, с трудом открыла замшелую дверь и устало побрела по лесной тропинке.

Пастор Грегор уже неделю не находил себе места. По долине Кейлар поползли слухи о могущественной ведьме, которая плетёт заговоры прямо под носом у католического священника. Кто она такая, как выглядит никто точно сказать не мог.

Пастору необходимо разгадать эту тайну, прекратить языческие обряды. Он мерил шагами узкое пространство церкви, от алтаря до двери и обратно.

Уже догорали последние свечи, погружая дом божий в полумрак, когда туда заявилась обеспокоенная Кейлин.

– Отец? Проповедь давно закончилась, ты чего не идёшь домой? Я приготовила ужин.

– Кейлин, дочка, скажи, ты слышала слухи о местной ведьме, что якобы объявилась в нашей долине? Если бы в церкви не было так темно, пастор заметил бы как девушка вздрогнула и побледнела при этом вопросе.

– Нет, отец.

– Будь осторожнее, гуляя по окрестностям, я обязательно разберусь и найду безбожницу. Вот тогда ей не поздоровиться.

Кейлин только плотнее закуталась в плащ, будто хотела спрятаться.

Глава 3

Там, где рассвет сменяет закат,

В воду спускаются сети.

И для услады рыбацкой звучат

Лучшие песни на свете.

Возможно, у моря много песен. Джим знал только одну, рыбацкую. Её он и бубнил, когда поднимался по трапу от ветхого причала на борт «Святой Марии».

Никто не обратил на него внимания, лишь боцман, увидев незанятого матроса только прикрикнул:

– Чего рот открыл? Быстро дуй на корму, помоги отдать швартовы.

И после нескольких дней пути морская стихия не стала понятнее и дружелюбнее. Джим старался не смотреть на воду, как жертва боится взглянуть в глаза хищника.

Океан их встретил неласково. День слился с ночью в священные сумерки,

корабль жалобно скрипел под натиском ветра и волн, опасно кренился на правый бок. Все, от матроса до капитана пытались спасти судно, проявляли героическое самопожертвование. Шторм в океане страшнее, чем чума, оставалось только ждать и молиться.

Неожиданный удар волны высотой с Мохеровую скалу сбил Джима с ног, закрутил и замотал его по палубе. Задыхаясь, он подумал, что настало его время увидеть тот ад, которым всегда пугал на проповедях пастор Грегор.

Джима ничто его не могло удержать на поверхности. Он тщетно пытался хоть за что-то ухватиться, но всё равно падал в тёмную бездну. Надежды больше нет, прощай Кейлин.

Вдруг перед глазами появились две красные нити, или это лишь игры погибающего разума? Джим вцепился в них как в последнюю надежду и перестал бороться, отдаваясь на волю Всевышнего.

«Святую Марию» ждал кровавый рассвет. Океан собрал свой урожай, погибла почти треть команды. Джима нашли на палубе, в обнимку с корабельным канатом.

После шторма Джим уверовал, что неведомая сила хранит его. Он обрёл весёлый азарт, стал смелым до безрассудства. Первым бросался на самую высокую мачту ставить паруса. Дурачился, изображая то птицу, то лучника, танцевал на мокрой палубе. Он же первым заметил вдалеке крошечный изумрудный остров.

– Земля! Клянусь Святой Марией и бородой Мерлина, земля!

Глава 4

К Вест-Индии доплыли к началу ноября. На родине в это время была уже глубокая промозглая осень с холодными дождями и пронизывающим ветром, здесь же весна уступала место лету.

И опять Джим вспомнил Грегора и Кейлин. Казалось, после штормового ада на корабле, судьба забросила в рай. Белый мелкий песок, прозрачная бирюзовая вода, в которой отражались пальмы. Джим впервые увидел мелких юрких зверьков, скачущих по деревьям.

– Это обезьяны, – объяснил боцман, – их здесь полно.

На первый взгляд было странно, что нигде не было видно аборигенов. Несколько матросов, знавших местный язык, отправились на разведку. Вернулись к вечеру, с докладом:

– Мы нашли, где можно взять товар. Нас будут ждать в зарослях, возле змеиного источника.

На рассвете, под прикрытием густого тумана загрузили на корабль ящики с редкими товарами – сахар, кофе, ваниль, табак, какао.

И не мешкая, отправились в обратный путь. Отплыли совсем не много, когда вдали показались корабли с чёрными флагами.

Бой был скоротечным, «Святую Марию» окружили и взяли на абордаж. Тяжело раненого капитана привязали к мачте:

– Никому не дозволено торговать с местными, кроме жителей Севильи. Ты умрёшь, чёрная собака. Я даже дам тебе выбор, утонуть в море или сброситься с каменного обрыва.

Раненый Джим искал место, где можно скрыться от флибустьеров. Он бродил в трюме, среди загруженных товаров, пока не свалился, запнувшись об очередной тюк. Что-то острое впилось в бок. Джим пошарил рукой на полу и вытащил брошь. Даже в сумраке трюма было заметно насколько она изящная и дорогая.

Решение пришло мгновенно. Джим зажал брошь в руке и поковылял на палубу.

– Слушай, разбойник. Предлагаю обмен, жизнь капитана на вот это, – Джим разжал кулак и драгоценность заиграла в лучах солнца.

– Занятная вещица, – ухмыльнулся пират.

– Занятная?! Эта брошь достойна самой королевы. Ты только посмотри какая тонкая работа, какие чистые изумруды и золото высшей пробы.

Джим удивлялся сам себе, откуда он знал все эти слова?

Флибустьер нахмурился, а потом, о чудо, согласился на обмен.

– Кажется, я обязан тебе жизнью, Джим.

– Сочтёмся, кэп.