Ярослав Калака - Небесные скитальцы

Она послушалась, и они обнялись.

– Идём, Костя, нам следует поторопиться. Нужна твоя помощь. Тебя все ждут.

– Багри и Зантия?

– Да.

* * *

Расплавленный воск одной из свечей вырвался на волю, закапал на стол. Баграгриэль подвинул пергамент поближе к Косте и в задумчивости потёр свой лоб.

– Тебе придётся сесть на самолёт.

– Нет. Ни за что. Прости меня, Баграгриэль, но все вы прекрасно знаете моё отношение к воздушному транспорту. В целом и в частности.

– Костя, – подняла на него свои пронзительные синие глаза Зантия, – ты же никогда не летал гражданскими судами.

– Благодарю, мне хватило военных.

– Это твоё окончательное слово?

– Да. Сожалею, – он скривился, представив стену напротив дивана. – Нет, правда, сожалею искренне.

Все её, до единой, трещины на ней… Бытует мнение, что любой страх возможно перебороть. Страх летать, которым всегда страдали все мужчины из Костиной семьи, он перебарывал целых пять лет, то время, когда его род занятий предусматривал постоянные полёты в качестве пассажира на разнообразных самолётах и вертолётах. В процессе этого самого перебарывания, после того как однажды его вертолёт пытались сбить, а самолёт, которым он летел, чудом не разбился на посадке, фобия наряду с хроническим характером приобрела пару новых качеств: крайнюю остроту и завидную устойчивость.

– В полёте подают спиртные напитки, – заметила Нашка.

– Я сейчас не пью.

– Да ну? – удивился Багри. – С каких это пор?

– С тех самых, как начал худеть.

– Ну да. Тем более, Костя, стоит ли бояться, имея таких друзей, как мы?

– Друзья, которым ничего ни стоит забыть про твоё существование? Друзья, которым даже невозможно позвонить? Прямым текстом: вы вспомнили обо мне только потому, что я понадобился. А теперь лицемерно говорите о дружбе. Сторону, имею в виду мировоззрение, случаем, не поменяли?

Воцарилось молчание.

– Стоит ли бояться смерти, ты хотел сказать? – продолжил молодой человек. – Вам легко говорить. К тому же, подозреваю, что со смертью как и с парашютными прыжками. Во второй раз только страшнее. Оказывается, с годами её боишься больше и больше. Привыкаешь жить, знаете ли. Очень рад был вас всех повидать. Мне пора, – Черпевский встал из-за стола и задвинул за собой стул. – Всё сказанное не касается вас, Зантия.

– Костя, разреши тебя на пару слов, – попросила та, к которой почему-то не относилось всё сказанное.

Они отошли к барной стойке.

– Как ты думаешь, у неё получится? – спросила Нашка Баграгриэля.

– Я не думаю, а знаю. Конечно же, получится.

Вскоре за стол вернулся нахмурившийся Костя. Придвинул к себе пергамент.

– Его хотят сбить, верно?

– Мы не знаем, – ответила Зантия. – Но полностью исключать такую возможность не то чтобы слишком безрассудно, но всё же довольно преждевременно…

– Расскажите с самого начала, – попросил Черпевский, поморщившись, – Всё, что известно. Честно говоря, ненавижу обтекаемые формулировки.

Баграгриэль легонько постучал обратной стороной карандаша по поверхности стола.

– Слушай внимательно. Значит так…

– Ничего не желаете? – к столу подошёл официант.

Багри поднял голову. В глазах заплясали грозные огоньки. Ненавидел, когда его перебивают. Склонив голову, он посмотрел на сотрудника ресторана так, что тот ретировался молниеносно. Споткнувшись, чуть не упал возле барной стойки.

«Как же по ним соскучился!» – подумал Костя, вздохнув.

– Завтра… – Баграгриэль в задумчивости потёр свой лоб.

Черпевскому был хорошо знаком этот жест.

– Только давайте договоримся сразу, – серьёзно сказал он, воспользовавшись паузой. – Говорите всё, что вам известно. Не надо напускать туману, как тогда на крыше. Я хочу понимать, в чём участвую, раз согласился. А то я вас знаю. Самое главное – и вы меня.

Багри криво усмехнулся, но, подумав, всё же кивнул головой:

– Завтра в двадцать один час двадцать пять минут из аэропорта Редгарда взлетает самолёт. Рейс Редгард – Калимория – Санта-Виктория. Всё дело в том, что совершенно случайно, не так ли, Зани? Сегодня утром мы помогли… Зантия, объясни.

– Сегодня утром, Константин, мы с Нашкой помогли одной девочке. Запомни её имя – Антонина. Родители Тони поругались и расстались. Отец девочки сейчас в Санта-Виктории. После того, как мы маленько…

– Пошалили, – подсказала Нашка.

– Помогли, – с нажимом продолжила Зантия, покосившись на Нашку, – её мама заказала билеты на этот самый рейс, про который мы говорим. Соответственно, это вызвало стандартную проверку нашего Управления оперативного реагирования…

– Которое, – подхватил Багри, – оказывается, давно занимается этим бортом. Ни к ночи упомянутые его ведут… Сделать из этого тайну у них не получилось. Как ни старались. Сознание нескольких будущих пассажиров они мощно покрыли. Так, что не подступиться. Но даже не это самое интересное, такое нет-нет да случается… По разным причинам с обеих сторон. Обескураживает и интригует тот факт, что покрыто также сознание всех членов экипажа. Последний раз подобное закончилось провокацией, повлекшей за собой Фракийско-полданскую войну в вашем мире…

– Хорошо. В чём моя роль?

– На борту будет три покрытых пассажира. Полностью покрытый экипаж. Никому из нас к самолёту тать подступиться не даст. На это потратили неимоверное количество ресурсов. За всё это время наше Управление так не смогло найти никакой прямой опасности. И до сегодняшнего дня вообще не собиралось принимать какие-нибудь меры. Логика понятна: по их проверкам всё чисто, то есть ровным счётом ничего… Но зачем-то он им нужен? Что-то ведь они готовят?

– То есть, грубо говоря, за всё это время Управление полностью бездействовало?

– Ты осознаёшь несоразмерность объёма как вновь поступающих задач, так и постоянной работы с количеством оперативных групп?

– Как будто что-то изменилось с тех пор, как… Прости, я немного забылся. Не стоило об этом вспоминать…

– Ничего.

– Они следили за этими членами экипажа или за кем-нибудь из трёх будущих пассажиров?

– Ты забыл, что мы с татью чувствуем присутствие друг друга? Для этого была нужна оперативная группа с сетью агентов – аборигенов вашего мира. Без обид, но по большому счёту для Мультивселенной он непроглядная периферия, Константин. Нельзя сказать, что мы здесь обладаем настолько развитой агентурной сетью, чтобы позволять ей заниматься второстепенными задачами. Ну, или теми, что кажутся таковыми.

– Ясно. Так что о них известно?

– Касательно экипажа – ничего. Что касается троих, за полтора месяца купивших билеты на борт, кстати в разное время, мой мальчик, то все они – сначала бывшие военные, затем бывшие наёмники. Связаны между собой, и давно. Предположительно, их лидер – некий Роман Урсулов, бывший в разное время командиром у двух остальных, имена которых нам неизвестны. Ныне он сотрудник небольшого охранного агентства.