Юрий Иванников - Шел солдат…

Могилы остальных родственников решили не обходить, снег уже был глубокий, выпал недавно, и дорожек между рядами могил не было. К остальным пообещались приехать весной, к пасхе, как это и заведено в нашей Листопадовке, да и во всей России, наверно, тоже.

И вот опять уже сидим в Володином форде, и он уносит нас всё дальше и дальше от родных истоков в нашу такую сумбурную, полную забот и тревог городскую жизнь.

Вот и всё.

ЧАСТЬ 1. ДЕТСТВО. ДЕРЕВНЯ

Деревня, в которой я родился, это скорее большое село, называется Листопадовка. Она расположена – правильнее сказать – раскинулась на востоке Воронежской области. Раскинулась потому, что занимает во всем своем развернутом состоянии около 12 км. В лучшие времена в ней насчитывалось до 7—8 тыс. человек. Ранее наше село даже было районным центром, но позднее районы укрупнили и центр перешел в ПГТ Грибановский. Прежнее название села – Старое Макарово. Старое потому, что по соседству возникло еще и Новое Макарово, которое сохранило это название до сих пор.

Я родился в простой семье колхозников. Мой отец, Иванников Иван Иванович, работал комбайнером. На селе это почетная профессия, их труд – уборка урожая – как бы итожит работу тогда еще колхозов за все лето, и комбайнерам всегда старались создать хорошие условия. Да и к тому же они имели потом в году много дней свободными, а стаж все равно засчитывался за весь год.

Мама работала свекловичницей, как и многие женщины у нас в деревне. Это тоже сезонная работа, поэтому мы, дети, в основном всегда были под хорошим присмотром.

Когда я родился, в нашей семье уже было двое детей – сестра Наташа 5,5 лет и брат Вовка – ему было 2,5 года. Потом мне сказали, что ждали девочку, но родился я. Неразбериха получилась с мужскими именами. Родители хотели, чтоб у них был сын Саша. Но первый мальчик, который родился после Наташи, его так и назвали Сашей, прожил всего полгода. Он умер от коклюша, хотя и в то время его вроде бы и умели лечить, но факт остается фактом – мой первый и старший брат умер маленьким. Потом в течение всего детства один раз в год перед Пасхой я с мамой ходил и убирал могилки моих родственников, в том числе Саши, я всегда думал о нем в эти дни, что не пришлось пожить ему на этом свете…

Потом родился Вовка, и его не стали называть именем умершего брата – плохая примета. И потом родился я. Имя уже было назначено – Саша, но не тут-то было… Я родился 12 апреля – прошел всего год после того, как слетал в космос Гагарин. В принципе – это было самое значительное событие на земле в тот период, оно ещё не остыло, прошёл только год… В роддоме сказали – никаких Саш, будет Юра, Гагарин. Вот так с тех пор я и ношу свое имя и даже ассоциирую себя с космонавтами.

Однажды в детстве, мне было где-то лет 9, наверно, мне привезли из Москвы маленькую книжечку на цепочке, золотую, необыкновенную, а внутри на каждой страничке были фотографии всех космонавтов, которые до этого слетали в космос. Это было настоящее большое мальчишеское счастье!

Из раннего детства вспоминается мало. У нас был большой вишневый сад. А за ним небольшой лужок, где траву оставляли для покоса на сено. Первое впечатление детства – полевые цветы в траве – они казались необыкновенно красивыми и какими-то родными что ли и очень яркими, как ярким виделся и весь мир.

Второе воспоминание из глубокого детства – воспоминание о моем дедушке – Иване Кузьмиче. Когда он умер, мне было 1,5 года. Но как-то не стирается ощущение, что я запомнил картину с гробом, его месторасположение, скорбящих вокруг родственников. Может, мне просто так кажется, может, я это видел позже на фото, в те времена было принято фотографировать умерших. Мама говорила, что мой дед по отцовской линии был самый умный человек на свете. Он работал в Москве, на строительстве метро, часто помногу жил не в семье. А еще, он смог прочитать всю Библию, и для деревни это была редкость. Рассказывали, что когда к нему приводили меня и брата, он уже был болен, он говорил, чтобы оставили младшего, маленького, потому что старший везде лезет.

Его мама, бабушка Василиса, ее по-деревенски звали бабка Василиска, когда умирала, а моя мама была беременна Володей, сокрушалась, что умрет и не увидит, продолжится ли род ее сына, моего деда. Для нее это было очень важно, важно, чтоб сохранялась фамилия.

Когда мой отец женился на маме, он привел ее жить к своим родителям, и там же родилась Наташа. Она была уже 11-ой в доме, было тесно, напряженно. И вот тогда мой дедушка всегда поддерживал мою маму.

Мне всегда грустно оттого, что в моем роду мужчины умирают очень рано, отец и дед умерли, не дожив до 60 лет. И юноши моего рода, которые вступают в жизнь, не могут иметь совета старших мужчин, а мне кажется это важно. Потому что и второй мой дедушка по матери, дед Егор, на которого, считают, что я очень похож, не вернулся с войны. Выходит так, что в моем детстве много грустных историй.

Но было и много хорошего, приятного. Где-то в три года я заимел себе отличного друга. Рядом с нашим домом жили Кузьмичевы, так звали их по-уличному. А если правильно, то наш сосед Михаил Кузьмич, по нему и пошло прозвище. Дядя Миша работал мельником, и это одна из самых уважаемых профессий на селе. Он и его жена тетя Клава воспитали 6 детей, воспитали хорошими людьми. Дядя Миша был хромой – инвалид детства, но очень строгих правил. Если тетя Клава подавала ему суп, то он всегда опускал в него палец, и суп был или слишком горяч, или недостаточно горяч. Тетя Клава всегда его слушалась, и даже мне кажется, немного боялась. Но надо было знать профессию мельника, день мельница работала на нужды колхоза, а для людей до 2—3 часов ночи. Мучная пыль, которая набивалась в легкие… В общем, трудная профессия. Дядя Миша терпел и работал, когда уже наступил пенсионный возраст, хотел, чтобы всего его дети встали на ноги.

Я отвлекся. Так вот, к деду и бабушке Кузьмичевым начали приводить первого внука – его звали Сашок. Он был крепкий, полноватый, темноголовый, симпатичный на лицо. Меня он был на полтора года моложе,, но по силе, энергии, заложенной в нас, мы были почти равны. И к тому же его мама, тетя Лида, была моя крестная. Трудно описать такую дружбу, когда понимаешь друг друга с полуслова, когда все время, проведенное вместе – как на одном дыхании, когда интересно одному и интересно другому. В общем, с Сашком мне повезло. Наша дружба длилась больше десятилетия, жаль, что теперь мы не общаемся… Он просто всегда был в моем детстве, а когда его не было рядом, всегда ощущалось его присутствие. Невозможно перечислить все игры, которые мы проигрывали с ним. Не влияло на это ни время года, ни погода, вообще никакие жизненные ситуации не мешали нам дружить…