Алиса Васина - Теория дождя

Мужчина прошёл в гостиную, освещённую горящими свечами и огнём камина.

– Это точно – отель? – удивлённо спросил он, оглядываясь по сторонам.

– Не стесняйтесь, это точно – отель, пропела нимфетка, появляясь снова и отвечая на вопрос гостя, потому что больше ответить было некому – человек в чёрном исчез.

– Вот ключ от вашего номера, там вы сможете принять тёплую ванну и переодеться в сухое платье, думаю, вы найдёте в гардеробе что-то для вас подходящее. После этого спускайтесь в гостиную, вам предложат горячий ужин.

С этими словами девушка всунула в мокрую руку гостя ключ и проводила до деревянной лестницы, ведущей наверх. Тот, неловко оглядываясь, неуверенно начал подниматься по ступенькам. На площадку выходило, как минимум три комнату, мужчина выбрал дверь по номеру на своём ключе, размышляя о том, что ему, видимо, придётся довольствоваться свечами, раз тут так принято. Или может, электричество отключили за неуплату, если учесть странные альтруистические причуды хозяина.

Он не успел удивиться, но когда вошёл в номер и по привычке протянул руку, нажав на то место, где обычно бывает выключатель, светильник под матовым плафоном в маленькой прихожей вспыхнул ровным спокойным светом. Он пожал плечами, посмотрел на просторную кровать, где вполне могли разместиться двое, а то и трое постояльцев и отправился в ванную комнату, с удовольствием сбросив на пол, выложенный блестящей плиткой, свою мокрую одежду.

Лёжа в просторной ванне, плюхаясь по-детски в ароматной пене, он наслаждался приятной и ставшей уже недоступной ему такой простой процедурой. Его тело просто изнемогало от восторга, соприкасаясь с тёплой, душистой водой. Он вдыхал ароматы пенки, шампуня и чистой воды и чувствовал себя абсолютно счастливым. В его положении это было почти чудом, он так давно не мог просто с комфортом помыться! На полочке в ванной комнате стояли разнообразные красивые бутылочки с шампунями, пенками, бальзамами, баночки со скрабами, лежали также станки с одноразовыми бритвами. Он погладил подбородок – да, побриться бы не мешало!

Когда он вышел из ванной комнаты чистый, выбритый и одетый в красивый шёлковый халат, который он взял в ванной, то почувствовал себя возрождённым к жизни и жутко голодным. Вспомнив наставление нимфы о том, что в номере полно одежды, он нерешительно открыл дверцу шкафа, надеясь отыскать там хоть какую-нибудь рубашку и брюки или спортивные штаны. На бельё он не рассчитывал, прикинув, что свои трусы придётся постирать и просушить в ванной на полотенцесушителе, чтобы надеть завтра. Но, к его удивлению, шкаф был полон белья и верхней одежды, и он без труда нашёл и трусы, и майку, и рубашку, и брюки, подобрав всё по своему размеру. И даже что-то вроде домашней куртки обнаружил – удивительный бархатный пиджак клюквенного цвета. Облачившись в это великолепие, мужчина почувствовал себя кем-то вроде актёра старой школы или английского лорда, или герцога в изгнании. Он улыбнулся себе в зеркало, но улыбка вышла жалкой из-за отсутствия передних зубов. Он понуро опустил голову, сжал губы в узкую щёлку и пошёл в гостиную, надеясь получить там горячий ужин, как ему обещали юная блондинка и человек под зонтом.

В гостиной, где горели свечи и пылал огонь в камине, в глубоком кресле сидел тот самый человек, который пригласил его в отель, он сидел молча, давая возможность вошедшему осмотреться. Гость оглядел просторную комнату, и она показалась ему непривычной и тревожной. Беспокойство вызывало слабое освещение гостиной, углы её тонули во тьме, неровные блики от камина порождали в душе смятение, колеблющееся пламя свечей, зыбкое и неверное, прибавляло неуверенности. Непривычные вещи наполняли комнату, гость подумал, что видел подобное убранство в антикварном магазине. Он остановил взгляд на каминной полке, там стояли удивительные часы с фигурками медведя и лани, видимо старинные и дорогие. Фигурки выглядели совершенно, как живые – ему показалось, что медведь вот-вот накинется на лань, ему стало не по себе и он отвернулся. Кроме часов на мраморной каминной полке стояли другие статуэтки, изображающие странных существ и животных, и они тоже вызвали у гостя беспокойство, потому что казались живыми и смотрели на него: кто-то пристально, а кто-то зловеще.

Мужчина отвернулся от них, переведя взгляд на тёмный портрет над камином, по обеим сторонам которого висели щиты с коллекцией холодного оружия. Полотно терялось в полумраке, слабо освещённое двумя свечами на каминной полке, но он всё равно разглядел его. На портрете был изображен рыцарь, облачённый в бархатный камзол, расшитый золотом и камнями, из-под которого выбивались широкие рукава рубашки, обильно отделанной кружевом. Сам рыцарь сидел в глубоком кресле с кубком в руке и с улыбкой на лице. Гость не мог оторваться от его пронзительного взгляда, отмечая, что его полные красные губы, растянутые в улыбке, выглядели странно на тёмном мрачном полотне, погружённом почти полностью во тьму. Он перевёл взгляд на руку, державшую кубок: на пальце тусклым серебром отливал перстень с чёрным камнем, с вырезанными на нём странными символами. Должно быть – оникс, подумал гость, взглянув на человека в чёрном френче, сидящего в кресле – несомненно, на картине изображён именно он, хозяин отеля. Он, так же как рыцарь на портрете, сидел в глубоком кресле, держал старинный кубок и на пальце у него блестел перстень с чёрным ониксом и непонятными символами.

Теперь, немного придя в себя, гость смог как следует разглядеть этого человека. Тот смотрел на гостя и улыбался странной вампирской улыбкой, точно такой же, как на полотне, но в отличие от рыцаря на портрете, у которого волосы спадали на плечи, голова хозяина отеля была совершенно лишена волос.

– Давайте знакомиться, меня зовут Артемий Крауф. – представился хозяин.

– Какой замечательный портрет вам сделали! Выдержан в средневековом стиле, хорошая работа! Даже состарили его, с виду, как антиквариат! – сделал комплимент хозяину гость.

– Не хочу вас разочаровывать, но это и вправду – антиквариат. Портрет написан в начале шестнадцатого века в Кёнигсберге одним малоизвестным художником.

– Вот как? И вы так точно знаете дату? Хотя, конечно, художники всегда подписывают свои работы. А рыцарь удивительно похож на вас, это ваш предок?

– Совершенно верно, это мой предок, его имя —Генрих фон Крауф.

– То есть вы – его прямой потомок? – удивился гость, – Он был рыцарь?

– Да, он являлся потомком тевтонского рыцаря, который вместе со своим другом, Генрихом фон Изенбергом комтуром Кёнигсберга построил замок Гердауен на месте разрушенной прусской крепости. Его портрет, как вы понимаете, не сохранился – это было ещё раньше, в четырнадцатом веке.