Алиссандра Кардаш - Традиция выживать

Музыка стала спокойнее, и директор поманил всех в автобус. Птицы так и остались сидеть на плечах своих людей, а директор смотрел спокойно, как человек, для которого всё это – повседневные события. Я же не могла скрыть восторга. Когда человек оказывался в автобусе, птица спрыгивала с плеча и улетала за кресла, где были маленькие искусственные поваленные деревья, жерди и кормушки. Лис вошёл в автобус раньше меня и сейчас стоял у кресел, ждал, пока я приду, чтобы потом не вставать, пропуская меня. Я улыбнулась, махнув ему головой в сторону окна. Лис постоял секунду и быстро пролез вперёд, пряча улыбку. Я поймала взгляд и улыбку Мира, когда он подошёл к своему месту. На меня теперь многие странно смотрели, и я не до конца поняла, из-за чего именно.

Я смотрела в окно и хорошо видела всё, пока не потемнело. В автобусе загорелся свет, и опустились шторы на окнах. Я читала рассказы Лиса на его планшете, а он пытался разобрать мои каракули в толстой тетради. Вечер пролетел почти незаметно – по крайней мере, для меня. Часов в десять мы остановились у кафе и на полчаса вышли в темноту, нарушаемую лишь двумя фонарями и светом фар.

Когда мы вновь поднялись в автобус, я остановилась посреди прохода, зрачки постепенно расширялись, а глаза прищуривались от удивления. Вместо тех кресел, которые стояли здесь весь день, на полу лежали десятки огромных подушек – чуть больше меня по длине и не меньше метра в ширину. Такие подушки были раскиданы по всему автобусу, а директор у входа выдавал каждому одеяло.

– Сэр, а куда… делись кресла? – тихо спросила я, забирая одеяло.

– Этот автобус… не совсем обычный. Кресла свернулись и, как бы по-вашему… ушли в пол, – он улыбнулся. – Спокойной ночи, мисс Адлер.

Я прошла в конец – туда, где было моё кресло. Птицы сидели на жердях и деревьях, затихнув и тоже засыпая. Подушки были разложены не беспорядочно, а по четыре штуки в ряд, так же, как стояли кресла. Я заметила, что директор, как только все ученики расселись, вышел из автобуса. Я посмотрела в заднее окно и нахмурилась – ещё несколько почти таких же автобусов стояли позади нашего, и директор заходил в каждый, что-то объявлял и снова выходил. Свет не выключали, и никто, кроме меня, не смотрел в заднее окно и не удивлялся тому, что наш автобус – не единственный.

– Да, есть и другие автобусы, – сказал Лис, видя, что я поднимаюсь с подушки. Я повернулась к нему.

– Но почему их не было раньше?

– Отстали, наверное. А может, это автобусы с детьми из маленьких городов и деревень, ехали по другим путям и только сейчас выехали на нашу трассу. В любом случае, детей в Аристеле достаточно, уж точно не пятьдесят.

– А сколько?

– Много, – Лис улыбнулся, кивнув. – Да-да, – и повернулся к выходу – профессор Ровенбах снова вошёл в наш автобус.

– Всё, ночной обход я совершил, пора спать, – он тоже опустился на подушку и дёрнул за цепочку, что находилась возле его места. Свет потух, остались только фары нашего автобуса и тех, кто позади.

Директор встал на коленки и шепнул что-то водителю, тот ответил громче: «Они поедут за нами?» Профессор Ровенбах кивнул, автобус загудел и поехал.

Нас чуть покачивало, будто в поезде, подушки не наезжали друг на друга и никто никому не мешал. Я, спустя некоторое время, заснула – счастливая и в предвкушении. И даже не заметила, когда именно прошёл мой кашель, насморк и хрип в горле, но точно знала, что раньше, чем автобус выехал из Амстердама. Проснулась я сначала совсем тёмной ночью, потому что свет резко включили. Я поднялась, что-то сонно бубня. Лис даже не поднялся, раздражённо вздохнув.

– Что случилось? – прошептала я ему.

– Да просто ещё один ночной обход. Свет могли и не включать… – он снова закрыл глаза.

Утром я проснулась оттого, что Лис толкал меня в бок.

– Ты что, глухая? Все уже ушли, – я разлепила глаза, села и огляделась – вокруг никого не было, автобус совершенно пустой.

– А где все? – я подскочила.

– Да успокойся, в кафе ушли. У нас длительная остановка. Мне сказали тебя разбудить. Не знаю, как ты не проснулась, все такие шумные…

– Пошли, – я вперёд Лиса прошла вперёд и, накинув куртку, спустилась по ступенькам. Мы стояли теперь возле большого кафе, откуда доносился смех и музыка.

– Кто играет? – сонно улыбнулась я, разблокировав телефон – девять утра.

– Не узнаёшь? Наши, – Лис обогнал меня и открыл дверь.

– Ученики? – удивилась я, но ответа не требовалось – мы уже стояли в кафе, и музыка стала чуть тише.

– Мисс Адлер, – директор подошёл, легко проплыв между столами. – Доброе утро. Что желаете на завтрак?

– Доброе утро, сэр. Мне просто гренок и чай, пожалуйста, – я постаралась не зевнуть. Профессор Ровенбах провел меня почти в центр кафе, посадил рядом с собой и пошёл за заказом. Я отыскала глазами Лиса – он сидел на своей сумке, прислонившись к стене, у самых дверей, хмурый и печальный. Я незаметно подошла к нему, постоянно оглядываясь.

– Пошли со мной, – я потянула его за собой, но Лис вырвался.

– Нет.

– Почему?

– Не хочу, – я пару секунд внимательно на него смотрела, пытаясь понять причину, но в итоге, хмыкнув, ушла обратно к своему столу, где уже стоял горячий сладкий чай. Почти все ученики, за исключением первокурсников, держали в руках инструменты: гитары, скрипки, виолончели, саксофоны, небольшие копии синтезаторов. Сделав один глоток, я повернулась к двери – Лис тоже тихо наигрывал, прикрыв глаза. Виолончель он держал осторожно, будто маленького ребёнка, и играл не хуже остальных, и уж точно лучше второкурсников. Меня так и тянуло взять в руки какой-нибудь инструмент и заиграть, чтобы волшебные, чарующие мелодии лились из-под пальцев или летели вместе с дыханием, но оставалось только слушать.

– Какой инструмент вам нравится больше всего? – прошептал мне в ухо директор, перестав играть и иногда помахивать руками, направляя остальных.

– Э… – я осмотрелась, и мой взгляд вновь остановился на смычке, что держал в руках Лис, медленно водя им по струнам. – Виолончель.

– Это из-за мистера Вольфа? Помните, мисс Адлер, от вашего выбора зависит многое, – он посмотрел мне в глаза. А я прислушалась к музыке и различила среди всех инструментов мелодию виолончели. И уверенно кивнула.

– Не из-за Лиса. Мне просто нравится виолончель.

– Хорошо, – директор распрямился и улыбнулся. – Ваш перстень ворона, прошу больше не терять, – и он протянул мне кольцо. То кольцо, которое я потеряла в кафе, в Глазго, позавчера!

– Но сэр, как вы…

– Музыка, моя дорогая мисс Адлер. Как только мы приедем, кто-нибудь сопроводит вас в музыкальную лавку, где вы приобретёте виолончель…

– Но сэр, у меня не хватит денег!

– Они не нужны. Вам стоит лишь показать кольцо и выбрать инструмент. Может быть, это окажется не виолончель.