Николай Богатырёв - Обратная сторона

© Николай Ростиславович Богатырёв, 2020

ISBN 978-5-4498-0344-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорогой читатель, зная твою занятость и спешку, буду краток.

Наблюдения и зарисовки в этой книге охватывают период от 1960 до 2020 года. Часть описанных событий происходила в дальних окрестностях г. Сочи – известного и столь желанного для многих курорта и лечебницы на сероводородных источниках. Однако эти места оставались глубокой глушью, стоило лишь отъехать, а то и отойти, от сверкающих колонн ванных зданий, санаториев и театров. А действие других рассказов разворачивалось в Англии – в пригороде тоже известного курорта Бат (Bath Spa), основанного ещё древними римлянами на горячих источниках. Географические названия, имена и фамилии, которые появляются в тексте, тоже подлинные. Быть может кто-то узнает себя, своих близких, соседей, знакомые места или события.

Я всю жизнь работал в области науки и техники и привык к точным наблюдениям и достоверным выводам при изложении фактов. Я учу этим навыкам студентов и стараюсь сам педантично следовать научному взгляду на то, что вижу вокруг. Поэтому мои короткие очерки не содержат ни слова вымысла: у меня не было нужды приукрашивать свои наблюдения, так как жизнь всегда превосходила все самые смелые фантазии. Значимость, многозначность и фантастичность уникальных событий и их взаимосвязей, которые видны по прошествии лет, зачастую оказываются гораздо удивительнее любой выдумки.

И хотя эти рассказы говорят, казалось бы, о разном, все они, по-моему, посвящены одному – попытке нащупать границы того, что принято называть зыбким словом «реальность». Сегодня наши устоявшиеся представления о мире утрачивают прежние рамки своих привычных форм. С неизбежностью возникает потребность задуматься об образах этой реальности – о видимом и невидимом.

В поиске истины учёные требуют повторного её проявления для того, чтобы доказать достоверность своих умозаключений. Между тем, возможность воспроизвести что-либо в Жизни выпадает нечасто. Впрочем, и сама Жизнь как явление на этой планете известна нам лишь в единичном проявлении, что не мешает считать её достоверным фактом и изучать самыми разными науками. Смерть же остается загадкой и неподвластна научному мышлению. Многоликая, разнообразная и уникальная жизнь, идя рука об руку с такой же многоликой и неотвратимой смертью, выравнивает всех на бесконечной дороге Времени… И я делаю попытку не то, чтобы «остановить мгновенье», а попытаться как можно точнее описать увиденное и прожитое в надежде хоть что-то понять там, где наука и логика бессильны. Иными словами, быстро и ловко заглянуть за обратную сторону зеркала, чтобы успеть увидеть свой затылок…

Возможно эти очерки вызовут у вас сходные ощущения, воспоминания и чувства, а быть может – и натолкнут на какие-то свои собственные догадки, находки и озарения.

В заключение, благодарю тех, кто уверил меня, что этими рассказами следует поделиться с широким кругом людей и опубликовать: друга Жана Лепринса, жену Ольгу и подругу Людмилу Семенову.

На всех стенах в нашем доме были развешаны картины: отец был профессиональным художником. Пейзажи были особенно хороши. Уверенная, точная, смелая кисть запечатлевала всё без отвлекающих деталей, при этом прекрасно передавая настроение.

Картины были понятны: бухта Песчаная на Байкале, старенький сарай на берегу речки в Подмосковье, залив в деревне на Каме, пейзажи Крыма. Я знал каждый кусочек этих полотен и, тем не менее, любил подолгу всматриваться в изображения этих мест, где, судя по рассказам родителей, они повстречались и бывали ещё до того, как я появился на свет.

Однако в коридоре на торце хозяйственного стеллажа была ещё одна картина, которая совершенно выбивалась из ряда остальных полотен… «Может, её и повесили сюда, поскольку она совсем не похожа на остальные картины?!» – думал маленький Коля. Я всматривался в густые мазки на небольшой плоскости и не мог разобрать – что же именно изображено на картине? Мне чудились то фигуры людей, то дождливая ночь и фонари, то что-то ещё… Удивительно, но мне не приходило в голову спросить отца, что же изображено на картине?! И я продолжал разглядывать странное изображение.

◊

Но однажды я вырос и, поглядев на кусок промасленной фанеры, понял, что это – старая отцовская палитра с засохшей краской. Я снял палитру с гвоздя, повертел в руках… Мы даже поговорили о ней с отцом. Он на долгие годы оставил живопись и вернулся к ней только под конец своих дней. А когда снова стал писать картины, то выбросил эту старую палитру и обзавёлся новой…

Сейчас я вспоминаю ту «непонятную картину» с грустью и теплотой. А иногда мне кажется, что как отдельный человек, так и всё человечество зачастую всматривается в то, что способны увидеть их глаза – землю, небо, природу, людей, напряженно пытаясь понять: что же проходит перед его взором? А потом вдруг понимает, что это – просто «случайное сочетание», нагромождение «красок», событий, процессов и явлений… – Ну что ж… И такое может быть, да и, наверное, происходит постоянно… Вот только… где тот ХУДОЖНИК, который использует эту палитру, имя которой – весь наш Мир??? И ГДЕ ЖЕ те картины, которые он пишет? А может, те картины уже давно написаны, «палитра» просто повешена на гвоздь, и краски постепенно стекают, высыхают, коробятся, тускнеют, а мы самонадеянно именуем то, что видим перед глазами, «картиной Мира»?

«… Успеть… Надо успеть… Надо успеть пока не поздно… Надо успеть записать, что со мной случилось – пока ещё не поздно!…»

…Вот уже пот выступает на лбу… Кожа немеет… Все остальные хорошо известные симптомы начинают проявляться один за другим…

Примерно так могла бы закончиться ловля ядовитых змей, ускользнувших из серпентария в заповеднике в Туркмении… Но мне повезло, и я сумел избежать смертельного укуса. Однако, мне повезло дважды: в то же лето 1977 года я избежал укуса и крупного варана – огромной, удивительно красивой ящерицы с тигровой окраской тела, когда в том же заповеднике ловил её на дальнем кордоне Акар-Чешме чуть позже…

Все хорошо знают о смертельных и быстродействующих ядах змей. Но мало кому известно, что укус ящериц некоторых видов – в том числе варанов – тоже может оказаться смертельным, хотя и действует он гораздо медленнее яда гюрзы или кобры…