Ким Барссерг - Протуберанцы. Социальный роман

– Вы просто душечка, ещё раз Вам большое спасибо! Поеду в город, где тут автобусная остановка?

– Так, подождите, давайте я Вас отвезу, мне всё равно сегодня здесь делать нечего, тем более, что моя смена только вечером, если вы конечно не против.

– Да, я не против.

– Потом, вместе вернёмся обратно, если у Вас, конечно, нет других планов.

– Да-да, прекрасно!

– Тогда идите к машине, Вы ее, наверное, ещё не забыли.

– Это та самая «камри», на которой меня встречали?

– Да, Ольга, та самая – ничего в этом мире не изменилось, а я вымою руки и переоденусь.

Ольга вышла из бокса, открыла дверку машины и села на переднее пассажирское кресло. Я достал чистую ветошь, плеснул на неё из канистры немного бензина и начал тщательно оттирать руки от въевшейся краски, краем глаза поглядывая за Ольгой. Она, надавив на клавишу электроподъемника, опустила тонированное стекло в автомобиле, и, порывшись в сумочке, извлекла «навороченный» гаджет.

Только я уселся на водительское место, как зазвонил телефон. Рингтон моего телефона был звонкий, как у механического будильника. Вздрогнув, Ольга оторвала взгляд от своего гаджета и заметила:

– Сева у вас такой пронзительный звонок на телефоне установлен, что «мертвого разбудит».

– Издержки профессии, Ольга, иногда на дежурстве засыпаешь и громкий звонок просто необходим. Сейчас одну минуточку отвечу: «Алло, говорите слова, только хорошие, я внимательно слушаю».

– Сева, привет! Ты на службе? – Я узнал голос Степаныча.

– Да, на службе, вернее, вечером заступаю, а сейчас мне нужно съездить в город по просьбе одной миловидной дамы.

Ольга посмотрела на меня и улыбнулась.

– Я тебя поздравляю! Наметились какие-то сдвиги в холостяцкой жизни?

– Степаныч, какие там сдвиги, работаю с клиентом, вернее с клиенткой.

– А как зовут твою клиентку? – Голос Степаныча заметно оживился.

– Что значит, как зовут?

– Ну, имя у твоей клиентки хотя бы славянское или опять, как всегда.

– Степаныч, ты меня ставишь в неловкое положение. Я сейчас не могу говорить, – добавил я шёпотом.

– Ладно, Сева, давай, пока, я тебе потом перезвоню.

– Будь здоров, Степаныч, удачи! – Я выключил телефон и положил его в нагрудный карман полупрозрачного батника. – Ну что, Ольга, вперёд и с песней?

– Давайте поедем, а песни кто будет петь – Вы?

– О, нет, я лучше включу магнитофон. У меня есть прекрасные записи Хворостовского. Вы любите классическую оперу?

– Я, оперу? Не знаю, мне почему-то больше нравится Меладзе.

– Меладзе у меня нет, хотя он мне тоже нравится, а вот Хворостовского послушаем.

Я завел двигатель, включил музыку, и мы медленно выкатились за ворота стоянки.

– Теперь я весь в вашем распоряжении, говорите, куда ехать.

– Мне нужно на автомобильный рынок, хочу посмотреть ценник на японские автомобили.

– Ёлы-палы, как я сам не догадался. Ваше увлечение автомобилями это хобби или бизнес?

– Какое это может быть хобби, конечно, бизнес, единственное, на чём можно сегодня реально заработать. Перепродажа автомобилей, оформление страховки, перегон до места назначения – вот тот небольшой перечень услуг, которыми я, как индивидуальный предприниматель, занимаюсь.

– О, так Вы индивидуальный предприниматель?

– Сева, давай без иронии.

Я вдруг почувствовал, что Ольга непроизвольно пытается перейти на «ты».

– Я нисколько не иронизирую, наоборот, считаю, что это здорово, когда у человека есть предпринимательская жилка.

А что, у Вас её нет?

– Знаете, Оля, – я тоже попытался максимально упростить наши взаимоотношения, – она у меня была и довольно-таки серьезная. В своё время, я занимался очень крупными проектами, даже состоял учредителем в одной небольшой частной компании, но это было давно, ещё в девяностые годы.

– И чем занималась компания? – Продолжала пытать меня Ольга.

– Занималась оптовыми поставками, так сказать, продуктов питания, используя все виды наземного, воздушного и морского транспорта. Но это в прошлом. Компания ликвидирована, деньги «попилены», а соучредители разбежались, кто куда, в основном на запад России.

– А ты, Сева, остался здесь? – Ольга опять попыталась, как бы невзначай упростить отношения.

– Да, я остался здесь, может быть, поднакоплю деньжат и уеду в Анапу – к солнцу, к морю, на горячий песочек, не знаю. А пока, у меня внутри полная апатия ко всему этому частному бизнесу и предпринимательству.

– Что так, Сева?

– Да, вот, как-то так, Ольга. Ладно, не будем отвлекаться, едем на рынок.

– Хорошо.

Выехав за ворота ЦМС на трёхосном ЗИЛ-131, управляемом сержантом срочной службы, мы проехали мимо нашего военного отряда, который располагался слева от дороги и стихийного футбольного поля на поляне справа. Дорога повернула вправо и тут же, с правой стороны, открылся вид на знаменитый венгерский завод, изготавливающий автобусы марки «Ikarus».

– Когда-то в годы войны, – повествовал я водителю, – здесь немцы собирали свой самолет «Мессершмитт». Кто-то говорил, что если посмотреть на завод с высоты птичьего полета, то в плане, он похож на фашистскую свастику. Основан завод в 1895 году Имре Ури в Пеште, как каретная мастерская. В 1920-х годах началось производство автобусных кузовов. В 1933 году дело перешло к сыновьям, и фирма стала называться «Братья Ури». Во время второй мировой войны они выпускали самолёты, ремонтировали автомобильную технику для вермахта, а после войны – для Советской армии, – продолжил я экспромтом политинформацию.

Далее мы проехали мадьярскую корчму «У собаки», расположенную слева от дороги, которую посещали в основном прибывшие из Союза военные. Она называлась так, потому что во дворе таверны был выстроен вольер, в котором хозяин выращивал собак, может быть, даже на продажу. Остановившись у небольшого частного магазина самообслуживания, я взял пару пачек солёной соломки в дорогу для водителя, для себя же массовое венгерское пиво «Kőbányi», одноимённое с названием водохранилища и пивного завода в Будапеште, выглядевшего, с массивными колоннами и арочными сводами, как настоящий храм.

Мы выехали наконец-то на автобан Секешфехервар – Будапешт. Наш «Студебеккер» двигался по самой крайней правой полосе с максимальной скоростью 60 километров в час. И не смотря на то, что дорожные знаки предписывали езду по автобану не менее ста километров в час, мы упорно двигались с этой постоянной крейсерской скоростью. Вследствие этого, все крутые дорожные подъемы наш грузовик, гружённый кислородными баллонами, преодолевал по специальной полосе для тихоходов. На горизонте дорога сливалась с ярко голубым, без единого облачка, небом, воздушное марево которого в точке соприкосновения с полоской горизонта оставляло ощущение какой-то нереальности от знойного пейзажа. Строго через километр вдоль дороги были выставлены километровые знаки, возле которых располагались небольшие, с прозрачным верхом, ящички канареечно-жёлтого цвета, внутри которых виднелись квадраты кнопок металлического телефона.