Лилия Шевченко - Имена. Часть первая

– Так, вы сын Нечитайлы?

– Нет, и никогда им не был!

– А, как тогда?

– Да, никак. Я с огромной гордостью закончил, основанный мной храм науки и получил диплом профессора академика лауреата именных наук. Немного поработал, а потом ушел. С тех пор и профессорствую на личной основе.

– А преподство чего бросили? Плотют мало?

– Нет, просто интриги, как и везде в научной сфере.

И тут вылезла Звездина-Мария со своим выступлением. Неймётся же бабе, во всех отверстиях ей всё чего-то, да надо.

Везде эти бабы стремятся побывать и во всем поучаствовать. Сама их них, так что мне всё про всё досконально известно.

Дама стала, как статуя, руки в боки и открыла рот шире ворот:

– Не знаю, у какой сфере интриги, просто энта слащава морда сто раз переженилась на всём верситете, уключая уборщиц и мирных жителев домов. И евоной матери пришлось забрать его у зад в столицу.

– Не слушайте её, товарищ Переделкин! Всё, как всегда врёт!

– Счас! Ага! Вру! Идите, поспите маненько, я сама все про вас расскажу.

– Вы, как всегда всё наврёте.

Звездина начала медленно и верно подниматься со своего места. Академик нехотя пошел ложиться спать.

– Я говорю, вам надоть отдыхнуть, у вас косультация. А здеся я и сама управлюсь. Идите отдыхните. Значица, дело былО так. Евонная мать сама утащила его у столицу. А евонные дипломы и благодарствия о евонных вкладах в науки понеслись почтой за им вдогонку. Некоторы из жёнок помчались за им, некоторы наезжали на побывку, но опосля двоих или троих не смертельных отравлений ихины наезды прекратилися. А он значица, начал жаниться уже по месту места жительства.

– Ну, как можно, так нагло врать?! Я же всё слышу! – орал во всю глотку из соседней комнаты неугомонный отдыхающий.

– А, вы ему кто?

– А, она мне черт знает кто! Вот и расскажите, молодому человеку, кто вы мне? Это же чёрт знает, что за жизнь!

– А я ему никто. Я его ангел-охранитель!

– Мама родная! – продолжал орать академик, пытаясь заснуть.

– Ну, вота сами и призналися, что я до вас сам ангел-охранитель, завещанный родной матерью на смертном одре.

– На чём?! О, Боже! Перепёлкин, не слушай её, я тебя прошу, Перепёлкин. Боже, спаси меня от неё. У меня не было столько грехов, чтобы так безвинно страдать.

Академик прибежал на кухню и умолял корреспондента, чтобы его спасли.

– Я бы обязательно спас, но у меня и силенок столько нет, чтобы совладать с ней. И синякам места же не будет, чтобы их всех разместить на моем теле. Вы сами видите ее бицепсы, трицепсы и мощный кулак, – шептал на ухо обиженному профессору испуганный газетчик.

А Звездина мило и загадочно улыбалась и ловко управлялась со всем хозяйством.

– Значица минутов десять и пирог готов! Ваш любимый с капустой. Чай я заварила. Свеженький чаёк с травками. Для глобулину от простуды. На стол накрою сама, а посуду, шоб поубирали с глаз долой, а не то возвернусь и зашибу всех за беспорядок.

Бесстрашный корреспондент решился задать вопрос:

– Стесняюсь спросить, а вы по делам?

Мария может не сразу, но ответила:

– Мне надоть одной старушке с её дедом костамахи на ренген сносить. У их там чё-то переломалось никак. Выявлять будут, чё да как? А им до полуклиники не доползти. Конфетов мне дадут. Шибко вкусные конфеты. Таки вкусные, что мне таких никак не достать. Так что на вечерок сладеньким побалуемся. Я, значица, счас побёгла и незнамо када возвернусь, так что гуд бай вашей газете.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.