Михаил Воронков - Синдром Золушки

– Я в них себя увереннее чувствую в этой стране.

– Не в этой стране, а в нашей стране, – мягко поправил его Егор. – Ладно, у нас мало времени. Попроси Валерию распечатать твое резюме и иди к Мастодонову в 403 кабинет. Если ты ему понравишься – дело в шляпе!

– Подожди, а что нужно делать, чтобы ему понравиться?

– Не клади по-американски ноги на стол, и все будет в порядке. Главное – скажи ему, что любишь родину и не будешь воровать.

– Легко тебе говорить. Что, я так с порога ему и скажу?

Но Егор уже вернулся к письменному столу и в задумчиво перебирал бумаги. Выдержав паузу, Алекс спросил:

– А Мастодонова-то как зовут?

– Виталий Борисович, – не подымая головы, ответил Егор.

– Виталий Борисович, разрешите? – спросил Алекс, входя в просторный кабинет. Отделанное мореным дубом помещение настолько подавляло своими размерами, что даже массивный рабочий стол хозяина кабинета не сразу выделялся из окружающего пространства.

Протянув свое резюме седому государственному мужу, Алекс сел на стул для посетителей, чуть было не закинув ногу на ногу. Он закашлялся, чтобы скрыть свою оплошность, и стал ждать, пока Виталий Борисович дочитает резюме.

– А ученая степень у тебя есть?

Да, Виталий Борисович, там сверху написано «пи-эйч-ди». Это вроде кандидата наук в Штатах.

– Ну, так бы и написал, что кандидат, – строго заметил Мастодонов. – Ты Петрова знаешь?

Алекс знал нескольких Петровых, и даже одного Ильфа, но почему-то ему показалось, что общих Петровых с Виталием Борисовичем у них нет.

– Нет.

Было непонятно, понравился ли ему ответ Алекса. – А чего ты в Россию вернулся?

«Вот оно», – подумал Алекс и уже было набрал побольше воздуха, чтобы засвидетельствовать свою любовь к отчизне, но Виталий Борисович продолжил:

– Ну, приехал, так приехал. А как ты собираешься работать: по-русски или по-американски?

«Что значит работать по-русски? Не обязательно воровать?» – попытался сообразить Алекс, сообразил и быстро вывернулся:

– По-американски, но с поправкой на российскую действительность.

Виталий Борисович подозрительно посмотрел на Алекса:

– Так ты Петрова не знаешь?

– Нет.

– Хорошо. А кто такие рейдеры, знаешь?

Некоторое время в колледже Алекс встречался с Сибел – фанаткой оакландских «Рейдеров», поэтому он знал о «Рейдерах» практически все. Более того, при упоминании о «Рейдерах» он сразу вспоминал плакат с Джимом Планкетом в ее комнате. На плакате Джимми только притворялся, что ищет на поле глазами Кристенсена, чтобы отдать пас, но каждый раз, когда Алекс занимался с Сибел любовью, он затылком ощущал цепкий взгляд знаменитого квотербэка. Алекс даже подозревал, что в особо волнующие минуты Сибел тайно любовалась плакатом сквозь длинные ресницы. Не выдержав конкуренции, Алекс вскоре переключился на любительницу художественной вышивки.

– Рейдеры? – переспросил Алекс, напуская на себя невозмутимый вид.

– Да ладно, – отрезал Виталий Борисович, – Петров тебе потом все сам расскажет.

Мастодонов поднялся и протянул Алексу руку:

– В общем, я твою кандидатуру поддержу. Иди работай.

Алекс тоже немедленно поднялся, пожал руку и в состоянии легкой задумчивости вышел в коридор.

Офисы «РосФармы» располагались на Баррикадной улице в двух шагах от метро. Алекс остановился около хмурого охранника на вахте: – Я к Петрову, Сергею Вениаминовичу.

Охранник долго звонил по разным номерам, безразлично кивал и снова нажимал кнопки на телефоне. В конце концов, он поднял на Алекса усталые глаза и попросил паспорт. Похоже, без проверки паспортов значительная часть населения России могла остаться безработной. Алекс молча протянул ему водительское удостоверения штата Нью- Джерси. – Ага, а это что такое? – безразлично спросил охранник. – Это мой паспорт, – в тон ему ответил Алекс.

– Чудак… – равнодушно выругался в сторону телефона охранник и принялся старательно переписывать номер водительского удостоверения Алекса в толстую регистрационную книгу.

Петров оказался энергичным и не лишенным артистических качеств. Увидев Алекса на пороге своего прокуренного кабинета, он аккуратно отложил дымящуюся сигарету на край массивной бронзовой пепельницы. Затем, выйдя из-за стола навстречу Алексу, сквозь клубы табачного дыма, как маг выходит навстречу зрителям, он пожал ему руку, похлопал другой по плечу и громогласно рассмеялся.

В Штатах Петрову дали бы на вид не менее пятидесяти лет за одутловатость лица и многочисленные, параллельные тонким губам, рельефные складки на лбу. Вообще Алекс заметил, что у многих россиян, и не только мужчин, очень морщинистые лбы. Женщины бальзаковского возраста – со лбами как стиральные доски, охранники – со лбами неаполитанских мастифов, чиновники – со лбами как двойная сплошная разметка на шоссе. Для себя он так до конца не решил отчего так – то ли оттого, что в России много мечтателей и, следовательно, люди часто в задумчивости подымают глаза к небу, или же оттого, что скверные дороги, и нужно все время смотреть под ноги, а вперед, соответственно, – только исподлобья. Или постоянная привычка врать себе и окружающим искажает черты лица раньше срока. Кто знает? Это, думал Алекс, тот конфликт общего с частным, в котором у каждого гражданина Российской Федерации своя история каждой складки на лбу.

И случай Петрова отлично это показывал – любое формальное объяснение его морщин оказалось бы неправдой. Во-первых, как профессиональный и исполнительный чиновник, Сергей Вениаминович мечтать не умел. А во-вторых, как генеральный директор, он уже просто не мог ступать ногами на грешную землю, а перемещался исключительно на служебных машинах при шофере и телохранителе. Впрочем, возможно, что постоянное курение и сухой московский воздух не торопясь вносили свою лепту в рисунок высокого руководительского лба.

– Ну вот, наконец-то ты здесь! – смеясь непонятно чему сказал Петров, – Садись. Чаю-кофе хочешь?

И не дожидаясь ответа, Сергей Вениаминович, вернулся в кресло, неожиданно нахмурился и продолжил:

– Ситуация на предприятии сложная. Работы предстоит много, – он достал из ящика стола толстую папку, помеченную «Конфиденциально. Антикризисная программа компании «РосФарма». – На вот, почитай. Нам эту программу нужно послезавтра сдать в министерство, а мои орлы… Ну, в общем, возьми ручку, почеркай чего не то, короче, подредактируй. Нам нужно хотя бы еще листов десять. Ну все, иди. Можешь пока сесть в конференц-зале.

Произнеся все это практически на одном дыхании, он откинулся в кресле, взял новую сигарету и с удовольствием затянулся. Затем он перевел взгляд на экран компьютера и, лениво поводив мышкой, клацнул что-то невидимое для Алекса на экране.