Марта Белоконь - Золушка XXI века: психология счастья и успеха для каждой девушки

– А меня Натан Иванович, – дружелюбно произнес он и протянул Лесе визитку. – Возьмите, как только возникнут проблемы с молодыми людьми, сразу звоните. Проконсультирую. Кстати, на один вопрос по телефону отвечу бесплатно в благодарность за вынутую косточку, – и он непринужденно рассмеялся приятным баритоном. – Ну, не смею вас задерживать…

Лесе стало неудобно: «Нескладная я какая-то, ну точно как Буратино! Надо возвращаться». Девушка мышкой проскользнула в купе, казавшееся ей теперь надежным убежищем. «Рано мне еще в такие места ходить», – занялась было самоедством Леся, однако долго думать об одном и том же она не умела и легко включилась в веселое балагурство тети Зои.

– Мы тэж заспиваем! – раздался звонкий голос из конца вагона.

Леся увидела, что у несравненной тети Зои, обожаемой звезды двух соседних купе и трех боковушек в полном составе, напоенных крепчайшим красным вином из бездонных баулов, появилась конкурентка. Молодая брюнетка в спортивном костюме затянула «Бесо ме мучо» из конца вагона. Лесе стало любопытно: «Чья возьмет?»

Тетя Зоя взглянула в зеркальце, поправила непослушную челку – в общем, проинспектировала свой внешний вид и осталась им весьма довольна. Лесе подумалось, что она будет довольна своим видом и тогда, когда для этого уже не будет никаких оснований. «Классная тетка. Нужно перенять этот оптимизм – в жизни пригодится», – решила Леся. Между тем Зоя ревниво прислушалась. На романтике долго не продержишься – она легко превращается в фарс. Неизвестно, осознавала ли это тетя Зоя, или сработала интуиция, но после минутного колебания Зоя грянула народные частушки:

– Полюбила лейтенанта,

По дороге шел майор.

На майора загляделась,

Лейтенанта кто-то спер.

Не ожидавшая подобного брюнетка возмущенно уставилась на Зою. В ее глазах отразилось замешательство. Оценив соперницу, она немного помедлила и выдала:

– У любви – как у пташки крылья…

А тетя Зоя в это время уже пела:

– Не своди меня с ума —

Я с рождения умна.

Если не закроешь рот,

То подам я на развод.

– «Любовь! Любовь!» – отчаянно голосила «Кармен».

Вдохновившись на состязание с концом вагона, Зоин Санчо Панса вскочил и засвистал переливчатым тенорком:

– Целуясь на прощание,

Ты губку оттопырила.

Ах, милка! Как идут тебе

Тампоны, что натырила.

И тут Леся, сама не ожидавшая от себя подобной прыти, вскочила и чистым, звонким голоском запела на весь вагон:

– Мой миленок под забором

«Тампакс» новенький нашел.

Всей деревней примеряли,

Никому не подошел.

Два соседних купе и три боковушки так заразительно заржали, что, глядя на них, захохотал весь вагон. Хохотала брюнетка, хохотала тетя Зоя, даже Леся, сначала испугавшаяся своей храбрости, расслабилась и принялась хохотать вместе со всеми.

Так, похохатывая, подъехали к Москве. Поднялась мелкая суматоха. Пассажиры носились в проходе, вытаскивая вещички в тамбур. Мимо пробегали тощие дамы с кожаными чемоданами, топтались кабанообразные мужчины с баулами. Девушка инстинктивно жалась к уверенной Зое. Та одновременно махала в окно зятю и дочери, нежно прощалась с лысеньким и желала удачи поверженной сопернице-брюнетке.

– На, возьми! Позвони! – тетя Зоя сунула в руку Лесе смятый обрывок газеты с номером телефона и страстно облобызала девушку, практически посадив ее на стол. Потом выкатилась из вагона, развесив свои многочисленные сумки, сумочки и сумищи на родню и многочисленных случайных попутчиков.

Киевский вокзал поразил Лесю четкими инженерными конструкциями и лаконичностью. Высота его сводов вдруг напомнила ей нефтяные вышки, которые в свое время строил дед. Огромные толпы протекали сквозь массивные двери. Люди со своей поклажей двигались в разных направлениях, напоминая трудолюбивых муравьев. Было так интересно, что Олеся не заметила, как вместе со всеми прошла в вестибюль. Мимо шла парочка: девушка держала в руках цветы, юноша был красив, как Аполлон и смотрел на девушку восхищенным взглядом. Лесе сразу захотелось стать такой же клевой девчонкой, чтобы все парни смотрели только на нее и этот Аполлон впридачу. Леся огляделась и зашла в туалет.

– Девушка, платить сюда, – приветливо улыбнулась распорядительница. Кабинка, куда зашла Леся, сияла чистотой, над белоснежной сантехникой висела табличка: «Уважаемые! Не вставайте ногами на унитаз! Есть много других способов быть не высоте!» «Ох уж этот одесский юмор!» Леся облегченно вздохнула: ей почудилось, что она и не уезжала далеко – в соседний город.

Она посмотрела в зеркало. «Вспомним про хороший тон и имидж! Пришло время нанести боевую раскраску». Леся вынула набор теней, раскрыла их и остановилась. Обилие вариантов неожиданно привело ее в замешательство.

Леся придирчиво оглядела себя: бежевая кофточка, голубые джинсы, джинсовые босоножки… «Подо что же мне подбирать тени: под джинсы, под кофточку, под цвет глаз? А какие сейчас тени в моде? Понаблюдаю-ка я за народом». За пятнадцать минут в туалете побывали: цыганка без теней, полная блондинка, стройная рыженькая девушка, семья из мамы и нескольких девочек, две рокерши в коже, бомжиха с подбитым глазом и неземное создание в больших круглых очках.

Входящие посетители вокзальных туалетов отличаются одной характерной чертой: их лица отмечены печатью мощного интеллектуального процесса. Когда же посетитель покидает сакральное место, лицо его отражает состояние успешно решенной задачи, которую нельзя перепоручить, которая должна быть решена без свидетелей и которую из века в век успешно решает человечество. Длинноногие блондинки, игрушечные вьетнамки, «пышечки», тинейджеры-пацанки, – все, все без исключения укладывались в правило смены выражений лица. И только постоянные вокзальные обитатели были выше этого – на их опухших лицах смена выражений фиксировалась слабо.

– Да ты крась-ся, девушка, крась-ся, – послышался сочувственный голос распорядительницы.

«Что ж я тут стою! – встрепенулась Леся. – У блондинки тени – фиолетовые, у рыженькой – светло-коричневые, но при ее салатовом топике другого и нельзя, у рокерш – серебристые, но это под цвет стали, у неземного создания вроде бы серые, но за очками тон не совсем понятен. Так какие же тени надеть?» И тут, как по заказу, вошла стильная девушка в ассиметричной льняной юбке и бежевой блузке с нежными кружевными вставками. Запястье охватывал браслет из дерева тонкой работы, изгиб изящной шеи подчеркивали подвески в том же стиле. Под такой костюм уместны только светло-коричневые тени, которые Леся и увидела.