Борис Вараксин - Абзац

Снаружи донёсся тарахтящий звук. Он приближался и молодой человек засуетился, а в его руке блеснул пистолет…

«Опаньки!» – молнией мелькнуло в голове сотрудника полиции, ещё утром обсуждавшего с коллегами меры по борьбе с уличной преступностью. Прыжком настиг парня, метнувшегося к двери… Заломил руку… Прижал к полу…

Снаружи взвизгнули тормоза… Взревел автомобильный мотор… Раз… Другой…

Кто-то неуклюже разворачивался на проезжей части. Наконец, всё стихло.

Парень лежал молча и не шевелился. Алексей взглянул на пистолет: «Браунинг», 1910 г. Старьё! Но заряжен… Боевыми…

Продавца по-прежнему не было видно.

«И что с этим парнем делать? Передать в полицию? Да, пожалуй. Пусть там разбираются».

Юноша пошевелился, попытался подняться – и охнул. Прислонился к стене… Черты исказила гримаса боли…

«Я что, сломал ему руку? Мда-а-а… Теперь точно проблем не избежать. Но где же продавец?»

Постоял в нерешительности: «Стоп, у меня же в барсетке смартфон! Сейчас и позвоню, куда следует!»

Вернулся в примерочную.

Вспыхнул свет, замелькали отражения. Чертовщина какая-то…

Достал смартфон: «Да тут нет интернета!»

Шагнул из примерочной и… нос к носу столкнулся с улыбающимся продавцом. Тот стоял с вышитой рубахой в руках, чем-то похожей на русскую косоворотку.

Продавец опустил взгляд и увидел… пистолет! Побледнел… Попятился…

Алексей досадливо махнул рукой: не волнуйтесь вы, всё о’кей! Посмотрел на парня, но того уже и след простыл.

– А пацан где?

– Какой пацан?

– Со сломанной рукой…

Продавец озадаченно уставился на покупателя. Алексей тоже ничего не понимал. Но пистолет! Вот же он! Не с неба же свалился!

– Вы что, никого не видели?

– Нет, никого. После вас никто не заходил.

Алексей мотнул головой: приплыли! Что здесь вообще происходит?

Помолчали. Внезапно в голове правоохранителя мелькнула странная мысль – странная настолько, что язык отказывался спросить. Но вопрос всё-таки прозвучал:

– Скажите: а там (пальцем указал на примерочную) с вами ничего не случалось? Или с кем-нибудь ещё…

– Нет, никогда…

– Хм-м… Ну, ладно, я пойду…

– А рубаху? Примерять будете?

– Нет, спасибо… Впрочем, заверните. Сколько с меня?

Продавец завозился с товаром, а Алексей задумался: что делать с пистолетом? Отнести в полицию? А где он его взял? Отнял у какого-то парня? Где тот парень? Продавец-то никакого парня не видел, хотя всё произошло в его магазине, а следовательно, в его присутствии. Чушь какая-то! Выбросить в урну? А вдруг его найдёт тот, в чьих руках он совершенно нежелателен? Остаётся один вариант…

Расплатился за покупку и, прикрыв пистолет пакетом, вышел на улицу.

От мысли, что его остановит первый встречный полицейский и он ничего не сможет ему объяснить, стало не по себе. В кармане перекатывалась пригоршня патронов, в руке потел кусок полированного железа.

Дошёл до набережной, огляделся по сторонам. Никого! Речка небольшая, но выбирать не приходится.

В одном месте было поглубже – туда и бросил пистолет. Чуть подальше – патроны: один, другой, третий…

Карман опустел. Алексей облегчённо вздохнул и с чувством исполненного долга направился к старой церкви, видневшейся вдали. В любом случае, преступления не случилось. И это просто супер!

За этим покупателем Викентий давно наблюдал. Тот ходил по торговому центру, брал в руки товар, присматривался, принюхивался… Клал на место… Переходил к следующему.

Одет он был странно. Вроде, ничего особенного, а впечатление, будто из XIX века. Может, артист какой? Не переоделся после съёмок…

– Любезный, что вы ищете? – поинтересовался Викентий. В функции охраны входило вежливое обращение с клиентом. Человек растерянно на него посмотрел:

– Мне нужен пудинг, творожный пудинг. Я без него не могу.

– Так вам в молочные товары. Там этого добра…

– Милейший, всё, что там продаётся – несъедобно. Это не молочные продукты…

– А что же это?

Почувствовав в голосе охранника скрытую угрозу, человек сокрушённо вздохнул:

– Мы всегда брали пудинг у «Мармеладов и К о». Но в наш дом ударила молния и теперь в том магазине какой-то «Секс-шоп». А мне нужен пудинг. Вы мне ничего не посоветуете?

До Викентия начало кое-что доходить. Этот дядя – из XIX века? Не из кино?

– Даже не знаю, что вам посоветовать. Хотя… Пойдёмте!

Прошли в отдел бытовой техники. Там была вмонтирована розетка на 380В для проверки некоторых электроагрегатов. Нашёл два провода, зачистил, вставил в отверстия…

– Ну, с богом!

Человек, ни о чём не подозревая, взялся за оголённые концы. Раздался взрыв и свет в магазине погас. А когда зажглись дежурные светильники, рядом с Викентием никого не было. Лишь на полу дымился плавленый сырок…

В последнее время ЖЭК стал уделять повышенное внимание благоустройству дворовой территории. Появились детская площадка, лавочки. На одной из них и стал частенько сиживать Прокопий Фомич. К нему присоединялись кое-кто из соседей и начиналось обсуждение насущных проблемы города, прояснение позиций по тому или иному политическому вопросу.

Стало возможным и поделиться информацией из области науки и техники. По этой части был горазд Пётр Степаныч, у которого всегда в запасе имелся интересный эпизод.

Вот и сейчас. Его рассказ затрагивал проблемы современной биологии и начинался с того, что одному мужику, ботанику по профессии, пофартило отправиться на машине времени в прошлое. Естественно, остаться равнодушным к тамошним представителям фауны он не мог и за одной особо приглянувшейся бабочкой устроил настоящую охоту. И после ряда попыток накрыл-таки её сачком…

Степаныч сделал многозначительную паузу и, насладившись произведённым эффектом, подвёл итог:

– Бабочка была столь необычна, столь изумительно прекрасна, что ботаник отправил её в гербарий, где она и закончила свой жизненный путь.

Слушатели понимающе заулыбались. На месте учёного они поступили бы точно так же. Уникальный экземпляр… Что может быть лучше?

Между тем, самое интересное было впереди и Степаныч продолжил:

– А когда он вернулся в наше время, вдруг выяснилось: здесь всё изменилось!

– То есть?

– Птицы стали другими, звери, насекомые… Фауну стало не узнать! Вот что значит – вмешательство в естественный ход истории!

Все озадаченно смотрели на рассказчика. История была столь невероятна, столь поразительна, что поверить в неё было практически невозможно. Такие последствия – и из-за одной бабочки? Не может быть!

Однако, Степаныч и не думал вносить в свой рассказ какие-то коррективы. Приходилось верить ему на слово. Однако, проверить всё-таки не мешало и Прокопий Фомич решился: