Лоя Ксеанелис - Из-под стола

Подружки всё видели – стояли поблизости. На обеде не обращали на Лёку внимания, шушукались друг с дружкой, что-то рассматривая под столом. Девочка не умела таиться, поэтому спросила:

– Что у вас там? Вы не дружите со мной?

– Не дружим! Ты со Славкой целовалась!

– Нет! Он просто прикоснулся к щеке губами…

– Это и есть поцелуй! Он нас обещал любить!

– Он мне так же нужен, как вам! Мы же все вместе дружим!

– Нас он не целовал! Ты должна искупить свою вину.

– И как же?

Марина разжала кулачок – на ладони лежала обыкновенная прищепка, такой мать закрепляла бельё, когда вывешивала на просушку.

– Вытяни палец, я защемлю. Это не больно, может только чуть-чуть. Вытерпишь! Если согласишься – значит, доверяешь нам, тогда забудем обиды, помиримся. Если откажешься – ты нам не подруга.

Лёка, недоверчиво взглянув в насмешливые глаза неугомонной затейницы, переспросила:

– Точно больно не будет?

– Не веришь мне, покажу на Наташе.

Хитро улыбнувшись, светловолосая заговорщица, вытянув палец, просунула в прищепку, Маришка чуть ослабила нажим, тут же открыла захват, освободив руку подруги.

– Теперь ты!

Лёка боялась, но ей совсем не хотелось объявлять себя трусихой, враждовать с подружками, она протянула ладонь к прищепке, оттопырив мизинчик. Марина, резко отпустив ушки приспособления, мгновенно отпрыгнула в сторону. Тугим механизмом сплющило палец, боль ожгла, девочка закричала. Прибежала Людмила Семёновна, освободила посиневший палец, сунула прищепку в карман, потащила пострадавшую в медицинский кабинет. Медсестра осмотрела опухшую кисть, вымазала йодом, перебинтовала.

– Ну что, страдалица? Впредь тебе наука – не суй пальчики куда ни попадя! Тебе повезло, перелома нет, но три дня в повязке походишь. Будет побаливать!

Малышка вернулась в группу, дети поглядывали на неё с любопытством. Маришка с Наташкой стояли наказанные по углам. На следующий день к Марине неожиданно приехал папа, он уезжал, на родительский день не успел, привёз угощение, много фигурных шоколадок. Лёка сторонилась подруг, они сами подскакивали к ней, дразнили сладостями.

– Ха-ха! Не получишь ни кусочка, ни крошечки. Делиться не станем! Ты не выдержала испытания. Дружба закончена! – смеялись озорницы, набивая рот шоколадными зайчиками. Лёка терпела обиду; задевало не то, что не угощали, вводила в растерянность их злобная издёвка.

Славка сначала вертелся возле раненой подруги, с сочувствием рассматривал перебинтованную руку. Поскольку бегать той запретили, мальчик вскоре заскучал, забыв о Лёке, весело ввязался в игру с Маришкой и Наташкой.

Не оставляла в беде лишь добрая Лина. Она не отходила от подруги, гладила по голове, успокаивала как могла, принесла свою куклу, книжки… Однако Лёка очень скучала в её обществе, ей хотелось туда, где друзья играли в салочки, куда путь был заказан.

В конце августа приехала мама, забрала домой. В сентябре девочку переводили в среднюю возрастную группу в садике.

По возвращению малышку ждала радостная новость – бабушка Лена переехала на новую квартиру, ей дали комнатку недалеко от них, в этом же доме, только в другом подъезде. Её соседка тётя Клава, мгновенно расположившая к себе маленькую баловницу, выглядела, как сдобная булочка: вся такая мягкая, уютная. Она жила вдвоём с сыном Валериком, сверстником девочки, между детьми тут же установились дружеские отношения. Внучка по нескольку раз на дню забегала к бабуле поиграть с новым приятелем.

Мама наконец осуществила свою мечту – купила телевизор. Теперь перед сном непоседа могла смотреть детскую передачу «Спокойной ночи, малыши!», которую сразу полюбила.

– Знаешь, дочь, когда-нибудь, может даже скоро, научатся делать цветные телевизоры. Вот тогда на красотищу поглядим, увидим страны заморские в ярких красках, на все чудеса света полюбуемся. А пока чёрно-белая картинка сойдёт, лишь бы не рябил экран! – улыбаясь, обронила мать, наблюдая за девочкой, увлечённо следящей за происходившим на экране.

Погода в выходные дни преподнесла подарок – неожиданно установилась жара. Зоя воспользовалась благоприятным моментом, вытащила из комнаты во двор матрасы для просушки. Детская передача закончилась, дальше началось что-то неинтересное.

Малышка вышла на улицу. Пока хозяйка ходила за бабушкиными вещами, озорница, скинув сандалии, забралась с ногами на прогретую солнцем пружинистую поверхность родительского матраса, стала прыгать всё выше и выше, пытаясь представить мультики на цветном экране. Мысленно воссоздать увиденное накануне не получалось, никак не вырисовывалась цветная картинка.

Увидев из окна забаву дочери, женщина выскочила из дома, резко схватив непоседу за локоть, столкнула её на землю, выговаривая обидные слова, принялась отчищать тряпкой грязные следы детских стоп. Лёка надулась, ведь получалось здорово так высоко взлетать над землёй, теперь же расстроилась, испугавшись грубого поведения всегда доброй мамы, от обиды хотелось зарыдать в голос. Они нечасто виделись, Зоя старалась в редкие встречи обходиться с малышкой ласково, только в последнее время почему-то стала нервной, раздражительной.

«Это, наверное, из-за папы, я почти его не вижу, и мама тоже – он то на работе, то на футболе, поэтому мамуля часто злится, срывается на меня, на бабушку».

Размышления немного успокоили ребёнка, выступившие на глазах слёзы высохли.

В арке показалась мужская фигура – отец в этот раз пришёл чуть раньше. Лёка кинулась к нему, он погладил дочь по голове, разворошил волосы, вытянув печеньку из кармана, протянул ребёнку. Скосив глаза на обнявшуюся парочку, мать взорвалась:

– Она ещё не ела. Пихает всегда что ни попадя. Не тронь ребёнка!

Девочка испуганно сжалась, бочком обошла разошедшуюся мать, поспешила в дом, торопливо забравшись под стол, прижала к груди тряпичную куклу, недавно сшитую бабушкой, и затаилась.

Отец занёс матрасы в дом, жена шла следом, продолжая ворчать. Мужчина, пытаясь сохранять спокойствие, шутливо спросил:

– Что опять не так? Как всегда не в духе?

Слова возымели обратный эффект – Зоя завелась сильнее, будто дров подкинули в затухающий костёр:

– А ты как думал? На картошку выходят всей семьёй, а я опять как брошенка. Сажала одна, копать-собирать вновь в одни руки? Зачем муж такой нужен, спрашиваю тебя, коль супругу совсем не бережёт, не жалеет? Не стыдно тебе?

Хозяина разозлила прилюдная атака жены, он видел недоумённое выражение лица соседки, выскочившей из кухни на шум, испуганный взгляд дочери.

– Сама выбирала, – раздражённо кинул он. – Какого брала, таков и есть! На людей не смотри! Не им судить. Ты ж меня всегда из дома гонишь своим отношением. Зой, скажи честно, когда-нибудь любила меня?