Михаил Трещалин - Что неизвестно о Титане

– Нет, что ты, воздух – это бескрайний простор. Он повсюду над поверхностью нашей планеты.

– Вероятно, у вас скопилось очень много газа под верхней твердью. Это к добру не приведет, поднимется очень высокое давление, и можно погибнуть.

– Что такое верхняя твердь? У нас нет никакой верхней тверди. Твердая у нас только земля под ногами, да дно морей и других водоемов.

– Верхняя твердь ограничивает наш мир, она сверху повсюду. Что же тогда ограничивает ваш мир сверху, если нет тверди?

– Ничего не ограничивает. У нас атмосфера, а дальше – космос.

– От вас туда возможно попасть, всплывая вверх?

– Можно, только не всплывая, а взлетая на специальном устройстве – космическом корабле.

– Вы летаете в космосе!?

– Не я, конечно, космонавты летают и всякие автоматические станции.

– Для меня это новое знание, нужно его хорошо обдумать.

Саша вынырнула и поплыла навстречу деду, стоящему по колено в воде, никак не решаясь окунуться полностью.

Ялтинская темная и теплая ночь быстро сменила короткие южные сумерки. На безоблачном черном небе замерцали мириады звезд. Плавно раскрылся купол большого телескопа обсерватории, и его зоркий взгляд устремился в беспредельные просторы Вселенной.

– Вот, Саша, смотри, сегодня необычайно хорош Сатурн. Орбиты его колец с Земли выглядят почти круговыми. Это пояса астероидов Сатурна. Самых больших – три, остальных – меньше, они сливаются в широкий пояс. Чуть поодаль его спутники. Третий от планеты – Титан.

– Вижу, – ответила деду Саша, не отрывая взгляда от окуляров телескопа.

– Ты стал намного ближе ко мне, друг. Я чувствую каждый извив твоего разума. Можно, я воспользуюсь твоим знанием, а взамен дам тебе свое?

– Конечно, можно.

Саша почувствовала легкое покалывание в голове.

Плотная, очень темная, прохладная жидкость простиралась во все стороны. Она была полна звуков – свиста, всхлипывания, щелчков, пронзительных криков, рокота барабанов, соловьиных трелей, рева хищников и еще чего-то, ни с чем несравнимого. Звуки воспринимались не ушами, а, скорее, кожей, всем телом, особенно элементами «кружевного воротника», едва шевелящегося в плотной среде. Видно не было – не было зрения, но каким-то новым чувством различались высокие растения, состоящие только из листьев, словно растущих один на другом. Были нитевидные водоросли, уносящиеся далеко ввысь. Все это чуть-чуть колебалось в совершенно неподвижной жидкости. Существовала необъяснимая гармония между колебаниями растений и миром звуков, наполнявшая тело и разум светлой радостью. «Восхитительно», – билась упрямая мысль. Вокруг нее, среди буйной растительности, едва покачиваясь, медленно плыли подобные ей и совсем другие, очень разные существа. Они мысленно общались друг с другом и с ней, будто вели светскую беседу. Откуда-то издалека пришла взволнованная мысль: «Опасность, очень большой пузырь, поднимается медленно по сложной широкой спирали». Светская беседа разом прервалась, послышались тревожные вопросы: «Где, где?». «Еще далеко, но нужно быть предельно внимательными». Послышался шелестящий звук. Словно мнут старую газету. «А-а-а, я гибну». Шелест прекратился. «Это Ван-Де погиб, жаль, он был такой славный. Каждый такой пузырь приближает нашу гибель. Давление растет, вода становится гуще и гуще, и она когда-нибудь нас раздавит. В древности часто встречались мощные гейзеры. Они проплавляли верхнюю твердь, и газ уходил куда-то из нашего мира. Теперь есть гейзеры, но очень слабые. Они не могут проплавить верхнюю твердь, и газ скапливается под ней. Это я думаю специально для тебя, друг»

Саша вдруг поняла, что знает совершенно невообразимую по земным представлениям математику и какую-то новую философию, главным лозунгом которой стоял принцип не нарушать ничего, так как гармония – суть равновесие. Ее память пополнилась и еще многими-многими другими знаниями, казалось, вовсе бесполезными для человеческого разума. Вдруг она поняла, что газ, поднимающийся со дна океана – это продукт гниения растительных остатков метан, а верхняя твердь – это просто толстый слой льда на поверхности океана, покрывающего всю планету. Еще Саша приобрела новое восприятие красоты. Эти странные существа с кружевами по краям, диковинные растения, странные звуки – все вместе и каждое в отдельности были красивы, красивы своей ни с чем несравнимой красотой. Прекрасны были безмолвные беседы, проникнутые взаимным уважением и любовью. Не было здесь ни малейшего сомнения в искренности собеседника, ни тайной зависти – только красота, уважение и любовь. Было и еще что-то, что можно было назвать добротой, но это, пожалуй, не совсем точно. «Я очень счастлива, счастлива настолько, что так не бывает», – подумалось Саше. «А еще мы теперь знаем многое о наших мирах. Только знание это нужно открывать понемногу, постепенно; тогда, конечно, нам будет польза. Не нужно торопиться».

Еще около двух недель Саша «соединялась» с другом, и в ее нежное девичье сердце закралась тихая, необъяснимая любовь. Она ждала каждого контакта, как ждут свидания с любимым человеком. Но что-то происходило во Вселенной, и «контакты» раз за разом становились слабее и слабее. Океан стал вообще неуловим. Только наиболее сильные мысли достигали своей цели. «Я люблю тебя, друг». А в ответ улетало: «Я тоже тебя люблю»..

Космический зонд, семь лет назад стартовавший с мыса Конаверел, пройдя довольно близко от кометы Галлея, достиг спутника Сатурна – Титана и стал на его орбиту.

Данные телеметрии сообщили Земле, что атмосфера Титана в основном состоит из метана. Облака – это твердые частички того же метана. На поверхности планеты лютый холод: -180°С. Поверхность планеты покрыта очень толстым слоем белого кристаллического вещества, твердого, на страшном морозе почти, как сталь. Встречаются в большом количестве кратеры потухших вулканов и горные хребты, покрытые этим веществом. Разумной жизни на планете нет. Если и существует какая-либо жизнь, то она не похожа на земную. Кислорода в атмосфере нет. Освещенность поверхности планеты очень слабая – такая, как на Земле в хмурый, пасмурный день. Более подробные данные исследований будут получены после посадки спускаемого аппарата.

Спускаемый аппарат добавил к этим сведениям еще некоторые подробности. Белое вещество оказалось замерзшей водой с большим количеством минеральных солей, по своему составу близкой к воде земного океана. Мировая наука сделала вывод, что на Титане нет жизни, во всяком случае, в ее земном понимании. Дальнейшие исследования Титана сочли нецелесообразными, хотя сила тяготения на планете близка к земной.

– Деда, со мной происходит нечто странное. Я мысленно вступаю в связь с очень удивительным существом, похожим на клоунский зонтик. Оно разумно и научило меня странным, но мне понятным вещам – какой-то совсем не школьной математике, на первый взгляд довольно простой, но позволяющей решать самые сложные задачи. А еще оно научило меня, может, своей религии, может, образу жизни – я не знаю, как это правильно назвать. В общем, нельзя нарушать равновесия совершенно во всем. Мысли странные, но вовсе не – глупые. Он передал мне много совершенно нового, не очень понятного знания. Я еще и не разобралась толком во всем этом.