Михаил Трещалин - Что неизвестно о Титане

Вадик Карпов родился летом 2014 года. Россия стала понемногу оправляться от смуты переходного периода. Наконец заработали заводы так, что появилась прибыль. Это стало возможным, благодаря отмене грабительской системы налогов. В стране заметно снизился уровень безработицы. Жизнь понемногу наладилась, хотя продолжался разгул бандитизма и наркомании. Силовые структуры тщетно пытались покончить с этой проблемой. Только удавалось ликвидировать одну бандитскую группировку, как на ее месте возникала другая.

Несколько предшествующих рождению Вадима лет семья жила очень трудно. Мама – учитель словесности, зарабатывала так мало, что едва хватало сводить концы с концами, отец – инженер, работал на Коломенском тепловозостроительном заводе и вот уже более года, как был уволен по сокращению штатов. Правда, он получал пособие по безработице, но это были сущие крохи. Только в 2010 году его вновь взяли на завод инженером-технологом, и финансовое положение семьи поправилось настолько, что, наконец, решено было завести ребенка.

Провинциальная Коломна почти не менялась больше ста лет. Все те же златоглавые купола церквей, белокаменные торговые ряды, деревянные одноэтажные домики с резными наличниками, глухие двухметровые заборы с тесовыми воротами и нескончаемые сады, спускающиеся террасами к песчаному пляжу на берегу Оки. Вот в таком деревянном домике родился и провел детство Вадик. Он рос задумчивым и мечтательным ребенком, не любил грубости, которую повсеместно встречал на улице. Он трудно сходился со сверстниками. Те, в большинстве, любили футбол и компьютерные стрелялки, а Вадик страдал близорукостью, носил с шести лет очки и боялся мяча. Худощавый, угловатый, длинный, черноволосый и черноглазый мальчишка походил на еврея, а евреев в Коломне не любили. Так Вадик и рос, больше общаясь с мамой и папой, чем со своими сверстниками. Много читал, любил многомерные компьютерные игры, где не требовалась ловкость рук, а нужно было работать головой, любил математику и физику. Особенно увлекла его квантовая механика, когда он стал старше. Микромир представлялся ему бесконечно-черной пустотой, наполненной мириадами разноцветных вспышек, образующих фантастические вихри. Он почти физически ощущал цвет и запах элементарных частиц, грезил ускорителями и реакторами. В девятом классе он детально изучил специальную теорию относительности, а в десятом – твердо знал, что станет физиком-ядерщиком. После окончания школы Вадим Карпов поступил в Физико-технический институт, блестяще окончил его и остался в аспирантуре. Теперь физика целиком поглотила его. Она стала главной частью его жизни.

Над Москвой вставал дождливый июньский рассвет. Маша спала плохо, ее беспокоило дурное предчувствие. Воскресенье, а Вадим остался ночевать на работе. У него что-то связано с экспериментом. Не хватает энергии в электросетях, и ему разрешают включать такие огромные нагрузки, каких требует его установка, только в ночь с субботы на воскресенье. Иначе всю Москву и область можно оставить без энергии. Оперировать с подобной гигантской мощностью опасно, вот Маша и беспокоилась в эти ночи за мужа.

Она проснулась. Тихие струйки дождя сбегали по стеклу. Ранняя машина пронеслась по Шаболовке, подняла фонтан брызг, проехав по огромной луже под самым окном, и пропала за поворотом у проходной завода «Красный пролетарий». Улица опустела. Стало совсем тихо, словно это не Москва, а какая-нибудь глухомань. В этой тишине звонок телефона показался Маше ударом колокола. Она вздрогнула от неожиданности, успела подумать: «Что-то случилось с Вадимом», – и резким движением руки сорвала с аппарата трубку.

– Алло, это ты, Маша. Это твой братишка двоюродный, Костик. Ты уж прости, что так рано, я только что приехал, я проездом в Питер. Буду в Москве несколько часов, вот и решил позвонить. Мы лет десять не видались, ты тогда еще совсем девчонкой была. Так я приеду. Можно?

– Приезжай.

– Через полчаса буду, – сказал Костик и повесил трубку.

Машин двоюродный брат был неудачником с самой юности. Он еще подростком связался с сомнительней компанией. Ему и восемнадцати еще не было, а он уже получил свой первый срок, а потом покатился ниже и ниже. Последний раз ему дали восемь лет. Маша даже и не знала, что он сидел. Константин жил в Ростове – на – Дону, был на пятнадцать лет старше Маши, и виделись они три или четыре раза, да и то тогда, когда Маша была еще ребенком.

Так что она вовсе не была рада гостю, а просто вежливости ради не отказала приютить почти незнакомого родственника, тем более что его визит обещал быть кратким. Ничего не поделаешь, нужно одеваться, готовить завтрак и принимать гостя.

Маше Константин не понравился, выглядел он каким-то взъерошенным, нервным что ли, глаза, так и бегают. В них читалось какое-то недоверие ко всему, что Константина окружало. Ну, раз пришел – нужно принять по-родственному.

Завтракали, беседовали. Константин о себе почти ничего не рассказал, а у Маши сумел расспросить все, что только можно было: и про мужа, и про работу и даже узнал, что Маша ребенка ждет. Правда, побыл он недолго – всего часа два-три, поблагодарил хозяйку за приют, попрощался и уехал на свой поезд.

К полудню вернулся с работы Вадим, взволнованный и радостный.

– Машенька, все получилось! Теперь мы любой химический элемент, даже не элемент, а изотоп, откуда угодно и куда угодно в пределах нашей планеты переместить можем, сохранив геометрию предмета. Представляешь, какая это могучая вещь?

– Конечно, милый, это просто здорово. Только вот польза-то от этого, какая, вот вопрос?

– Наши сотрудники из ФСБ считают, что польза будет огромная, только это секрет, они даже меня в свои планы пока не посвящают. Я думаю, хотят принципиально новое оружие создать, но об этом, Машенька, молчок. Ты мне лучше расскажи, как ты тут без меня?

– Спала плохо, да тут еще брат двоюродный приезжал. Ты его не знаешь, да и я его еще ребенком только и видела. Он проездом из Ростова в Петербург, вот и заехал ненадолго. Остальное в порядке. Но, знаешь, я всегда боюсь, что у вас там, когда вы на высоких энергиях работаете, что-нибудь страшное случится.

– Да не волнуйся ты, там все в порядке. В эти часы на меня полстраны работает. Ничего взорвать не дадут.

– Вадик, не считай меня за дуру, я с тобой с самых первых опытов в лаборатории, так что знаю про эти дела.

На следующей неделе, вернувшись с работы, первое, что увидели Вадим и Маша – это красный сигнал на автоответчике телефона.

«Нам кто-то звонил и оставил сообщение», – воскликнула Маша. Вадим включил режим прослушивания. Раздался незнакомый мужской голос: «Здравствуйте, Мария Афанасьевна, с вами говорит доктор медицинских наук, профессор Медведев Леонид Осипович. Вы только, пожалуйста, не волнуйтесь. Мне позвонила гинеколог из вашей женской консультации и просила вас осмотреть. У нее небольшие проблемы с вашими анализами. Есть некоторые сомнения. Нужно их уяснить. Приезжайте ко мне на прием завтра к 11 часам. Я принимаю на Миусской площади в 16-ом родильном доме. В старину он назывался роддомом имени Крупской. Лучше всего приезжайте на такси, а не на своей машине за рулем. Нужно, чтобы не было никаких волнений, а езда по Москве за рулем этому не способствует. До свидания, я вас жду завтра».